– Ты ему тоже не рассказала об изуродованном трупе дочери, –напомнила я.

– Хочешь сказать, что Миша отказался выполнить требования иНастю отдали сутенерам? – прошептала Таня. – Боже! Мишенька! Что он пережил!

Я покосилась на Татьяну, похоже, ею владеет лишь одночувство – всепоглощающая страсть к супругу, ей совсем не жаль падчерицу.«Бедный Мишенька! Что он пережил!» И ни слова о ребенке, которому пришлосьнамного хуже, чем взрослому мужчине.

– Очень часто киднеперы обманывают родителей, – сказала япосле длительной паузы, – забирают деньги или добиваются выполнения некихусловий, а потом убивают жертву. Тут срабатывает желание остаться вбезопасности, ребенок не должен рассказать, где и кто его держал.

Таня обхватила руками голову.

– О-о-о! Нет! Если Мишу пугали…

И тут отчаянно зазвонил телефон, Медведева схватила трубку.

– Да. Ага! Так быстро? Понятно! Нет, нет, конечно, рада!Непременно. Какое хочешь? «Мюэт»? Ладно, «Кристалл». Просто я в себя не могуприйти от счастья. Она? Нет, нет, я просто в шоке!

Прижимая трубку к груди, Таня рухнула в диванные подушки, еелицо стало землисто-серым.

– Что случилось? – забеспокоилась я. – Кто звонил?

– Миша, – одними губами ответила Медведева, – они сдаликровь, этот Федор попросил подождать, сделал предварительный анализ, а потомсказал: «Окончательный результат будет через три месяца, но уже сейчас, почтисо стопроцентной гарантией, можно сказать: вы отец и дочь». Они едут домой, обав эйфории. Миша велел охладить бутылку самого дорогого шампанского. А еще к намкатит Елена Сергеевна, начинается ужас! Но Настя мертва!!! Я уверена в еесмерти!

На секунду я застыла с открытым ртом. Ну и ну! Я же знаю,что отцом Насти был Анатолий Илюшин, Мишу обманули. И как теперь поступить?Рассказать Татьяне правду про Ларису? Имею ли я на это право? А вдруг ЕленаСергеевна ошиблась? Вполне вероятно, что Лариса таки забеременела от законногомужа! Хотя нет. Или да? Вдруг у девицы просто случилась задержка, гормональныйсбой, такое иногда бывает перед свадьбой от сильных переживаний, а затем Ларапереспала с Мишей и забеременела. Может, дело обстояло именно так? Я не могусказать Тане об отцовстве Илюшина, пока Молибог не проведет тщательный анализ.Черт, похоже, я вместо того, чтобы помочь Медведевым, только все запутала. НоФедька! Он сошел с ума!

– Ты могла ошибиться, – ошалело сказала я.

Несколько мгновений мы молчали, потом Татьяна, зарыдав,кинулась в ванную, а я начала звонить Молибогу.

– Слушаю, – процедил приятель.

– Что ты наболтал Медведеву? – забыв поздороваться, заоралая.

– С добрым утром, – величаво завел Молибог, – описываюсобытия. Они пришли, я взял кровь…

– Зачем? – перебила я его.

– Что зачем? – удивился Федя.

– Кровь брал! Мы же договорились, что ты скажешь про фракцию«ТТ»!

– Дашута, как бы я про нее узнал без исследования? Что,просто посмотрю в глаза клиенту и заявлю: ваша кровушка непригодна, а?

– Нет, – выдохнула я.

– И ты сама велела девкину пробирку сохранить.

– Да.

– Тогда откуда претензии? Давай координаты чудо-слесаря.

– Что ты сказал Михаилу? Попытайся повторить свою речьдословно!

– А то же, что и всем! Анализ точный, почти со стопроцентнойуверенностью по его результатам можно будет сказать о родстве.

– С ума сойти! Он тебя понял по-другому – что Настя егодочь!

– Я не говорил этого!

– Михаил так воспринял твои слова.

– Значит, он идиот!

– Ты дал какие-нибудь бумаги Медведеву?

– Нет, естественно. Я ушел в лабораторию, вернулся, спелпесню про «ТТ» и велел ему прийти через три месяца. Да что случилось? –забеспокоился Федор. – Он может что угодно в голову себе вбить, официальногозаключения у него нет! Анализ не проводился!

– Даша, – закричала Таня, – открой дверь, я в ванной!

Сунув трубку в карман, я ринулась в прихожую, распахнуладверь и увидела улыбающихся Настю и Мишу.

– Вы на верто??ете летели? – вырвалось у меня. – Только чтоиз лаборатории звонили.

– А вот и нет, – засмеялся Медведев.

– Мы из супермаркета, – перебила его Настя.

– Танька! – заорал муж. – Картошку сварила?

– Сейчас, – глухо ответила из ванной жена.

– Шампанское на стол! – заорал Медведев, я попыталась слегкаохладить Мишин пыл:

– Рано закатывать праздник! Анализ еще не готов!

– Молибог заверил, что мы родные, он почти стопроцентноуверен.

– Ты его правильно понял?

– Да! – сияя улыбкой, ответил Миша. – Он еще рассказал прокакую-то «ТТ», она у нас с Настеной общая. Велел на диете посидеть и еще разприехать! Но я больше не пойду! И «ТТ» одна, и диета нам нужна! Вот они,доказательства! Порулили, дочка, отмечать! Танька, немедленно вылезай!

Дверь ванной приоткрылась, в коридор бочком вышла Татьяна.Чтобы скрыть следы рыданий, она слишком густо наложила тональный крем и покрыларесницы толстым слоем туши.

– Звал? – еле слышно осведомилась она.

– Та-та-тата, тата-тарарам! – запел муж. – Настя, начинай!

– Дорогая Танечка, – нежным голоском завела девушка, – мыраньше недопонимали друг друга, часто ссорились, и я тебя оскорбляла!

– Ерунда, – сквозь зубы процедила Медведева, – дети частосовершают глупости.

– Я полностью расплатилась за свою ошибку, – не обращаявнимания на Татьяну, вещала Настя, – теперь я вернулась, и, надеюсь, наша жизньпотечет иначе. Ведь так, папочка?

Миша обнял дочь.

– Да, мое солнышко!

– В знак дружбы, – сказала Настя, – я хочу сделать тебе,мама, подарок.

Девушка наклонилась, взяла один из принесенных пакетов,вытащила оттуда нечто плоское, прямоугольное и протянула Татьяне. Та машинальновзяла сверток и спросила:

– Что это?