Между тем признанные военные эксперты высоко оценивали качества русской кавалерии Екатерининской эпохи.

Между тем росла численность и пехотных войск. Приоритетное внимание Потёмкин отдавал гренадёрским частям. Это определялось тем, что им отводилась роль основной ударной силы при штыковых атаках. Мушкетеры же должны были поддерживать гренадеров огнем и служить резервом.

Данное обстоятельство определило решение Военной коллегии оставить холодное клинковое оружие для рукопашных схваток лишь гренадёрам. Вместе с тем к их оружию предъявлялось требование максимальной облегчённости для обеспечения стремительности действий на поле боя. Потёмкин разделял мнение Александра Суворова о том, что гренадёрские полки необходимо формировать отборными кадрами.

Важнейшее место в потёмкинской армии принадлежало егерям – пехотинцам, обученным меткой стрельбе, действиям в рассыпном строю. Сама идея формирования егерских команд принадлежала по итогам Семилетней войны Румянцеву. Потёмкин же способствовал созданию отдельных егерских батальонов. К 1785 году были образованы семь (по другим данным восемь) егерских корпусов.

Острейшей проблемой российской пехоты Екатерининской эпохи был кадровый некомплект. После восстания Пугачёва масштаб рекрутских наборов был снижен. Однако подготовка к новой войне с Турцией требовала увеличения числа новобранцев.

В этих целях «военный министр» пытался реформировать рекрутчину, а также выдвигал новые способы формирования армии. Рекрутские наборы были впервые распространены на Малороссию и Белоруссию. До 15-ти лет сокращался срок службы, проведение призыва ограничивалось двумя месяцами.

Потёмкин предлагал учредить сверхсрочную службу для солдат уже отслуживших 15 лет. Трёхгодичную «сверхсрочку» он намеревался поощрять серебряной медалью, а пятилетнюю – золотой. Солдат, оставшихся в армии после истечения срока обязательной службы, планировалось полностью освободить от телесных наказаний.

Ещё одним средством роста численности армии светлейший князь считал увеличения числа и состава поселенных войск.

«Обширность пределов не позволяет всюду поспеть с войсками на помощь, что армия национальная необходимо требует умножения милиции» – говорил Потёмкин.

Для приумножения военных поселенцев во время «потёмкинской» русско-турецкой войны (1787–1791 годов) в Новороссии проводился выкуп крестьянских селений у помещиков, власти закрывали глаза на приём в казачьи полки даже крепостных крестьян.

Широко известно также стремление фельдмаршала Потёмкина отказаться от прусских стандартов обмундирования солдат (пресловутые парики, букли, узкие кафтаны и лосины), использования солдат в хозяйственных работах, а также от жестоких наказаний рядовых в армии.

Но если прогрессивный характер преобразований Потёмкина во главе военной коллегии особых возражений не вызывает, то вот выполнение им миссии российского главнокомандующего в войне 1787–1791 годов часто критикуется.

Ещё в XIX веке у военных историков сложилось мнение, что медлительность и нерешительность главнокомандующего были причиной затягивания «потёмкинской» войны, что являлось следствием отсутствия у него полководческого таланта.

Между тем изучение всего массива документов того времени, показывает, что Потёмкину принадлежит ведущая роль в планировании стратегии всей войны и её основных операций.

На время руководства Потёмкиным военной коллегией России, а также южными армиями пришлись знаменитые победы русского оружия: окончательное покорение Очакова, разгром турок при Фокшанах и Рымнике, легендарное взятие Измаила.

Отличительной особенностью «потёмкинской» войны были её масштабы, невиданные для России конца XVIII века. Она развернулась на огромной территории от Нижнего Подунавья до Кавказа, включала боевые действия как на суше, так и на море. Практически всюду русские армии и флот смогли нанести поражение довольно грозному противнику.

