– Не волнуйся, замуж я не вышла – взяла приемногоребенка. Я не так сильно переменилась. Слишком много работы, чтобы меняться.

– Сколько лет ребенку? – Тема была приятной, к тому женовость выставляла Зою совершенно в ином свете – подруга никогда не проявляласильного стремления к материнству. Получалось, что Зоя приняла своеответственное решение в возрасте сорока трех лет. Видимо, решила испытатьматеринство, пока не поздно, однако беременности избегла.

– Около двух лет. Дочка сама вторглась в мою жизнь. Еемать была моей пациенткой, К счастью, без СПИДа, но и без крыши над головой. Незахотела оставить Джейд у себя, и я ее удочерила. Девочка наполовину кореянка.Все получилось как нельзя кстати. Сама я не смогла бы урвать время, чтобызабеременеть. – Конечно, ведь у нее не было мужчины, с которым она поддерживалабы моногамную связь, – во всяком случае, в последние годы. Зоя посвящала всюсебя работе и ради своих пациентов пошла бы на многое.

– Когда я смогу ее увидеть? – спросила Таня с легкойзавистью, представляя подругу с приемной кореяночкой. Джейд – какое дивное имя!Нефрит. Именно так Зоя и должна была назвать дочь.

– Я пришлю тебе фотографию, – ответила Зоя извиняющимсятоном, поманила сестру, ждавшую у дверей, постучала пальцем по часам и показалапять пальцев, Она собиралась уделить разговору с Таней еще пять минут. Вприемной ее дожидались четыре десятка пациентов, причем некоторым срочнотребовалась госпитализация. Зоя давно к этому привыкла. Старой подруге онамогла уделить пять лишних минут, не больше.

– По-моему, моментальной фотографии недостаточно.

Может, поедем вместе в Вайоминг? – Предложение прозвучалобез подготовки. Вот бы действительно затащить туда Зою с Джейд, Мэри Стюарт...Безумие, конечно. Мэри Стюарт едет с дочерью в Европу. – Я сняла впансионате-ранчо домик на две недели в июле, а ехать мне туда не с кем.

По ее усталому и печальному голосу Зоя догадалась, чтоматримониальные дела у подруги обстоят не лучшим образом. Раз так, она готоваей посочувствовать.

– А муж?

– Ты подтверждаешь мои худшие подозрения: не ешьсладостей, не ходишь в супермаркеты и не читаешь бульварных газет. – Зоя всегдабыла худышкой, объектом зависти любой женщины.

Она засмеялась:

– Ты совершенно права: у меня нет времени на еду, а этумуть я не читала бы, даже если бы мне приплачивали.

– Очень мило. В общем, муж от меня ушел. Съехал на этойнеделе. Его бывшая жена не разрешает мне видеться с чего детьми, потому что мнепредъявил иск бывший телохранитель, обвиняющий меня в попытках его соблазнить.Все такая гадость, что нормальному человеку необязательно и знать. Даже непытайся все это себе представить. Я и то не могу, а ведь я среди дерьма живу.

Помимо слов, Зоя расслышала в речах подруги отчаяние. Тадействительно не знала, как жить дальше.

– Да, веселого мало. Вайоминг? Неплохая идея. Я бы судовольствием к тебе присоединилась.

В дверях снова появилась сестра, но Зоя не посмела прерватьподругу. Тане определенно надо выговориться. Зоя вытребовала себе еще пятьминут. Сестра сделала большие глаза и исчезла.

– Может, все-таки приедешь, Зоя? Хотя бы на уик-энд.

– С радостью бы! Но я сейчас совсем одна. Мне быпришлось оставить вместо, себя младший персонал, а пациентам это не понравится.Они по большей части настолько больны, что им обязательно надо чувствовать менярядом.

– Неужели у тебя никогда не бывает отдушин? – удивиласьТаня, хотя и она никогда не отдыхала от своей работы. Просто ее работа уступалапо ответственности уходу за умирающими.

– Редко, – созналась Зоя. – Ты уж извини, но мне: пора,иначе вышибут дверь, а меня линчуют. Не позволяй всяким паразитам садиться себена шею, Тан. Все это мелюзга, они тебя не стоят.

– Стараюсь об этом не забывать, но они тоже ребята непромах. Каким-то образом им всегда удается выигрывать – во всяком случае, вэтом городе, в этом бизнесе.

– Ты такого не заслуживаешь, – проникновенно сказалаЗоя.

Впервые за утро Таня широко улыбнулась.

– Спасибо. Между прочим, я недавно виделась с МэриСтюарт.

– И как она? – В голосе Зои появились суровые нотки.Снова она за старое! Таня никогда не обращала внимания на такие глупости. Напротяжении многих лет она сообщала той и другой друг о друге и не отказываласьот мечты собраться вместе, как когда-то.

– Ничего. В прошлом году она потеряла сына. По-моему,вся ее семья еще живет под гнетом этой трагедии. Там все очень зыбко.

– Передай ей, что я сочувствую, – тихо молвила Зоя.Таня знала, что она говорит искренне. – Что стряслось? Несчастный случай?

– Вроде того, – Тане не хотелось уточнять. Она знала,какую боль все это доставляет Мэри Стюарт. – Он учился в Принстоне. Ему былодвадцать.

– Ужасно!.. – Зоя постоянно имела дело со смертью, ноникак не .могла с ней примириться. Летальный исход каждого пациента казался ейличным поражением, даже оскорблением.

– Знаю, ты спешишь... Но все равно подумай насчетВайоминга. Как было бы здорово! – При всем безумии этой затеи Таня уже не моглаот нее отказаться.

Зоя улыбнулась. Она не может позволить даже мечтать об этом,уже одиннадцать лет работая без отпуска.

– Позвони как-нибудь. – Голос Тани звучал печально иодиноко.

Зоя с радостью подставила бы ей плечо – трудно вообразить,что женщина с таким достатком, такой славой настолько ранима и несчастна. Люди,не представляющие себе ее жизнь, ни за что не поверили бы, что приходитсятерпеть Тане и ей подобным, как высока цена известности.

– Я пришлю тебе фотографии Джейд, обещаю! – заверилаЗоя, прежде чем повесить трубку.

В следующую секунду на нее налетели сразу три медсестры сжалобами на толпы в приемной. Только та, что позвала ее к телефону, смотрела свосхищением.

– Никак не поверю, что это Таня Томас! Какая она?

Все всегда задавали один и тот же дурацкий вопрос.

– Одна из чудеснейших женщин, каких я знаю, самоблагородство. Вкалывает как проклятая. Настолько талантлива, что не отдает себев этом отчет. Заслуживает гораздо лучшей доли. Ничего, рано или поздно ейвыпадет счастье. – С этими словами Зоя вместе с сестрами быстро покинулакабинет.

Сестра, позвавшая ее к телефону, так ничего и не поняла.

– У нее премии «Грэмми», награды Академии киноискусств,платиновые пластинки! – пожала она плечами. – Говорят, за одно концертное турнеона зарабатывает десять миллионов. Один простой концерт дает за миллион. Чегоже ей еще?

– Поверь мне, Айкали, это только видимость. Наша стобой жизнь лучше ее. – Мысль, что Тане пришлось названивать подружке поколледжу, чтобы найти себе спутницу на отпуск, разрывала ей сердце. Зоя покрайней мере завела дочь.