Пьеса очень понравилась, и после представления Спенсерпригласил всех в «Сток клаб», где они танцевали, беседовали и веселились, апотом все вместе направились на квартиру Барклаев в Саттон-Плейс. У супругов небыло детей, и Сару гораздо больше интересовали лошади. Они долго говорили орысаках и гунтерах[1], и в конце концов супруги пригласилиСпенсера как-нибудь покататься с ними верхом. Вечер получился очень удачный, икогда на этот раз Спенсер сказал Элизабет, что позвонит ей, он действительнорешил, что сделает это. Он чувствовал, что должен отблагодарить ее за приятно проведенноевремя, не сознавая, что именно этого она от него и добивалась.

Он позвонил ей через две недели и, извинившись, объяснил,что не мог сделать это раньше, так как был по горло завален работой в офисе. Ноона нисколько не рассердилась на него, и они договорились встретиться вследующий уикэнд. Она опять приехала к своему брату, и Спенсер пригласил еепообедать и потанцевать в «Сток клабе». Он вовсе не собирался производить нанее впечатление, так как прекрасно понимал, что Элизабет была из тех девушек,которые привыкли бывать в самых шикарных местах. Он рассказывал ей о тех делах,над которыми работал, и в основном это были судебные тяжбы, связанные сбизнесом и закладными. Его интересовала эта работа, и девушка сделала нескольковесьма умных замечаний. В этот вечер, когда он проводил ее домой и они стояли удвери квартиры ее брата, Спенсер поцеловал ее.

– Все было здорово, – произнесла она спокойным тоном,но Спенсер не мог не заметить, что ее глаза заметно потеплели.

– Мне тоже понравилось. – Он говорил правду. Емунравилась ее компания, и выглядела она просто чудесно в серебряном платье,которое невестка привезла ей из Парижа.

– Что вы делаете в следующие выходные?

– У меня экзамены, – рассмеялась она, – глупо, правда?Они станут помехой в моей личной жизни. – Теперь смеялись уже оба, и Спенсерпопросил ее, чтобы она приехала в Нью-Йорк через две недели.

Она так и сделала. Они опять вместе пообедали и потанцевали,и на этот раз их поцелуи длились дольше и были намного жарче. Брат с женойуехали на уик-энд поохотиться в Нью-Джерси, и Элизабет пригласила Спенсера ксебе, дабы завершить выпивкой удачный вечер. Они долго сидели в гостиной накушетке, целовались и болтали. Но после Спенсер пожалел об этом. Девушкаслишком молода, чтобы он мог позволить себе играть с ней, а он был уверен, чтоих отношения никуда не приведут. Она принадлежала совершенно другому кругу. Онне был в нее влюблен, но физически она привлекала его. Ему нравилось то чувствовласти, которое было присуще всем людям ее круга, хотя он прекрасно видел, чтос ее стороны теплые чувства отсутствуют. И все же ему было приятно ненадолгопочувствовать себя своим в этом незнакомом ему мире, мире, которым он таквосхищался.

Элизабет сказала, что собирается на День благодаренияпоехать с родителями в Сан-Франциско, и он пообещал ей позвонить, когда онавернется. И когда он сделал это, она пригласила его провести Рождество вПалм-Бич.

– А ты не думаешь, что это может не понравиться твоимродителям? – Его голос звучал напряженно, но она лишь рассмеялась в ответ:

– Не будь глупым, Спенсер. Ты им нравишься.

– Честно говоря, я хотел бы остаться здесь. Для моихродителей с некоторых пор Рождество – не очень веселый праздник, да и Барбарасообщила, что на этот раз не привезет к ним девочек из Бостона. У нее тамсерьезный роман, и она предпочла, чтобы дети были с ней. – Он знал, чтородители и так чувствуют себя одиноко, а Рождество напомнит им о погибшем сыне.Все это он обдумал, прежде чем отклонить ее неожиданное предложение.

– Но ты можешь приехать позже. Я после Нового года всееще буду здесь. Можешь остановиться у нас. В этом доме целая дюжина комнат длягостей.

Его нисколько не удивило это предложение, он ждал его.

– Посмотрю, как у меня будет со временем, и позвонютебе.

Он позвонил ей еще до того, как она уехала во Флориду, и, ксвоему удивлению, принял приглашение. Он все еще не решил, что будет с нейделать, но в любом случае ему было приятно, что она его пригласила.

Рождество прошло в их семье как обычно, и через два дняСпенсер взял на работе недельный отпуск и вылетел в Палм-Бич к Барклаям. Ониприняли его радушно и гостеприимно. Весь дом, казалось, был полон такими жеприглашенными, как и он сам. Там был и еще один старший брат Элизабет, Георг.Он был человеком палаты общин и выглядел как типичный старомодный банкир.Несмотря на то что он был женат, в Палм-Бич приехал один, но никто даже непытался обсуждать эту тему. Спенсера это нисколько не волновало. Он был слишкомзанят Элизабет. Они не пропускали ни одной вечеринки в городе, и он пришел квыводу, что никогда в жизни не видел столько драгоценностей разом. Сама жеЭлизабет каждый вечер была в новом наряде, но на голове у нее неизменнокрасовалась маленькая прелестная диадема, которую родители подарили ей годназад на ее первый бал.

– Ну как, – спросила она однажды, когда они вдвоемлежали на пляже, – ты доволен?

В ответ Спенсер рассмеялся. Она всегда говорила обо всемпрямо, но он уже понял, что именно это в ней ему и нравится. С ней не нужнопритворяться, ходить вокруг да около или переспрашивать, что она подразумеваетпод своими словами. Все, что она имела в виду, то она и говорила.

– Конечно, еще как! А ты как думаешь? Может быть, я уженикогда не захочу вернуться на работу или вообще в Нью-Йорк.

– Отлично. А я брошу колледж, и мы с тобой вместеудерем на Кубу.

Один раз ночью они сбежали с танцев и пошли в казино. Этобыла незабываемая неделя, и Спенсер признался себе, что ему нравится такоевремяпрепровождение. Беззаботная жизнь, окружение интересных людей, с которымиприятно поговорить, шикарные женщины, сплошь увешанные бриллиантами. К нейочень легко привыкнуть, но он не мог понять, для чего ему все это нужно. Это еежизнь, а не его. Но в конце концов он решил наслаждаться, коль уж ему выпалатакая возможность.

– Учеба стала нравиться тебе? – Он повернулся и,подперев голову рукой, посмотрел на нее. Она великолепно выглядела в красномкупальнике; тело покрывал темный ровный загар, который очень шел к ее меднымволосам и карим глазам. Что ни говори, она очень симпатичная, и ему она нравилась.

– Не очень. Мне все кажется, что я там зря теряю время.

– Я не могу понять почему. – Он взглянул на официанта,приближающегося к ним с серебряным подносом, заставленным бокалами с лимонадом,ромом и пуншем. Потом снова повернулся к ней: – Наверняка это невероятно тяжело– вернуться после всего этого обратно в колледж. Теперь мне понятно, почему тытак хотела приехать сюда.

– Сказать по правде, – усмехнулась она, – мнедействительно не хочется возвращаться.

– Да, но ты же не сможешь стать адвокатом, если незакончишь колледж. – Он улыбнулся и взял с подноса бокал с лимонадом, в товремя как Элизабет уже отпила глоток рома из своего бокала и улыбнулась емуиз-под полей огромной шляпы.