«Бейлор, Руди Л., студент, имущество, неподлежащее отчуждению, — 1125 долларов. Долги, которые могут быть уплачены: 285долларов финансовой компании «Уиллс и Дилс».

Долги несостоятельные: 5136 долларов 88центов. Предстоящие судебные меры:

1) Взыскание долгов в пользу «Тексако».

2) Выселение из домовладения «Хэмптон».

Работонаниматель:

Не имеется.

Поверенный: Pro Se».

«Pro Se» означает, что я не могу нанятьадвоката и должен сам себя защищать. Дежурный по библиотеке вручил мнебюллетень, как только я вошел туда сегодня утром, и сказал, что их навалом повсему колледжу и один даже прикреплен к доске объявлений. И добавил:

— Интересно знать, кому это может казатьсясмешным?

Я сказал спасибо и убежал в свой подвальныйприют, снова схоронившись между стеллажами, не желая видеть знакомые лица.Скоро занятия кончатся, я уйду из колледжа, от всех этих людей, которых не выношу.

На сегодняшнее утро у меня намечен визит кпрофессору Смуту. Я приезжаю с опозданием на десять минут. Ему это безразлично.В его кабинете стоит свойственный подобному месту беспорядочный шум, ведь здесьобитает ученый, слишком гениальный, чтобы любить организованность и порядок.

Галстук-бабочка у него на боку, улыбкачистосердечна.

Сначала мы беседуем о Блейках и их споре с«Прекрасным даром». Я вручаю ему трехстраничное резюме дела вместе с моимиизобретательными выводами и предполагаемым образом действий. Он внимательно всепрочитывает, пока я изучаю маленькие бумажные шарики у него под столом. НаСмута материал производит очень большое впечатление, и он твердит это снова иснова. Я советую Блейкам обратиться к адвокату, выступающему на судебных процессах,и начать против «Прекрасного дара жизни» процесс по обману доверия клиентов.Смут полностью согласен. Но как мало он обо всем этом знает.

Мне же от него нужно только одно — проходнойбалл.

Потом мы говорим о мисс Берди Бердсонг. Ярассказываю, что она живет в полном достатке и собирается переделать завещание.Подробности оставляю при себе. Я подаю ему документы на пяти страницах,пересмотренное и последнее по времени завещание мисс Берди, и он бегло егопросматривает.

Он говорит, что тут все в порядке и нет ничегоособенного.

Экзамена по проблемам пожилых нет, на эту темуне надо подавать никаких письменных работ. Достаточно прослушать курс, посещатьстариков, подготовить по какой-нибудь теме резюме. И Смут поставит высшуюоценку.

Смут знаком с мисс Берди уже несколько лет.Наверное, она давно верховодит в «Кипарисовых садах», и он встречается с нейдважды в год, когда посещает ее со студентами. Она никогда прежде не выражалажелания пользоваться бесплатными юридическими консультациями, говорит он,глубоко задумавшись и дергая галстук-бабочку. И добавляет, что удивился, узнав,как она богата. Он бы по-настоящему удивился, узнав, что она будет моейдомовладелицей.

Кабинет Макса Левберга за углом отсмутовского. Он оставил мне записку у дежурного в библиотеке, где сообщил, чтонадо повидаться. Макс закончил читать курс и уезжает.

Он был преподавателем по обмену из Висконсина,и теперь настало время возвращаться. Наверное, когда мы оба покинем колледж, ябуду немного скучать по нему, но сейчас мне трудно представить, что кто-то иличто-то связанное с колледжем может вызвать у меня хоть какую-то ностальгию.

Весь его кабинет уставлен картонными коробкамииз-под спиртного. Он упаковывает вещи, и я в жизни еще не видел такого хаоса.Несколько неловких мгновений мы вспоминаем о былом, и это отчаянная попыткавоспринимать колледж как нечто, вызывающее сентиментальное чувство. Но я ещеникогда не видел Макса столь подавленным. Такое впечатление, будто он искреннеопечален отъездом. Он указывает на папку с бумагами в коробке из-под виски«Дикий индюк».

— Это для тебя. Здесь пачка самых недавнихматериалов, которые я использовал в процессах по обману доверия клиентов.Возьми. Может пригодиться.

Я еще не кончил просматривать последнюю охапкуматериалов, которые он уже сбагрил мне.

— Спасибо, Макс, — говорю я и смотрю наизображение красного индюка на коробке.

— Ты уже подготовил материалы к суду?

— Э… нет. Еще нет.

— Это необходимо. Найди адвоката в городе схорошим послужным списком судебных разбирательств. Кого-нибудь, у кого естьопыт в таких делах. Я много думал об этом случае, и он все больше и большевпечатляет. Очень расшевелит присяжных. Я просто вижу, как они с ума сходят отжелания похлеще наказать страховую компанию. Кто-то должен заняться этим деломи как следует потрудиться.

Да я и так уже тружусь как черт.

Он вскакивает, словно мячик, со стула ипотягивается.

— С какой фирмой ты собираешься делать этодело? — спрашивает он, поднимаясь на носки и растягивая по системе йоговсухожилия на щиколотках. — Потому что для тебя это очень выигрышный случай. Изнаешь, о чем я сейчас думаю?

Что, если ты заинтересуешь им фирму, гдебудешь работать, и попросишь их принять его к делопроизводству, а сам сделаешьвсю необходимую, самую черновую работу? В твоей фирме обязательно долженнайтись адвокат с судебным опытом, можешь мне позвонить, если захочешь. Я будувсе лето в Детройте работать над грандиозным процессом, направленным противгосударственных юридических корпораций, но я все равно заинтересован в твоемделе. Хорошо? Я подумываю даже, что процесс может нашуметь, стать вехой вборьбе против страховых компаний, и я был бы рад, если бы тебе удалосьзаставить этих парней попрыгать.

— А что сделали государственные юридическиекорпорации? — спрашиваю я, чтобы отвлечь его мысли от якобы моей фирмы.

Он расплывается в широкой улыбке, сцепляетруки на макушке, он словно не верит самому себе — вот какое это грандиозноедело.

— Невероятно, — отвечает он и пускается вдлинное, витиеватое объяснение этого замечательного дела. Я жалею, что спросил.