Потёмкин не только координировал все эти «фронты», но и как глава военного ведомства вынужден был отвлекаться на подготовку к войне со Швецией (1788–1790 годов), думать о мерах отражения возможного вторжения Пруссии.

Маршал Советского Союза Борис Шапошников употреблял понятие «интегральный полководец», под которым понимался лидер, способный мобилизовать все ресурсы страны для достижения военной победы. Именно такое лидерство и возложил на себя герой нашего повествования, взяв на себя выполнение важнейших административно-организаторских функций.

Во время той войны на первые роли в русской армии и флоте выдвинулись по-настоящему уникальные командиры Александр Суворов и Фёдор Ушаков. И в этом также есть огромная заслуга Потёмкина, не старавшегося присвоить себе их заслуги.

Главнокомандующий как организатор победы своей армии больше соответствует представлениям сегодняшнего дня, чем взглядам XVIII–XIX веков. Тогда от него ожидалось в основном лидерство на поле боя.

Фельдмаршал Потёмкин же являлся главнокомандующим нового типа, существенно опередив своё время.

Превзошедший Ганнибала. Кто стоял у истоков Херсона и Черноморского флота

Завоевание и освоение Россией Причерноморья было организовано особым типом людей, сочетавших в себе воинскую доблесть, хозяйственную предприимчивость, изобретательность, инициативность и жертвенность. Зачинателем этой когорты был сам глава Новороссии Григорий Потёмкин. Подобных людей князь стремился поставить во главе важнейших предприятий.

Среди них основатель Екатеринослава Иван Синельников, первостроитель Николаева Михаил Фалеев, основоположник Одессы Де Рибас и др. Их век, как правило, был недолог. Однако за свои короткие жизни эти люди успевали сделать столько, сколько не успевали пережить многие долгожители.

15 марта 1739 года родился Федот Алексеевич Клокачёв – человек, сыгравший важную роль в организации черноморского судостроения, первый командующий Черноморским флотом.

Начало карьеры Клокачёва мало чем отличалось от сотен сверстников: гардемарин, флотский лейтенант, капитан судов разных типов. Его имя получило известность благодаря участию в Первой Архипелагской экспедиции. За умелые и геройские действия в Хиосском и Чесменском сражениях 1770 года первым из русских моряков был награжден орденом Святого Георгия 4-й и 3-й степеней. Историк того похода, Виктор Филипович Головачёв, характеризовал Клокачёва как «самого образованного и порядочного человека из тогдашних наших флотских офицеров».

С 1772 года Федот Клокачёв командовал эскадрами на Балтийском флоте, а в 1776 году возглавил Азовскую флотилию. Этому военно-морскому соединению принадлежала ключевая роль в обеспечении контроля над российским побережьем Крыма. В 1778 году вместе с войсками Александра Суворова флотилия Клокачева без применения оружия не допустила высадки в Феодосийском заливе крупного турецкого десанта.

На контр-адмирала Клокачёва легла ответственнейшая задача – организация строительства новой серии 44-пушечных фрегатов. 6 из 9-ти фрегатов возводились на новой Гнилотонской верфи (в низовье Дона), сооружение которой началось в 1778 году. По сути, эта программа удвоила ударную мощь флотилии и была завершена к крымским событиям 1783 года.

Федот Клокачёв верно понимал перспективы развития военно-морского дела, поддерживал идею вооружить строящиеся фрегаты не чугунными 12-фунтовыми пушками, а более мощной артиллерией (медной 18 – и 24-фунтовой, а также единорогами). Оснащённые этими орудиями, русские фрегаты были способны противостоять турецким линейным кораблям. Однако реализовалась данная идея несколько позже.

При непосредственном участии Клокачёва в 1776 году было учреждено адмиралтейство в Таганроге, который стал главным портом Азовской флотилии. Здешние государственные верфи были расширены для строительства не только военных, но и торговых судов. Реконструкция была проведена в рекордно короткие сроки. Годом позже для оптимизации судостроения