– Знаю, – сказал Илюшин. – Младший.Единственный, оставшийся в живых.

– Итак, что мы имеем? – рассуждал Бабкин послетого, как они снова, уже внимательнее, изучили архивные документы. – Мыимеем два дела, а не одно. Первое – нападения на квартиры стариков трехотморозков, вернувшихся из армии. Второе – ограбления и убийства, связанные спохищением икон.

– Странно.

– Что странно?

– Кое-что не складывается. Сковородовы – типичныедеревенские парни, выросшие в селе и подавшиеся в столицу за лучшей жизнью.Каким образом они стали похитителями икон?

– Их кто-то нанял? – предположил Бабкин. –Вполне возможно, почему бы и нет. Скорее всего именно так оно и было: их нанялкто-то из среды коллекционеров – это объясняет, откуда они знали адреса и именажертв. Хотел добыть какую-нибудь редкость, затем продать ее за границу,обеспечить себя до конца жизни.

– Редкость… – пробормотал Макар, роясь вбумагах. – Редкость, говоришь… Нет, Серега, все не так просто. Вот,смотри: свидетельница первого нападения, мать коллекционера, утверждает, чтограбители что-то искали. Тайник с деньгами к этому моменту они уже нашли, аследовательно, дело было не в деньгах. Ее сын, Кричевский, собиралисключительно иконы, и в квартире их было не так уж много. Грабители взялиполовину – те, что были в самых дорогих окладах, а более древние ценные иконыоставили. Что это значит?

– Они не понимали, что берут. Значит, идея сколлекционером не годится, – признал Бабкин.

– Да. Они польстились на оклады, а это говорит оглубоком невежестве. Но это еще не самое главное. Вот показаниядвадцатичетырехлетнего Игоря Пуделко: он утверждает, что человек в маске приставилк его горлу нож и потребовал рассказать, где хозяин квартиры, то есть дядюшкаПуделко, хранит русалку.

– Кого хранит? – поразился Бабкин.

– Русалку. Можешь сам прочитать.

Сергей пробежал глазами показания Пуделко, в которых ясноговорилось: один из грабителей заставлял его признаться, где Виктор Пуделко,его дядя, прячет деревянную фигурку русалки.

– Младший Пуделко ничего не знал, – сказал Илюшин,забирая дело. – Он не понял, что от него требуют. А старшего не было дома.А теперь посмотри, чем закончилось майское нападение на квартиру некоегоЗильберканта: хозяина убили, весь дом перерыли. Жена Зильберканта, которой вовремя нападения дома не было, рассказала, что у них пропало. Взгляни наперечень.

Бабкин пробежал глазами по подробным описаниям старинныхшкатулок и остановился на перечислении деревянных фигурок, изображавшихмифологических существ славянских народов.

– Русалка, водяной, леший… – нахмурившись,прочитал он, – домовой большой, домовой малый… Макар, это что?

– Там же сказано: мифологические существа. ПокойныйЗильберкант собирал деревянные фигурки на одну тематику. У него и шкатулки былис соответствующей росписью.

– И ты полагаешь, что грабители искали именно русалку?И остановились после того, как ее нашли? Тогда я голосую за версию сколлекционером, заказавшим себе какую-нибудь редкость вроде той русалки.Бандитам она была ни к чему.

– Или же, – сказал Макар, – мы имеем два несвязанных друг с другом факта: то, что нападения прекратились, может независеть от того, что грабители забрали у очередной жертвы. Они моглиостановиться просто потому, что совершили два убийства за один день.

Сергей посмотрел на дату, когда ограбили и убили ЯковаЗильберканта, и кивнул – пятого мая девяносто третьего года.

– Русалка, русалка… Зачем грабить квартиры из-зарусалки? Может, это ключ? Недостающая часть шифра? Ерунда какая-то… Она жедеревянная!

– Вот именно.

– Не золотая, не серебряная… Деревянная! Нет, Макар,что-то здесь не складывается. Неужели фигурка была настолько уникальной? Почемуне взяли остальные?

– В чем заключается ее уникальность, мы можем узнатьдвумя путями: отыскать родственников покойного Зильберканта, если они остались,и поговорить с ними. Либо спросить у самого Сковородова.

– Надо подумать, как найти Кирилла Сковородова, –неохотно сказал Бабкин. – Попросить Мишу Кроткого сделать запрос – самоеочевидное.

– Попроси. Но что-то мне подсказывает, что такимпростым путем мы его не отыщем. Он мог залечь на дно, сменить имя… Пока мы непоймем, что ему было нужно пятнадцать лет назад, не узнаем, где он может бытьсейчас.

Бабкин пожал плечами, не совсем понимая, что имеет в видуИлюшин, но решил согласиться. Он задумался о том, что станет делать Макар, еслинайдет Сковородова, и ответ ему очень не нравился.

* * *

На следующее утро Катя проснулась с тяжелой головой иопухшими от слез глазами. Накануне она позвонила маме, и та изъявила желаниеприехать к дочери в Москву.

– Посмотрю, как вы устроились. Ты всю осень в новоминституте учишься, а я о нем ничего не знаю. Ты ко мне не приезжаешь, значит, як тебе приеду. Рассказывай – как учеба?

Катя пыталась переубедить мать, но Ирина Степановна быланепреклонна. Артур, Седа и свекровь, узнав об этом, запаниковали.

– Нам еще мамы твоей не хватало! – возмущалась сестрамужа. – Пускай сидит дома в своем Гукове и никуда не едет. Где мы ее спатьположим?

– Да не в этом дело! – Артур был как-то странновозбужден. – А вдруг она про нас в Ростове расскажет? Что тогда?

– Мама не бывает в Ростове, – устало сказала Катя,потирая ноющие виски. – Что ей там делать? Приезжать маме, конечно,нельзя, только я не знаю, как ее в этом убедить.

Свекровь взволнованно ходила по комнате, шелестя подоломцветастого халата.

– Собственную мать убедить не можешь? – фыркнулаСеда. – Всех нас подставишь!

– Да не всех нас, а меня! – выкрикнулАртур. – Меня, черт возьми!

– Не орать! – Диана Арутюровна бросила на сынатакой взгляд, что тот отшатнулся. – Тихо! Что-нибудь придумаем. Вот что:Катерина позвонит матери и скажет, что сама приедет на Новый год. Вот и все.

– А если ее мать весной захочет приехать? – занылаСеда. – Что тогда?

– А если летом? – поддержал ее Артур.

Катя медленно обвела их недоумевающим взглядом.

– Какой весной? Каким летом? – оторопело спросилаона. – Я думала, мы летом уже вернемся в Ростов! Вы же говорили…

И замолчала. Артур, Седа и Диана Арутюновна смотрели на неетак, что она отчетливо поняла: ни в какой Ростов летом они не вернутся.

– Вы же говорили, что ваш дядя Тигран поможетразобраться с теми бандитами! Что же он не помогает?

– Не твое дело! – отрезал Артур. – Непомогает – значит, не может. Летом мы будем здесь жить, о возвращении и думатьзабудь.