Мысль о сыне напомнила Кейт, что она собиралась вернутьсядомой сегодня вечером. Она уже ответила на свои вопросы, сделала то, что должнабыла сделать. Увидела город своими глазами. За ней не охотились фотографы.Никто не обращал на нее внимания. Наступила новая эра с новыми людьми. Ейхотелось поделиться всем с Тайгом. Она все ему расскажет вечером.

Успокоившись, Кейт села в машину и направилась в город. Одноэто уже доставило ей удовольствие. Она вспомнила то время, до бегства, котороевызывало в ней ужас. Тогда у нее появилась боязнь открытого пространства.Беременная, напуганная, одинокая, с разбитой жизнью. Для нее даже такое простоедействие, как съездить в центр, было кошмаром. Теперь это казалось смешным.Вокруг сновало множество людей, входящих и выходящих из зданий, хлопающихдверцами машин, поднимающихся в фуникулерах. На мгновение улыбка исчезла с лицаКейт. Здесь ничего не изменилось не только за шесть лет, но даже со времен еедетства. Та же зелень, те же высокие здания магазинов, те же голуби, те жепьяные; мир продолжал существовать во всей своей гармонии. Она остановиламашину у крупного универмага. На мгновение ей показалось, что в нем что-тоизменилось, но нет – швейцар подскочил к ней, чтобы помочь выйти из машины.

– Оставите машину, мисс?

– Спасибо.

– Надолго?

– Як мисс Норман.

– Прекрасно.

Он мило улыбнулся, когда она отдала ему ключи и доллар. Этобыло проще и дешевле, чем гараж. Он сам придумает, что делать с машиной.Наверняка у магазина есть какая-то договоренность с гаражом напротив илидепартаментом полиции, но машину всегда возвращают в целости и сохранности.

Кейт с волнением открыла тяжелую стеклянную дверь и вошла вмраморный зал цвета какао с молоком. Благословенный зал. Священный зал. Сумкисправа, украшения слева, мужской отдел резко вправо, только теперь он стал чутьбольше, косметика и парфюмерия в углублении в дальнем левом конце. Все то жесамое. Правда, перчаток здесь больше не было, и чулки, кажется, переехали вдругое место, но в основном все осталось на своих местах. И по-прежнему было красиво.Необыкновенно. Изобилие вещей, перед которыми не устоит ни одна женщина.

Красные замшевые сумки через плечо, браслеты из кожиящерицы, великолепные тяжелые пояса из золота и серебра с протянутой сквозьметалл красной нитью для вечернего туалета, толстые роскошные накидкипастельных тонов, шали от Ланвэна и в воздухе густой запах духов... Шелковыецветы... Атласы... Бесконечная палитра цветов и оттенков. Все это наводило намысль, что ты никогда не будешь красивой без всего этого. Она улыбнулась, наблюдаяза женщинами, щупающими руками все, до чего только можно было дотронуться. Ейсамой хотелось сделать то же самое, но она не была уверена, сумеет ли сновавключиться в эту игру, тем более что она выглядела достаточно экстравагантно всвоем новом костюме, а кроме того, ей не хотелось заставлять Фелицию ждать.

Пока лифт поднимал ее наверх, он на мгновение останавливалсяна втором этаже, на третьем. Она не раз бывала здесь, надевала платья,показывала норковые шубки, иногда даже наряжалась невестой. Теперь она виделавокруг новые лица. Свежие лица. Никого не осталось с прежних времен. Онапо-настоящему почувствовала себя взрослой. Двадцать девять, так ли уж этомного?

Лифт остановился на восьмом этаже, и Кейт вышла. Она неочень хорошо помнила, где находился офис Фелиции, но охранник ей сразу жепоказал. Конечно, угловой офис. Директор по моде всех универсальных магазиновкомпании в Калифорнии должен был иметь угловой офис. Кейт улыбнулась, входя внебольшой холл, и сразу была остановлена двумя очень модно одетыми молодымиженщинами и мужчиной в бледно-голубых замшевых штанах.

– Да? – процедил он сквозь чувственные губы.

– Я миссис Харпер. Мисс Норман меня ждет. Молодойчеловек смерил ее быстрым взглядом и исчез. Через минуту из огромной белойкомнаты появилась Фелиция. Все в кабинете было белое, стеклянное илихромированное. Холодно, но изысканно. Это был белый период Фелиции.

– Боже мой! Неужели это ты? – Фелиция застыла в дверяхи уставилась на подругу. Если бы ей понадобилась манекенщица для одного из самыхважных показов, она бы не пожелала никого лучшего. Глядя на Кейт, онаиспытывала гордость за подругу. И удовлетворение, что часы так подошли к ееизящному костюму.

– Можно войти?

Фелиция сделала большие глаза и почти силой втащила ее вкомнату. У Кейт даже походка изменилась, она шла, слегка покачивая бедрами,уверенная в своей красоте. Фелиции хотелось петь.

– Ты купила это в Кармеле? – Да.

– Какой чудный. Мужчины, наверное, не дают прохода?

– Нет. – Кейт улыбнулась подруге. – А вот ты сегодняидешь на балет с безымянным незнакомцем, который заедет за тобой в восемь, апотом повезет ужинать в Трейдере-Вике.

– Да это же Питер.

– Так ты его знаешь?

– Более или менее. – Звучало скорее как менее, но в концеконцов это дело Фелиции. Она осталась довольна сообщением об ужине. – Хочешьприсоединиться?

– Я уверена, он будет недоволен. Так или иначе,дорогая, я собираюсь домой.

– Почему? Что-нибудь не так? – Фелиция пришла в ужас. –Сейчас?

– Нет, вечером. Я уже много сделала. Гораздо больше,чем ты думаешь. – Но Фелиция и сама видела, что Кейт снова выглядит такой жеуверенной, как много лет назад.

– Ты вернешься снова? – У Фелиции перехватило дыхание.

Кейт тихо кивнула и улыбнулась:

– С Тайгом. Я думаю, ему надо показать город. Он ужедостаточно большой, чтобы получить такое удовольствие. – Она сделала паузу иеще шире улыбнулась. – И я тоже. Может быть.

– Может быть, задница. Ладно, идем завтракать.

Она повела Кейт в новый ресторан, приютившийся между пирсами.Они выпили шампанское, чтобы отпраздновать возвращение Кейт в большой мир.Каждый день теперь был праздником. Ресторан славился шикарными ленчами ивеликолепным обслуживанием. Он считался как бы клубом. Здесь обслуживали толькопо предварительному заказу, и персонал строго следил за тем, кто заказывает.Фелиция была здесь постоянной посетительницей. Она всегда приводила сюдастоящих людей, сама прекрасно выглядела и делала им, таким образом, хорошуюрекламу. Мисс Норман была заметной фигурой в «Ле Порт», как они себя называли.Кейт начинала замечать, что Фелиция вообще делается важной персоной в городе.

– Тебя все знают?

– Только те, кому надо знать, дорогая. Кейт тряхнулаголовой и засмеялась:

– Ты невозможна.

Все эти годы, пока Кейт пряталась, Фелиция занималась делом.Она добилась того, что стала важной персоной. Все, чего она касалась,наполнялось особым смыслом. Успех. Деньги. И стиль. У Фелиции его было хотьотбавляй. Наблюдая за ней на ее территории, Кейт испытывала еще большееуважение к подруге.