– Заил встал? – спросил Бар у паренька, ухватившего «нашего» ящера за поводья.

– Или не ложился, – хмыкнул тот в ответ. – Я ему не нянька.

– Да, всего лишь чересчур языкатый племянничек, – отозвался громила едва слышно и махнул мне: – Пошли! Решать, что делать с тобой дальше, будет ведущий.

– Но…

– Балласт мы с собой не таскаем. Но у тебя есть все шансы стать приятной частью нашей компании.

Ох как не понравилась мне его ухмылка! И эти намеки. Ну, Сафьяна, я тебе еще все выскажу!

Перед тем, как зайти в шатер к главному, я несколько раз глубоко вдохнула и медленно выдохнула, но внутреннюю дрожь унять не сумела. Вляпалась, я опять куда-то вляпалась. Я вообще только этим теперь и занимаюсь.

Мужчина сидел в даже на вид удобном дорогом кресле с красивыми резными подлокотниками. Смуглый брюнет в идеально белой рубахе с глубоким V-образным вырезом и песочного цвета шароварах. Его глаза, не просто карие, как у Итана, а почти черные с хитрым, лукавым блеском и скоплением мелких морщинок по краям прожигали меня пытливым, заинтересованным взглядом и в то же время неведомо чему ухмылялись. Я же смутилась, как школьница, и совсем онемела. Пустынник, очевидно, принадлежал к тому типу мужчин, уверенных в себе, харизматичных и успешных, к обществу которых всегда так стремилась Ленка и которых откровенно побаивалась я. Не чувствовала себя ровней, терялась, теряла дар речи. Ну почти. Нет, не сейчас. Не сейчас.

– Здравствуйте. Я Адриана, – представилась я, бесстрашно шагнув вперед.

– Заил, – чуть склонив голову, произнес мужчина. Потом указал мне на кресло напротив себя и, задумчиво сложив ладони перед подбородком, попросил: – Ну что ж, Адриана, поведай мне свою историю.

Я нахмурилась, и взгляд кочевника тут же сделался еще более цепким. Будто я книга, расшифровать которую он пытается.

– Я направляюсь в Вардарбен, – повторила то, что уже говорила Бару и Тельну.

– Это не похоже на историю.

– Мы с вами недостаточно близко знакомы, чтобы я делилась своими секретами, – нашлась я, в действительности не представляя, как выпутываться из этой ситуации. Что я могла ему рассказать? Ничего!

– Значит, секреты, – усмехнулся пустынник. – Предлагаешь мне принять в караван ту, которая, кроме своего имени, не может сообщить о себе ничего?

– Я ровно так же ничего не знаю о вас.

– Справедливо. Но не мы искали встречи с тобой. Что же привело тебя? Стремление избежать нежеланного брака? – Я не смогла сдержать удивленного вздоха. – Поиски достойного мужа? Жажда приключений?

– Замуж я не стремлюсь, – пробормотала я на всякий случай, но Заил меня как будто не услышал.

– На деревенскую ты не похожа, хоть и одета довольно бедно. На запуганную тираном отцом беглянку тоже. Кто же ты? Я чую в тебе магию.

А вот последние его слова мне совсем не понравились.

– Ничего такого. Мне нечего рассказать, потому что я никто. Не сбежавшая принцесса, не выдающийся маг, никто. Я просто ищу свое место в этом мире, лучшую долю, предназначение. Этого недостаточно?

Заил встал, прошелся взад-вперед и каким-то совершенно непостижимым образом вдруг стянул у меня с колен сумку!

– Эй! – выкрикнула я возмущенно, вмиг растеряв всю учтивость.

– Тише, – усмехнулся кочевник. – Если не можешь рассказать ты, возможно, расскажут твои вещи? Да, негусто для перехода через пустыню.

– Вам не говорили, что неприлично рыться в чужих вещах?!

– Ты первая. И не хотелось бы прерывать наше знакомство по причине твоей трагической гибели посреди засушливой степи.

– Что?!

– Одной, без воды и снаряжения, выжить здесь тебе будет весьма трудно, а я пока не вижу ни одной причины, чтобы взять тебя с собой. Так что, вернуть?

Он демонстративно протянул мне сумку. Я насупилась. Мобильник, кошелек, связка ключей с фонариком и прочие земные штучки вряд ли убедят его проводить меня в Вардарбен, но что мне терять?

Как ни странно, ничего из вышеперечисленного Заила не заинтересовало, а вот альбом… Он листал и рассматривал его так долго, что я успела заскучать.

– Это твое? – наконец подняв на меня глаза, спросил он.

– Да, – пожала я плечами.

– Необычный дар.

– Разве? – ляпнула я.

Заил приподнял бровь.

– Я не встречал столь искусных художников, хотя собирал работы самых выдающихся из них. Кто научил тебя?

– Опять вопросы? Вы отведете меня в Вардарбен или нет? Я долго шла к вам, не бросайте меня, пожалуйста.

– И что же ты можешь предложить мне?

– Предложить? – Да, ничего не скажешь, план трещал по швам. Об этом я как-то не подумала. – У меня есть деньги. Не знаю, много ли это. Там, в сумке.

– Деньги меня не интересуют. Что-то еще?

– Вы издеваетесь? Варейка сказала, ваши мужчины сами приходили в деревню и предлагали уйти с ними. А когда я…

– Так ты все-таки ищешь мужа? Если так, это все меняет. В моем гареме давно не было новых жен, а я люблю разнообразие.

– Что?! – Я вскочила и, яростно шипя что-то неразборчивое, выдернула свои вещи из его рук. – Да вы! Ну, Сафьяна…

– Твой темперамент мне по душе, – сквозь смех произнес Заил. – Но успокойся. Ты хоть и красива, но не в моем вкусе. Да и жены растерзают меня, если приведу в гарем еще одну. Я позволю тебе остаться, если ты согласишься рисовать для меня и пообещаешь сохранить в тайне то, что, возможно, узнаешь здесь.

– Хорошо, – кивнула я. – Но только если вы пообещаете, что я, оставшись с вами, ненароком не окажусь чьей-нибудь десятой женой.

– Ну что ты, – снова рассмеялся мужчина. – Так много жен не выдержит даже самый закаленный пустынник.

* * *

После разговора с Заилом я еще долго пребывала в недоумении. Этот мужчина вызывал бесконтрольную, какую-то чисто физиологическую симпатию. К концу нашей аудиенции я не только совсем перестала бояться его, но и странным образом начала воспринимать как… потерянного и вновь обретенного давнего знакомого. Того, кому можно доверять.

– И как это понимать? – шепнула в пустоту, обращаясь не к Сафьяне даже – к дракону.

Чешуйчатые молчали, зато Кушак нежно прижался и тоненько просвистел что-то приятное.

– Он ведь не опасен? – с подозрением глядя на зверька, спросила крупная женщина средних лет с покрытой платком головой и поманила за собой. – Пылью, должно быть, даже исподнее покрылось, а? Здесь можешь помыться и, раз уж гардеробом ты не богата, девочки тут собрали тебе на первое время во что переодеться. Я, кстати, Маника.

Я с удивлением уставилась на большую лохань, полную горячей воды, и горку одежды, лежащую рядом на скамье. Сама не заметила, как очутилась в палатке, очевидно, предназначенной для омовений.