– Посмотрим, – ответил я.

– Я ничего не подпишу, Тиккирей, – заявила чиновница. –Забирай свои документы и отправляйся в школу. Твои родители так о тебепозаботились, а ты…

– Вы не имеете права не подписывать, – сказал я. – Вы самиэто прекрасно знаете. Если я выйду без подписи, то пойду в городскую социальнуюслужбу и подам на вас жалобу. За необоснованный отказ в выдаче разрешения у васснимут пай жизнеобеспечения за полгода или за год. Нельзя нарушать закон!

Лицо женщины пошло красными пятнами. Она ведь и впрямьдумала, что знает, как мне лучше.

– Подготовился? – поинтересовалась она.

– Конечно. Я всегда готовлюсь.

Чиновница снова раскрыла папку и стала подписывать бумаги.Чирк, чирк, чирк…

– В восьмой кабинет, там поставят печать и снимут копию, –сухо сказала она, возвращая бумаги.

– Спасибо, – поблагодарил я.

– Счастливых пяти лет, мозги в бутылке… – ядовито прошипелаона.

Я не обиделся. Может быть, когда-то, как и Дайка, она самамечтала летать в космос.

Конечно, на нашу планету не летают интересные космическиекорабли. Ну что у нас делать богатым туристам или военным? Раз в полгодазаходит пассажирский лайнер, который следует до самой Земли, но у него экипажнаверняка укомплектован. Зато грузовики ходят каждый день. А на каждомгрузовике, даже самом маленьком, должно быть десять – двенадцать расчетныхмодулей помимо основного экипажа.

Так что я взял немного денег: и остатки того, что выдалиродителям, и свои капиталы, и даже набор антикварных монет, оставшийся отдедушки, – он на самом деле мало чего стоил, но монеты имели хождение. Иотправился в космопорт. Вначале подземкой, из жилого купола в технический, аоттуда автобусом, через открытое пространство. Никто не обращал на менявнимания – может быть, думали, что я еду к родителям, работающим где-нибудь впорту.

Когда автобус остановился у гостиницы, я расплатился ивышел.

У нас, на Карьере, нет своего космофлота, нет и каких-тоагентств по найму. Поэтому когда капитанам кораблей нужны расчетные модули, онипросто идут в бар при космопорте и там ждут за кружкой пива. Я это слышал отвзрослых, видел в новостях и теперь хотел попытать удачи сам.

Бар оказался вовсе не таким роскошным, каким выглядел поти-ви. То есть да, там была и стена с автографами знаменитых пилотов, и кусокобшивки боевого корабля Империи, и стойка с инопланетными напитками, которыестоили совершенно безумных денег. Только все это было какое-то маленькое, инароду в баре оказалось человек десять. А я-то думал, что бар будет огромный,не меньше спортивного зала в школе…

В полутьме, сквозь которую плыли красивые голографическиемороки, я прошел к стойке. Глянул на цены и обомлел. Стакан лимонада здесьстоил дороже, чем двухлитровая бутыль в магазине. Но деваться было некуда. Ядостал самую крупную купюру из тех, что у меня были, купил кружку имбирногопива, забрал сдачу и забрался на высокий крутящийся стул.

Бармен – совсем молодой парень с радионасадкой в шунте – слюбопытством разглядывал меня. Потом покосился на кофеварку – та зашипела ивыдала ему чашку одуряюще пахнущего кофе.

– Извините, здесь есть капитаны кораблей? – спросил я.

– А, – сказал бармен. – Как же я не понял сразу… Нет,парень. В порту сейчас всего два рудовоза, и один уже в предстартовом отсчете.

– Скоро взлетает? – солидно спросил я и отхлебнул пива.Вкусное.

– Через пару минут, ты услышишь. Если хочешь, я выведукартинку.

– Что я, старта не видел? А как мне найти второго капитана?

– Хочешь наняться в расчетные модули?

Он не стал говорить про «мозги в бутылке» и поэтому сразумне понравился.

– А как вы узнали?

Бармен усмехнулся:

– Что еще может делать подросток в этом баре? Пить имбирноепиво, которое стоит больше, чем обед в городском кафе? Тебе не капитан нужен,дружок. Капитаны нанимают настоящих космонавтов, модулями занимается старпом.

– Расчетные модули – тоже члены экипажа.

– Да, примерно как моя кофеварка. Хочешь кофе? Я угощаю.

Кофе мне хотелось, но я покачал головой. Парень посмотрел наменя, потом пожал плечами:

– На мозги капать не стану, они тебе еще понадобятся. Какойу тебя нейрошунт?

– Креатив-гигабит.

Кажется, он удивился.

– Да, неплохо. И все документы ты собрал? И родителиподписали разрешения?

– Родители воспользовались конституционным правом. Неделюназад.

– Ясно. – Он отставил чашку. – Вон там, в углу, поджелезякой…

К прославленному сегменту брони имперского крейсера у негоникакого уважения не было.

– Ну? – спросил я.

– Мужик, который хлещет водку, – старпом второго грузовоза.Поставь ему выпивку, так положено. И предложи свои услуги.

Я сразу покосился на прейскурант, но бармен вдруг накрыл егорукой.

– От кофе ты отказался, так что… Просто махни мне рукой, яподам.

– Спасибо, – пробормотал я. Цены на спиртное я успелзаметить: если бы пришлось платить, то у меня бы не хватило даже на обратнуюдорогу.

– За такое не благодарят. Если уверен, что прав, то иди.

– Спасибо, – упрямо повторил я.

Бар вдруг мягко толкнуло. Сквозь затемненные окна пробилоськрасное сияние. Старпом за угловым столиком поднял рюмку, будто чокаясь скем-то невидимым, и залпом выпил.

– С перегрузом пошел, на маршевых, – заметил бармен. –Ладно, решай, парень.

Я соскочил со стула и пошел к старпому. Мне не то чтобы былострашно – в конце концов, я готов был ездить сюда каждый день… но не станет жедобрый бармен помогать мне каждый раз. Очень не хотелось упустить такую удачу.

Старпом поднял голову и внимательно посмотрел на меня. Передним стояла почти пустая бутылка, папа никогда бы столько не выпил. А космонавтдаже не казался пьяным. Ему было лет сорок, и ничего особенного во внешности небыло. Ни шрамов, ни космического загара, ни искусственных органов.

– Добрый вечер, – сказал я. – Разрешите вас угостить?

Некоторое время старпом молчал, потом пожал плечами:

– Угощай.

Я махнул бармену рукой, и тот с совершенно серьезным непроницаемымлицом кивнул в ответ. Поставил на киберподнос две полные рюмки и отправил егочерез зал. Маленький гравитатор подноса мигал оранжевым – видно, разрядился. Ноподнос долетел до столика благополучно, даже увернулся от руки какого-то типа,который с хохотом потянулся за рюмкой.