И все же чаще всего все шестеро собирались у Моррисонов. Ихквартира была просторной и элегантной; повар, которого Диана приглашала длятаких случаев, считался настоящим мастером своего дела, а вино, которое покупалЭрик, неизменно оказывалось превосходным. В этой обстановке каждый считал своимдолгом выглядеть как можно лучше и вести себя подобающим образом. Даже Паскальи Джон старались спорить не так яростно, однако это у них не всегда получалось,и остальные четверо время от времени ловили себя на том, что вместе с Паскаль иДжоном спорят о достоинствах вина той или иной марки или о том, куда лучше отправитьсялетом. Джону очень нравилась Африка, а Паскаль обожала юг своей родной Франции.Когда в запальчивости Паскаль начинала утверждать, что в Африке нет ничего,кроме жары и павианов, Джон обычно отвечал: «Зато во Франции живет твоя мама».Он терпеть не мог свою тещу, однако довольно удачно притворялся, будто ему ненравятся все французы в целом и их пристрастие к лягушкам под майонезом вчастности. Паскаль не оставалась в долгу и довольно едко прохаживалась поповоду матери Джона — безобидной женщины, которая безвылазно жила в Чикаго икоторая не сделала ей ничего плохого. Порой за столом кипели нешуточныестрасти, однако, несмотря на это, все три супружеских пары буквально обожалидруг друга. Их отношения выдержали испытание временем и сейчас были дажекрепче, чем когда-либо. До сих пор они с нетерпением ждали очередной встречи иначинали грустить и томиться, когда те или иные жизненные обстоятельства мешалиим собраться вместе. Зато, когда они наконец встречались после долгой разлуки,их радости не было предела.

Ровно в семь часов пятьдесят девять минут в дверь позвонили.Диана пошла открывать, и — как они и ожидали — на пороге стояли Смиты. Послучаю праздника Энн была в черном вечернем платье с высоким воротом, а Роберт— в светло-бежевом смокинге.

— Добрый вечер, с наступающим!.. — с улыбкойсказал Роберт и, слегка наклонившись, так как он был довольно высок, поцеловалДиану в щеку. — С наступающим, Эрик! Мы не опоздали?.. — На мгновениена лбу его появилась озабоченная морщинка — Роберт терпеть не могопаздывать. — На улицах такие страшные пробки!.. — добавил онизвиняющимся тоном.

Роберт и Энн жили в районе Восточных Восьмидесятых улиц, и,чтобы добраться до квартиры друзей, им действительно пришлось преодолетьдовольно большое расстояние. В отличие от них Джон и Паскаль жили совсем рядом— около Линкольновского центра, но одному богу было известно, когда онипоявятся. Впрочем, сегодня у них было оправдание: на улице разыграласьнастоящая снежная буря, а это означало, что поймать такси им будет нелегко.

Тем временем Энн сбросила с плеч теплую накидку и улыбнуласьДиане. Несмотря на то, что она была всего на шесть лет старше подруги,выглядела она почти как ее мать. У Энн были совершенно седые волосы, собранныена затылке в аккуратный пучок, и карие глаза — такие темные, что на фонесветлой кожи они казались довольно маленькими. Косметикой Энн почти непользовалась, считая, что в ее возрасте на это жалко тратить время. У нее былидругие интересы. Энн просто обожала живопись, театр, музыку и книги; им онауделяла все свое свободное время, которого, по правде говоря, было не особенномного. Несмотря на возраст, Энн продолжала активно работать в семейнойюридической фирме, где она специализировалась на защите прав детей. В последниегоды она также организовала несколько программ по реабилитации женщин,подвергшихся жестокому обращению. За это Энн удостоилась нескольких наград отженских общественных организаций, и, хотя она утверждала, что все это пустяки ичто на самом деле все, что она сделала, — это только капля в море, вглубине души она очень гордилась тем, что ее труд был отмечен. Юриспруденциябыла ее подлинной страстью, которую разделял и Роберт; оба они рьяно защищалидетей и подвергшихся насилию женщин. Оба придерживались довольно прогрессивных взглядови были убежденными либералами. Какое-то время Энн всерьез подумывала о том,чтобы заняться политикой, но в конце концов оставила эту идею ради мужа идетей, предпочтя семейную жизнь общественному служению. Да и к известности онабыла равнодушна. Несмотря на свой огромный профессиональный опыт и способности,Энн была на удивление скромным человеком. Ее любимым занятием были длинныесамоуничижительные речи, что, впрочем, не мешало Роберту гордиться ею. Каждыйраз, когда Энн пыталась убедить друзей в том, что она — заурядный адвокат, ненаделенный никакими особенными талантами, он приводил множество примеров, изкоторых следовало: его жена — один из лучших в стране специалистов по правамдетей.

Когда Энн уселась на диван в гостиной, Эрик опустился рядом идружески обнял ее за плечи:

— Ну, рассказывай: где вы пропадали все эти две недели?У меня такое впечатление, что мы не виделись целую вечность!

Как и всегда в конце декабря, Роберт и Энн провели двенедели в Вермонте с детьми и внуками. У них было двое женатых сыновей и дочь,которая недавно закончила юридический колледж и жила отдельно, однако Смитыпо-прежнему часто их навещали. И все же, где бы они ни были, что бы ни делали,в канун Нового года Роберт и Энн непременно возвращались в Нью-Йорк, чтобы встретитьпраздники со своими друзьями. За все время, что они были знакомы, онипропустили только один Новый год; тогда у Энн умер отец, и им пришлось поехатьв Чикаго, чтобы организовать похороны и побыть с ее матерью. Но это былединственный случай; во все остальные годы шестерка неизменно собиралась вполном составе.

— Мы ездили в Шугабуш, — ответила Энн. — Ипрекрасно провели время, меняя малышам памперсы и разыскивая потерянныеварежки, пока их родители катались на лыжах.

Говоря это, Энн улыбнулась. У них с Робертом было пятеровнуков и две невестки, которых, как подозревала Диана, Энн недолюбливала.Разумеется, она никогда не говорила об этом вслух, но ей не нравилось, что обемолодые женщины не работают. Сама Энн работала всю свою жизнь и гордилась этим,однако обсуждать невесток она позволяла себе только в разговорах с мужем.

— А как вы встретили Рождество? — в свою очередьспросила Энн и улыбнулась Эрику. Она относилась к нему как к родному брату.

— Неплохо, — ответил Эрик и кивнул. — Мыездили к Кэтрин и Сэмми. Ее старший катался на санках и налетел на дерево, амладший засунул в нос горошину, и нам пришлось везти его в больницу. Этослучилось как раз в сочельник, — закончил он со смехом.

— У нас тоже не обошлось без происшествий, —ответила Энн и слегка нахмурилась. — Один из мальчиков Джеффа сломал рукув горнолыжной школе. Это было ужасно! — добавила она с чувством. Но вглубине души Энн была рада, что ей больше не нужно заботиться о внуках. Оналюбила их, однако долгое общение с ними ее утомляло, и Роберт вполне понималее. Он тоже любил своих детей и внуков и был не прочь время от времени провестис ними недельку-другую, но гораздо больше ему нравилось проводить свободноевремя с Энн, от которой он до сих пор был без ума. Несмотря на то, что их бракнасчитывал уже не один десяток лет, Роберт и Энн все еще были влюблены друг вдруга, как в юности.