– Обязательно, – согласился мистер Мейхерн. – Я хотел сразуже встретиться с вашей женой, но она куда-то уехала из Лондона. Насколько мнеизвестно, миссис Воул возвращается сегодня, и я намерен отправиться к ней, кактолько мы закончим нашу беседу.

Воул удовлетворенно кивнул; видно было, что теперь онсовершенно успокоился.

– Простите мой вопрос, мистер Воул. Вы очень любите жену?

– Конечно.

– А она вас?

– О, Ромейн очень предана мне. Ради меня она готова на все.

Чем больше воодушевлялся Воул, рассказывая о жене, темнеспокойнее становилось на душе у мистера Мейхерна. Можно ли вполне доверятьпоказаниям бесконечно любящей женщины?…

– Кто-нибудь видел, как вы возвращались домой двадцать минутдесятого? Служанка, может быть?

– У нас приходящая служанка, в семь часов она уже кончаетработу.

– Не встретили ли вы кого-нибудь на улице?

– Из знакомых никого. Правда, часть пути я проехал наавтобусе. Возможно, кондуктор вспомнит меня.

Мистер Мейхерн с сомнением покачал головой:

– Есть ли кто-нибудь, кто мог бы подтвердить свидетельствовашей жены?

– Нет. Но ведь это и не нужно, не так ли?

– Надеюсь, что в этом не будет необходимости.

Мистер Мейхерн поднялся, протянул Воулу руку:

– Несмотря ни на что, я верю в вашу невиновность и надеюсь,нам удастся доказать ее.

Леонард улыбнулся открытой улыбкой:

– Я тоже на это надеюсь. Ведь у меня верное алиби.

Мистер Мейхерн ничего не ответил и вышел из комнаты…

Воулы жили в маленьком неказистом домике недалеко отПэддингтон-Грин. Туда и направился мистер Мейхерн.

Дверь ему открыла немолодая, грузная женщина, скорее всего,та самая приходящая служанка, о которой говорил Воул.

– Миссис Воул вернулась?

– Да, час назад. Но не знаю, сможет ли она вас принять.

– Думаю, сможет, если вы покажете ей вот это. – И мистерМейхерн достал свою визитную карточку.

Женщина недоверчиво посмотрела на него, вытерла руки опередник и осторожно взяла карточку. Потом закрыла дверь перед самым носомадвоката и оставила его стоять на улице. Через несколько минут она вернулась;что-то едва заметно переменилось в ее отношении к мистеру Мейхерну.

– Входите, пожалуйста.

Вслед за женщиной адвокат прошел в небольшую уютнуюстоловую. Ему навстречу шагнула высокая, стройная брюнетка.

– Мистер Мейхерн? Вы, кажется, занимаетесь делом моего мужа.Вы пришли от него? Прошу вас садиться.

Когда она заговорила, легкий акцент сразу выдал в нейиностранку. Приглядевшись повнимательнее, мистер Мейхерн отметил чутьшироковатые скулы, пожалуй, излишнюю бледность, замечательные глаза,характерные движения рук. Во всем ее облике угадывалось что-то чужое,неанглийское.

– Дорогая миссис Воул, вы не должны предаваться отчаянию, –начал адвокат и осекся: было совершенно очевидно, что миссис Воул и несобиралась отчаиваться. Напротив, она держалась на удивление спокойно.

«Странная женщина. Такая невозмутимая, что начинаешьнервничать», – подумалось мистеру Мейхерну. С самой первой минуты встречи сэтой женщиной он чувствовал себя неуверенно. Перед ним была загадка, которуюему, как он смутно сознавал, не под силу разгадать.

Мистер Мейхерн передал содержание разговора с Воулом. Онаслушала очень внимательно, время от времени кивая.

– Значит, – сказала она, когда адвокат кончил свой рассказ,– он хочет, чтобы я подтвердила, что он пришел домой двадцать минут десятого?

– Но ведь он и пришел в это время!

– Не в этом дело. Я хочу знать, поверят ли моим словам?Кто-нибудь может их подтвердить?

Мистер Мейхерн растерялся. Настолько быстро ухватить самуюсуть! Нет, все-таки было в ней нечто, от чего он чувствовал себя не в своейтарелке.

– Никто, – дал он неутешительный ответ.

Минуту или две Ромейн сидела молча, и с губ ее не сходиластранная улыбка. Чему только могла она улыбаться? Чувство тревоги, непокидавшее мистера Мейхерна, усилилось.

– Миссис Воул, я знаю, как вы преданы своему мужу…

– Простите, как вы сказали?

Вопрос этот совсем озадачил беднягу адвоката, и уже сменьшей уверенностью он повторил:

– Вы так преданы своему мужу…

– Это он вам сказал? Ах, до чего же тупы бывают мужчины! – сдосадой воскликнула она, резко поднимаясь со стула.

Гроза, которую предчувствовал мистер Мейхерн, разразилась.

– Ненавижу его! Слышите, вы?! Ненавижу! Хотела бы япосмотреть, как его повесят!

Мистер Мейхерн не мог выговорить ни слова. Она приблизиласьк нему; голос, взгляд, вся поза ее дышали гневом.

– Что, если я скажу, что в тот вечер он вернулся не двадцатьминут десятого, а двадцать минут одиннадцатого? Что он знал о завещании, потомуи решил убить? И сам – сам! – признался мне во всем?! Что, если я все это скажуна суде?

Глаза ее, казалось, насквозь прожигали мистера Мейхерна.Адвокат с большим трудом справился с волнением и ответил как мог твердо:

– Вы не можете быть привлечены к даче показаний против мужа.Таков закон.

– Он мне не муж!

В первую минуту Мейхерн подумал, что ослышался.

– Не муж! – повторила она, и наступила долгая пауза… – Ябыла актрисой в Вене. Была замужем, и муж мой жив, но он… в сумасшедшем доме.Как видите, наш брак с Воулом не может быть признан действительным. И теперь ярада этому! – Она с вызовом посмотрела в глаза мистеру Мейхерну.

– Мне бы хотелось услышать от вас только одно. – МистерМейхерн вновь был адвокатом Мейхерном, человеком, чуждым эмоций. – Почему вытак настроены против… э… мистера Воула?

– Я не хочу говорить. Пусть это будет моей тайной.

Мистер Мейхерн откашлялся:

– Нет надобности продолжать этот разговор. Я дам вам знать,когда переговорю со своим клиентом.

Бывшая миссис Воул подошла вплотную к мистеру Мейхерну, и онопять совсем близко увидел ее чудесные глаза.