— Да смотрим в оба, не боись! — бодро уверяет Костыль, но его бравада уверенности Лео не добавляет.

Давно нужно было решить эту проблему. Но тогда Кракен исчез, спрятался и боялся нос высунуть. Лео думал, что Кракен получил хороший урок. Оказалось, всё не так просто.

— Чёрт, — выругался он сквозь стиснутые зубы и прикрыл глаза, пытаясь успокоиться.

Времена, когда они могли просто подраться, ушли в небытие. Но желание уничтожить это подобие человека никуда не делось, а даже усилилось. И с этим нужно было что-то делать.

На самом деле, Лео плевать на Кракена. На его времяпровождение, низменные интересы — много чего изменилось, а у этого морского чудовища всё на том же уровне. Ни на миллиметр не поднялся.

Существовала лишь одна причина, заставляющая Короля следить за Кракеном в оба глаза, — Эль.

Это было какое-то на уровне инстинктов предчувствие, что шептало: он не просто так заявился, всплыл из океанской тьмы. Ему что-то нужно, мотивы есть, но их не понять, не прощупать, пока Кракен не сделает шаг, который ясно покажет, зачем ему понадобилось вернуться.

Сергей ответил сразу.

— Как она? — Лео нет нужды рассусоливать. У парней — конкретная задача. У него — повод держать руку на пульсе.

— Всё в порядке, — докладывает ему телохранитель номер один.

— Ничего подозрительного?

— Нет, — он настолько серьёзен, что невольно проникаешься уважением. Но именно поэтому Лео их выбрал — за надёжность и быстроту реакции, преданность и умение принимать правильные решения в критических ситуациях. — Но объекту звонил какой-то Саша.

Лео морщится, услышав бездушное — «объект». Но так лучше. Правильнее. Пусть воспринимают её как работу. Иначе ему не будет покоя.

Опять этот Саша. Настоящий, не дутый жених. Ну, а что он хотел? Чтобы её Ландау взял и исчез? Вполне понятно, почему он звонит. Очень интересно, что ему ответила Эль.

Лео слишком хорошо знал свою девочку. Вряд ли она отшила его. Он запомнил, как Эль смотрела на него утром. Слушала, не возражала, но и не изъявляла готовности делать всё, как он скажет.

Может, ему и это в ней нравилось. Её непредсказуемость, умение удивить, поставить всё с ног на голову. Но не сейчас.

На отца ему плевать. Сейчас важно потянуть время, чтобы узнать, чего он на самом деле добивается. Под напористым желанием родителя женить его может скрываться что угодно.

А пока почему бы и не порадовать «старика»? А заодно и присмотреться. Разузнать, какие интриги плетёт стареющий ловелас.

Была во всей этой истории ещё одна неприглядная сторона. Лео старался о ней не думать, но понимал: если что-то пойдёт не так, на поклон к отцу всё же придётся сходить.

Именно отец тогда выдернул его из передряги с Кракеном и заставил того бежать без оглядки. Как действовал отец и чем пугал, давил, убеждал, Лео предпочитал не спрашивать. Это было одним из условий, которые поставил его родитель, взявшись ему помогать. И возвращение единственного сына «под крыло» тоже из числа папиных чётких пунктов, на которые он согласился.

Это по его указке он рвал по живому. Вероятно, можно было сделать как-то по-другому, но Лео тогда не знал, как. Что вышло, то вышло. Он был уверен: уже там, на кухне, Король-старший связал два плюс два и понял, кто такая Таня Суханова и откуда она взялась.

Именно поэтому поверил безоговорочно и выказал свою благосклонность, подпуская поближе, чтобы Эль могла есть из его рук. Вряд ли бы другой девушке удалось вот так расположить его недоверчивого и очень осторожного во всех делах, в том числе и семейных, отца.

Он просто уловил правильный посыл. И да. Лео был бы дураком, если бы не использовал свой шанс немного поморочить ему голову.

Всё это — всего лишь предположения. Логические цепочки, что родились у Лео в голове, пока он пытался разложить всё по полочкам, а заодно — выкинуть настоящего жениха Таньки из собственной головы.

Только он торчал гвоздём. Лео так и видел его красивое породистое лицо, и без конца всплывала сцена у подъезда — словно пластинку заело.

— Тань, — он сам не понял, как набрал её номер. Пальцы сами действовали, подсказывая правильное решение, — ты когда заканчиваешь?

Она что-то мурлыкнула в ответ и отключилась. Лео уже был готов гнать машину, сорваться с места, когда прилетело сообщение:

«Ну, вообще-то я на паре, Лео, и как бы запрещено пользоваться телефонами. Скажи спасибо, что я поставила его на беззвучный режим, а то бы выгнали меня из аудитории, а это перед сессией — весьма чревато. Через час буду свободна, но хотела бы в библиотеку зайти, нужно кое-что взять и почитать»

«К чёрту библиотеку», — набирает он мучительно и долго, не попадая пальцами в буквы.

Он что, подросток, переписываться? Совсем с ума сошёл? Но ловит себя на том, что улыбается, как последний дурак, и даже не пытается это исправить. Не всё ли равно? Его никто не видит. Есть только он и телефон. А там, где-то за много километров, сидит на паре его девочка.

«Мы едем наряжаться», — с наслаждением впечатывает он в экран каждую букву.

«Неужели это обязательно делать сегодня? — возмущается строптивая Эль. — До завтра это не подождёт?»

«Нет, — в душе Лео чувствует ликование: она послушает его и не пожалеет. Это прекрасный способ вытряхнуть из её головы треклятого Сашеньку. — Не обсуждается! Мы сделаем это сегодня!»

В ответ ему прилетел смайл с обречёнными глазами.

Ничего. Главное — какие будут у Таньки глаза после того, как они выйдут из магазинов. На остальное Лео плевать. Грустную рисованную рожу в телефоне он уж как-нибудь переживёт.



Таня

Настоящее время

Он подхватывает меня на крыльце института. Приподнимает легко, словно влюблённый, что никак не мог дождаться встречи.

Не целует, нет, смотрит пристально, и губы его близко-близко. Со стороны, наверное, кажется, что мы легко целуемся. На самом деле это не так.

— Хотел испытать меня на прочность? Убедиться, что я не дрогну? — улыбаюсь и пальцем черчу линию по его подбородку.

Лео словно прислушивается к себе. Смотрит туда, куда я пока проникнуть не могу. Он ставит меня осторожно назад, но из объятий выпускать не спешит.

— Скорее себя испытываю, — отзывается тихо.

— И как? — мне на самом деле интересно.

— По швам не треснул и вполне способен хорошеньких девочек на руках носить, — ухмыляется дерзко, и мне хочется его ударить.

Кулаком в грудь или ещё как-то. Пусть не больно, но чтобы он понял: я против. Я хочу быть единственной хорошенькой девочкой, которую ему бы хотелось на руках носить. Но показывать характер сейчас не нужно.