– Без проблем, – развеселился Артур. – Люди! Ау! Слушайтевсе! Эта женщина пишет для «Жизни» отвратительные статьи. Сам не понимаю,почему еще не выгнал ее вон. На работу опаздывает, тексты плохие, запятыерасставлены по-идиотски, правим опусы до скрючивания наших редакторскихпальцев…

– Спасибо, – перебила я раздухарившегося Артурчика, – думаю,этого хватит.

– Проверь как следует факты, – не успокаивался Пищиков. –Сама знаешь, «Жизнь» никогда не выпускает «уток»!

Я сунула телефон в карман и посмотрела на Жукову.

– Ну, предположим, я поверила, – с серьезным лицом заявилаПолина. – И все равно не понимаю, зачем вы сюда-то пришли.

На меня внезапно снизошло вдохновение.

– Репортера ноги кормят, газета выходит каждый день. А гдесенсации нарыть? Вот мы и создаем сеть информаторов: сотрудники «Скоройпомощи», медсестры в больницах, пожарные, милиционеры… Понимаете?

– Нет, – с неким подобием улыбки ответила Полина.

– Допустим, актер N сделал подтяжку. Конечно, он попытаетсяскрыть этот факт, начнет врать про правильный образ жизни и занятия спортом, ноосведомитель сообщит правду и получит за сотрудничество гонорар.

– Ясно, – кивнула Полина. – Вы обратились не по адресу. Унас муниципальное заведение, для бедных, випы здесь не показываются, отделенияпластической хирургии нет, ничего интересного я вам не расскажу.

– Я пришла поговорить о Юлии, – напомнила я. – Один человекнам сообщил, что произошло убийство, второй рассказал о вашей дружбе.

– Гоните вон своих шептунов, – развеселилась Полина, –набрехали вам по полной программе. Никто Моргалову не убивал, и мы с ней неприятельствовали.

– А десять тысяч целковых на похороны дали!

– Их Саша отстегнул, – хмыкнула Полина, – у него испрашивайте.

– Вы не знаете, по какой причине ваш муж решил расстаться состоль крупной суммой?

– Догадываюсь, – без видимого раздражения отозвалась Полина,– только он мне не муж.

– Но баба Катя сказала…

Жукова села на подоконник.

– Вы всегда так статьи пишете? Натрясете сплетен и довольны?Сашка мой брат, правда, сводный, но все равно родная кровь, а фамилия у негоФилимонов, может, отсюда и слух покатил. У вас нет ни капли достовернойинформации. Юля умерла своей смертью. Вот только про десять тысяч правда, далон их старухе. Вопрос: почему?

– Странная штука получается, – протянула я, – вы всю жизнь вдоме провели, и соседи про родство с Сашей не знают? Право, это смешно!

Жукова заморгала.

– Ну ваще! – по-детски воскликнула она, разом растеряв имиджспокойной и уверенной в себе девушки. – Да мы там всего ничего живем! Сняли«однушку» по дешевке. Я имею диплом об окончании медучилища, приехала поступатьв институт и срезалась, пришлось временно в больницу пристроиться, стажнарабатывать. А Сашка службу за границей искал. Думаете, я всю жизнь собираюськлизмы ставить и таскать горшки с дерьмом? Я хирургом хочу быть! Мы с Сашейкрепко дружим, пару раз по двору под руку прошли, вот старухи и зачесали языками.С Юлей же мы совершенно случайно познакомились!

Полина вынула сигареты, успокоилась и начала подробныйрассказ. По ее словам, дело обстояло так.

Не успела медсестра поселиться на новой квартире, как ночьюк ней в дверь позвонили. Жукова небогата, в комнате был брат, поэтому Полина,даже не спросив: «Кто там?», открыла.

На пороге стояла молодая женщина, со слезами на глазах онапроизнесла:

– Извините, говорят, вы медик?

Полина приехала в Москву из маленького городка. До приезда встолицу она училась на медсестру и очень хорошо знала: хочешь спокойной жизни,никому из соседей не сообщай о своем умении делать инъекции и измерятьдавление, ни в коем случае не помогай людям из близкого окружения. Дашь слабину– тебя замучают просьбами, станут к тебе бегать с утра до ночи.

Но у соседки был такой несчастный вид, что Полина ответила:

– Предположим. А что вам надо?

– Умоляю, – вытянула руки соседка, – поставьте укол, неоткажите! Я заплачу!

Жукова взяла ампулу и удивилась.

– Что за препарат? Никогда такой не видела.

После небольшой заминки Юля ответила:

– Мне врач прописал… понимаете… ну… вроде валерьянки. У менянервы после смерти мужа ни к черту.

– Ладно, – кивнула Поля и выполнила просьбу.

Юля вынула кошелек, Жукова не стала отказываться от денег(они с братом считали копейки, а у Моргаловой в портмоне была не одна бумажка).С того дня Юля стала заглядывать к Полине…

– Мы друг к другу в душу не лезли, – объясняла сейчасмедсестра, – просто чай пили, журналы разглядывали и о пустяках болтали. Я оЮльке мало что знаю. Ее воспитывала мачеха, хорошая женщина, гадалка. КЛеокадии народ со всех концов Москвы ехал. Она не была шарлатанкой, какпредсказывала, так и случалось. Что-то Юля говорила про подвиг, вроде мачехакакую-то катастрофу предупредила, и о ней весь народ узнал. Но мне неинтересноо чужих людях слушать, вот я и пропустила это мимо ушей.

– Это все? – поторопила я замолчавшую красавицу.

Полина спрыгнула с подоконника.

– В принципе, да. В общем, я могу сообщить лишь то, что идругим известно. Юля мужа любила, а когда он случайно погиб…

– Николай скончался не от болезни? – встрепенулась я.

Жукова помотала головой.

– Подробностей я не знаю, Юля говорила, что муж утонул нарыбалке. Он имел автобизнес, за большими деньгами не рвался, но жили Моргаловысуперски, да только беда случилась.

Я вспомнила старую мебель в гостиной Юлии, более новую,однако простую обстановку в других комнатах, но удивилась. В конце концов,встречаются люди, которым без разницы, в каком интерьере жить, они тратятзаработанные средства на путешествия, коллекционирование или другое хобби.

Полина между тем продолжала:

– Через какое-то время я сказала брату: «Юльке скоро надоестиз себя безутешную вдову корчить, она захочет свою жизнь устроить. Похоже, уКольки был подкожный запас, раз у Моргаловой до сих пор денег в избытке».