Трэгг поднялся и вышел в холл, где находился телефон. Дверьон не стал закрывать. Набрав номер, он спросил:

— Отель «Касл-Гейт»? Ночной портье? Говорит лейтенант Трэгг,отдел насильственных преступлений. Правильно. Когда вы вчера заступили надежурство? В шесть часов? Знаете человека по имени Джеральд Шор? Разрешите мнеего описать. Примерно шестьдесят два года, вид представительный, высокий лоб,четкий профиль, рост — пять футов восемь дюймов, вес — сто шестьдесят пятьфунтов, волнистые седые волосы, зачесанные назад, одет в серый в клеточкукостюм, светло-голубая рубашка, темно-синий с красным галстук, заколотый жемчужнойбулавкой… Он был? Когда? Понятно… И долго? Через полчаса я буду у вас. А поканикому об этом не рассказывайте.

Трэгг с грохотом бросил трубку, вернулся в комнату и сталтак, чтобы видеть одновременно и Перри Мейсона, и Джеральда Шора.

— Похоже, я начинаю понимать, в чем тут дело, — сказал он.

— Может быть, мистер Шор, вы расскажете, почему поехали в«Касл-Гейт» ранним вечером и долго там чего-то ждали?

Джеральд Шор спокойно вынул трубку изо рта и указал черенкомна Перри Мейсона:

— Вот мой адвокат.

Трэгг кивнул и торжествующе улыбнулся. Потом крикнулполицейскому, стоявшему в дверях:

— Эй, Джерри, мистер Мейсон должен идти. Если заметишь, чтоон слоняется вокруг, напомни ему, что у него свидание в другом месте… пока мыснова не встретимся, Мейсон. — Он поднял руку, требуя внимания, и добавил: —Хочу сказать вам всем, что как только Фрэнклин Шор найдется, я вызову его вкачестве свидетеля перед большим жюри. Прошу всех это помнить.

Мейсон, не говоря ни слова, направился к двери. Трэгг сноваобратился к Шору:

— Даю вам последнюю возможность сделать заявление.

Мейсон задержался, чтобы услышать ответ Шора.

— У вас найдется спичка, лейтенант? — спокойно спросилДжеральд Шор.

Полицейский проводил Мейсона до парадного крыльца, и за нимзахлопнулась дверь. Другой офицер, который, очевидно, должен был проследить,чтобы Мейсон не задержался на участке, сразу же подошел к нему.

— Я провожу вас до машины.

— В этом нет необходимости.

— Так будет лучше. Кто знает, что еще может сегодня здесьпроизойти? Я бы не хотел, чтобы вы оказались потерпевшим, мистер Мейсон.

Перри шел по подъездной дорожке, сопровождаемый полицейским.Взглянув на противоположную сторону улицы, Перри Мейсон с удивлением обнаружил,что место у обочины, где он оставил машину, было пусто. Ни машины, ни ДеллыСтрит. На какое-то мгновение юз он был озадачен, и конвоир успел заметить, чтоМейсон замедлил шаг.

— В чем дело? — спросил он.

— Небольшая судорога в ноге — пожаловался Мейсон,направляясь на угол улицы.

— Послушайте, мистер Мейсон, ваша машина на другой стороне.Вам лучше… А куда же, черт возьми, она делась?

— Мой шофер вернулся в контору. Я дал ему срочное поручение.

Офицер сразу же заподозрил какой-то подвох.

— Ну а что вы теперь будете делать?

— Совершу прогулку на свежем воздухе. Не хотите составитьмне компанию?

— Нет уж, увольте! — с чувством ответил офицер.

Не занесенный в справочник телефон Мейсона отчаянно звонил,когда адвокат вошел в свою квартиру. Он включил свет, бросился к столу, снялтрубку:

— Слушаю.

Это была Делла Стрит. Как только она заговорила, Мейсонпонял, что девушка близка к истерике, но пытается взять себя в руки.

— Господи, шеф, это вы? — Слова вылетали из нее, словнопулеметная очередь. — Похоже, я нарушила дух и букву законов, применимых вданном случае, и мои действия попирают мир и достоинство народа штатаКалифорния. Боюсь, я превратилась в законченную преступницу.

— Говорят, что тюрьма многому учит, — успокоил ее Мейсон. —Так что ты сумеешь пополнить свое образование.

Она нервно рассмеялась и тут же оборвала смех:

— Пол Дрейк меня предупреждал, что я кончу тюрьмой, еслибуду продолжать работать у вас, но я была слишком упряма, чтобы его слушать.

— Ну пока тебя еще не приговорили. Что ты натворила?

— Я п-п-похитила свидетеля!

— Что?

— Выкрала его прямо из-под носа лейтенанта Трэгга и спряталаот всех.

— Где?

— В моей машине. Вернее, в вашей машине.

— Где вы?

— На станции обслуживания в четырех кварталах от вашегодома.

— Что за свидетель?

— Он сидит сейчас в машине. Зовут его Ланк, и он…

— Одну минуточку, не тарахти. Как его зовут?

— Ланк. Он садовник у Шоров. И временный опекун отравленногокотенка.

— Как он пишет свое имя?

— Л-а-н-к. Томас Ланк. С этим все в порядке. Я ужеухитрилась заглянуть в его водительские права.

— Что ему известно?

— Точно не знаю, но мне кажется, что-то ужасно важное.

— Почему?

— Он сошел с трамвая примерно за два квартала от дома. Какраз после того, как полицейский сцапал вас и проводил в особняк. Я заметила,как к остановке подошел трамвай и этот человек вылез из него. Он старый, собветренным лицом, оттого что много времени проводит на воздухе. Так вот, онзаторопился к дому, даже пробежал немного. Сразу было видно, что он оченьторопился.

— Ну и что ты сделала?

— Я действовала чисто интуитивно. Завела мотор, проехала сквартал ему навстречу. Вышла из машины, подошла к нему и спросила, неразыскивает ли он дом Шоров?

— Ну а потом? — поторопил ее Мейсон.

— Лучше бы не говорить этого по телефону.

— Тебе придется. По крайней мере то, что он не долженслышать.

— Он был до того возбужден, что не мог вымолвить ни слова итолько тряс головой. Но потом объяснил, что ему надо немедленно видеть миссисШор. Тогда я стала спрашивать, знает ли он ее и как хорошо, просто, чтобывыиграть время и понять, что происходит. Тут он мне объяснил, что он садовник иработает в доме двенадцать или тринадцать лет.

— Но сам он там не живет?

— Нет. В водительском удостоверении значится адрес: 642,Саут-Бельведер. Он сообщил, что у него маленький холостяцкий домик. Раньше онзанимал комнату над гаражом в особняке Шоров, а позднее перебрался в эту хибару.