Он не рассказал и доли правды, но по крайней мере навел полицейских на след мошенничества, часов и динамита. Вскоре, через пять дней после взрыва, он скончался: Сэнди Кит, один из худших людей в истории, умер в ужасных страданиях 16 декабря 1875 года. Говорят, что перед смертью он жаловался на невезение.

На расследование его преступления и раскрытие личности потребовалось несколько лет, в его ходе было охвачено два континента. В то время так называемый «Динамитный маньяк» появлялся в прессе постоянно, а она, в свою очередь, с удовольствием смаковала подробности, а также распространяла и иллюстрировала механизмы новой жуткой бомбы, в то же время апокалиптическим тоном призывая к борьбе с возможными подражателями. Таким образом, благодаря Киту безумцы и фанатики планеты нашли эффективный способ убивать множество людей на расстоянии. Всего лишь через пять лет одна русская террористическая группировка использует его изобретение, чтобы убить царя и совершить революцию. Это будет первый случай использования бомбы для чего-то подобного. Наступила новая эра. И все-таки в тот день погибнет множество людей, но не намеченная цель: впервые в жизни, на его счастье, царь опоздает на обед.

Бунт против разума

О том, как выдающийся и ничтожный Габриэле Д’Аннунцио оказался вдохновителем фашизма

Кузница негодяя. У Габриэле Д’Аннунцио была температура и не было желания вставать ни свет ни заря, но тем не менее 12 сентября 1919 года он преодолел свою природную склонность к лени и сел в красный Фиат 501 с намерением поджечь весь мир. Он отправился в Фиуме, порт, находившийся недалеко от Венеции, ставший международной проблемой. Большую часть его населения составляли итальянцы, но поскольку на протяжении двух столетий этот город переходил из рук в руки, уже год он не принадлежал ни одной из стран. И Д’Аннунцио прекрасно знал, что в этой ситуации нужно было сделать: игнорировать споры между правительствами, завоевать этот крохотный уголок Адриатики, превратить его в рай на Земле и подарить Италии.

Это была его священная миссия. Костюмированная вечеринка с бомбами, кровью и мертвыми. Недалеко от города его ждали несколько тысяч солдат из разных стран, у которых был приказ убить его в случае необходимости, но Д’Аннунцио надеялся на верность ста восьмидесяти фанатиков и безмерную поддержку живущих в Фиуме итальянцев. И несмотря на жар и ранний час, все это стоило усилий. Впрочем, по его же собственным словам, это должно было стать всего лишь его «предпоследним приключением». Ведь кто знает, что могло произойти после взятия города.

Все в Д’Аннунцио было преждевременным, будь то проявившийся талант, облысение или же страсть к насилию. Он родился в 1863 году в Пескаре, и богатая семья позволила ему полностью посвятить себя поэзии и искусству, не беспокоясь ни о чем другом. Благодаря отцу он опубликовал свой первый сборник стихов в 16 лет, а потом уехал учиться в университет в Рим, где почти сразу же отличился. Это было связано как с его происхождением, так и с его физической формой, потому что уже тогда Д’Аннунцио стал тем, кем будет на протяжении всей своей жизни: коротышкой с кривой спиной и лысой головой, без плеч и бровей, с позеленевшими зубами и ужасным запахом изо рта, человеком, который тем не менее писал, как классик, и мог увлечь и обмануть кого-угодно. Он также был сексуальным хищником и настоящим сукиным сыном. И его родная Италия собиралась дать ему возможность проявить все свои способности, как на благо, так и во вред.

* * *

Кандидат от красоты. Объединение Италии завершилось в 1871 году, после местами добровольного, а гораздо чаще – насильственного слияния множества королевств, герцогств и республик и создания единого государства, главой которого был конституционный монарх. Спустя двенадцать веков Италия вновь стала единой, но поскольку процесс был запущен сверху, то его результатом стала объединенная страна с гораздо более острыми, чем ранее, социальными различиями. Иными словами, это было проблемное и сложное в управлении государство, находящееся в постоянном напряжении из-за противостояния недавно появившегося рабочего движения и остальных людей, которые считали, что новая Италия должна взять пример с Древнего Рима и превратиться в мировую державу, для чего ей требовалась «сильная рука» внутри страны и за ее пределами. А между этими двумя группами находились либералы, которые часто входили в состав правительства и постоянно ощущали на себе давление обстоятельств. Д’Аннунцио же, естественно, принадлежал к лагерю ностальгирующих по былой славе.

Но он смотрел гораздо дальше. Он верил в очищающие силы великих гекатомб[30], а причины его жажды массового насилия находились где-то между эстетическим и религиозным. Однако он был не просто очередным сумасшедшим, кричащим из своего угла. Напротив, Д’Аннунцио еще не исполнилось и тридцати, когда он стал известным поэтом и автором бестселлеров. Его провокационный, возвышенный и оригинальный стиль нашел своих поклонников по всей Италии, а за ее пределами он заслужил похвалу от таких авторов, как Пруст, Джойс и Джеймс. Тем не менее на этом он не остановился, решил попробовать себя в театре и тоже добился успеха. Премьеры его произведений, на которых иногда присутствовала королевская семья, часто появлялись на первых полосах газет и становились причиной беспорядков. Убежденный в том, что его фигура не уступала в важности его творчеству (а может, даже была и более важной), Д’Аннунцио также старался стать объектом сплетен в газетах и журналах. Ему невероятно льстило, что его стиль жизни обсуждался в новостях. И хотя он сам во всеуслышание говорил, что его дни состояли из стихов, алкоголя, секса и кокаина, и сам рассказывал отвратительные истории о том, как, например, пил из черепа одной отвергнутой им женщины, которая покончила с собой, или о том, что его подушка была набита прядями волос его любовниц, ему не нравилось, что люди думали о нем просто как об очередном пижоне-гедонисте. Поэтому в 1897 году он решил баллотироваться в итальянский парламент. Хотя он и не получил столько голосов, как предполагало его тщеславие, депутатом его избрали. На случай, если у кого-то еще остались какие-то сомнения, когда редактор спросил его, действительно ли он собирался стать депутатом, Д’Аннунцио ответил: «Мир должен знать, что я готов на все».

Тем не менее это было не так. Италия проходила один из самых напряженных периодов своей истории за долгое время, а Д’Аннунцио провозгласил себя на конгрессе «кандидатом от красоты», объявил, что будет работать над «поэтической политикой» и заявил, что находился «за пределами левых и правых», а также «за пределами