Кейт с Тайгом уехали из Сан-Франциско в воскресенье днем.Фелиция не ходила на работу целую неделю, чтобы находиться с ними, и теперь ейнадо было наверстывать упущенное. У Тайга начинались занятия верховой езды.Оставался Том. Бедный Том. Он не видел Кейт почти две недели. Утром онаотправится к нему. Глупо было проделать весь этот путь в воскресенье, а впонедельник тем же маршрутом снова пускаться в обратный путь, но другого выходане было, не брать же с собой Тайга в лечебницу.

– Мамочка?

– Что, солнышко? – Они только что попали в потокавтомобилей, направлявшихся воскресным днем из города, и все внимание Кейт былососредоточено на дороге.

– Мы приедем еще?

– Я тебе говорила, что приедем.

– А скоро мы будем дома? – Он хмыкнул, и Кейтвнимательно посмотрела на него.

– В чем дело?

– Я не могу дождаться, когда увижу Борта. Оназасмеялась:

– И я тоже.

Хорошо быть дома. Все эти вылазки так утомительны. На минутуона вспомнила, как разъезжала с Томом. Тогда это тоже было утомительно.Постоянные сборы, перелеты, езда за рулем, гостиницы, мотели. Но он всегдапревращал это в приключение, в медовый месяц.

– О чем ты думаешь?

– Как чудно мы путешествовали с твоим папой. – Онаудивилась себе, что произнесла эти слова. Она редко упоминала Тома при Тайге.Лучше было оставить эту тему. Сын знал, что она не любит об этом говорить. Егоотец умер. Погиб в катастрофе перед тем, как он родился. Тайг никогда неспрашивал, кем был отец, но в один прекрасный день обязательно спросит. Ничего,она что-нибудь придумает. Как всегда.

– Вы много ездили?

– Довольно много. – Она опять спряталась в собственнойраковине.

– Куда? – Он смотрел на нее такими глазенками, что онарасхохоталась.

– В разные места. Однажды ездили в Кливленд.

Это был их первый уик-энд вместе. Почему она ему эторассказывает? Почему вспомнила? Она почувствовала, как у нее от боли сдавилосердце.

– Там хорошо?

– Да, очень. Место не очень красивое, но благодарятвоему папе там было здорово.

– Ты когда-нибудь ездила в Нью-Йорк? – Фелиция скорособиралась туда, и он слышал разговор.

– Да, с моими родителями. Но с твоим папой никогда.

– Мамочка?

– Что, солнышко? – Она молила Бога, чтобы следующийвопрос не поставил ее в тупик. Не сегодня. Не сейчас. Ей было так хорошо, чтохотелось продлить благодушное настроение.

– Почему все твои родные умерли? Мама, папа и мой папа?Почему?

Самое странное было то, что все они на самом деле были живы.

– Я не знаю. Просто так иногда случается. Но у меняесть ты. – Она улыбнулась сыну.

– И Вилли, и Борт, и тетя Лиция. Мы никогда не умрем.Может быть, только тетя Лиция. А мы нет. Правда, Вилли? – Мальчик с серьезнымвидом посмотрел сначала на медведя, потом перевел взгляд на мать. – Он говорит,правда.

Она с улыбкой посмотрела на обоих и взъерошила сыну волосы.

– Я тебя очень люблю, маленький разбойник.

– Я тебя тоже люблю. – Он сказал это тихо, словнобоясь, что его могут услышать.

Она рассмеялась и снова сосредоточилась на дороге. Некотороевремя они ехали молча, и когда она взглянула на малыша, то увидела, что онспит. Они уже проехали Кармел и через три часа были дома. По пути забрали Бортаот Тилли и поужинали за своим кухонным столом.

Сразу после ужина Тайг отправился спать, а через полчасаКейт последовала его примеру. Она даже не посмотрела почту, просто сбросилаодежду и рухнула в постель. Ей показалось, что не прошло и часа, как раздалсятелефонный звонок, но солнце уже ярко сияло, а Тайг грохотал по дому. Она снялатрубку и услышала голос Стю Уэйнберга.

– Мне показалось, ты говорила, что никуда не выезжаешьиз дома.

– Не выезжаю. – Она старалась быть любезной.

– Я звонил. Я писал. Думал, вдруг ты умерла. Я готовбыл сделать себе харакири прямо за письменным столом.

– Так плохи дела? Что-нибудь случилось? – Боже. Что,если они расторгли все контракты? Она проснулась окончательно.

– Вовсе нет. Ничего не случилось. Все нормально, книгавыйдет через пару дней. Или ты забыла?

Нет, но старалась.

– Не забыла, – сказала она несколько настороженно.

– Мы хотели бы с тобой кое-что обсудить, Кейт. О Боже!Прямо с утра. Не выпив кофе.

– Ну и?

– У нас к тебе замечательное предложение.

– Еще одно? – Она широко открыла глаза. Боже мой. Чтона сей раз? Права на фильм в Японию? Она усмехнулась.

– Ага. Новое. Нам звонили из «Кейс-шоу».

– Джаспер Кейс?

– Ты угадала. Они хотят тебя пригласить в свое шоу. Этограндиозная удача для книги. Мы все очень взволнованы.

– Кто это «все мы»? – спросила она недоверчиво!

–Люди, которые заботятся о твоей книге, Кейт. – Он началперечислять имена редакторов и издателей. – Не говоря уже о киношниках. Этоможет сослужить прекрасную службу книге. – Кейт молчала. – Кейт? – Да.

– Так что ты обо всем этом думаешь?

– Я тебе уже говорила.

– Было бы большой ошибкой не согласиться. Я считаю, тыдолжна стиснуть зубы и пойти на это. Ради Бога, ради страны, ради себя, леди. Иради книги. – Книга, книга, проклятая книга. – Кейс чертовски милый парень.Обходительный, выдержанный, очень корректный. Кстати, англичанин.

– Знаю. Я видела его шоу.

Это было лучшее ночное шоу, его смотрела вся страна. АДжаспер Кейс был настоящим джентльменом. Она никогда не замечала, чтобы онкого-нибудь поставил в неловкое положение. А что, если кто-нибудь ее узнает ивспомнит всю историю? О Господи! Да кому нужна была высокая, тощая девчонка скаштановыми волосами, повсюду таскавшаяся с Томом Харпером? Кто узнает? Когоэто заинтересует?

– Я согласна.

– Как я рад, Кейт. – На том конце провода он закатилглаза и вытер тонкую струйку пота со лба. – Они уже сделали грандиозныеприготовления. С сегодняшнего дня ты включена в программу. Они надеются, тебебудет приятно приехать сюда и остановиться в отеле «Беверли-Хиллз». Онизабронировали для тебя номер. Прямо с сегодняшнего вечера. Но ты можешьприехать завтра утром и немного расслабиться, потом позавтракаем с кем-нибудьиз шоу, чтобы нас просветили, что к чему. Они хотят прощупать, о чем ты хочешьговорить, о чем нет. А потом можешь прохлаждаться в бассейне до вечера илисходить в парикмахерскую или куда захочешь. Съемки начнутся в семь, а показаныбудут позже. После съемок, с девяти, у тебя свободное время. Пойдем поужинаемкуда-нибудь, чтобы отпраздновать. Вот, собственно, и все. Пробудешь ночь, а наследующий день уедешь домой. И никаких хлопот.