Лежен улыбнулся:

– Но что-то вы недоговариваете. Вас уже интересовала этаистория, когда вы приехали в Мач-Диппинг. Почему?

– Наверное, из-за того, что эта девушка так перепугалась.

– Юная леди из цветочного магазина?

– Да. Она нечаянно ляпнула про «Белого коня». И еенеподдельный ужас при моем вопросе навел меня на мысль: есть чего пугаться. Апотом я встретил доктора Корригана, и он рассказал мне про список. Двух людей яуже знал. Они умерли. Еще одно имя показалось знакомым. И потом я узнал, чтоона тоже умерла.

– Это вы о миссис Делафонтейн?

– Да.

– Продолжайте.

– Я решил разузнать побольше.

– И принялись за дело. Как?

Я рассказал ему о своем визите к миссис Такертон. Наконецдошел до мистера Брэдли и его конторы в Мьюнисипал-сквер-Билдингз в Бирмингеме.Лежен слушал с неподдельным интересом.

– Брэдли, – сказал он. – Значит, в этом замешан Брэдли?

– Вы его знаете?

– О да, нам о мистере Брэдли известно все. Он нас изрядноповодил за нос. Знает все штучки и уловки, которые помогают вывернуться приуголовном расследовании. К нему не подкопаешься. Мог бы написать книгу вродеповаренной – «Сто способов обойти закон». Но убийство, организованное убийство– это как будто не по его части. Да, совсем не его амплуа.

– А вы не можете ничего предпринять? Ведь я вам сообщилмного сведений.

Лежен медленно покачал головой:

– Нет, ничего. Во-первых, свидетелей вашего разговора нет. Ион может все отрицать. Кроме того, он вам правильно сказал – никому невозбраняется заключать любое пари. Он бьется об заклад, что кто-то умрет, – ивыигрывает. Ничего преступного в этом нет. Нам нужны веские улики противБрэдли, доказательства, что он каким-то образом замешан в преступлении, – а гдеих взять? Не так-то это просто. – Он пожал плечами, а потом спросил: – Выслучайно не встречали человека по фамилии Винаблз в Мач-Диппинг?

– Встречал. И даже был у него в гостях.

– Ага! Какое он на вас произвел впечатление?

– Огромное. Необычная личность. Исключительная сила воли –ведь он калека.

– Да. Последствия полиомиелита.

– Передвигается в инвалидном кресле. Но не утратил интересак жизни, умения ею наслаждаться.

– Расскажите мне о нем все, что можете.

Я описал дом Винаблза, его бесценную коллекцию предметовискусства, разносторонние интересы.

Лежен сказал:

– Жаль.

– Что «жаль»?

– Что Винаблз калека.

– Простите меня, но вы точно знаете, что он инвалид? Он несимулирует?

– Нет. О состоянии его здоровья имеется свидетельство сэраУильяма Дагдейла, врача с безупречной репутацией. Мистер Осборн, может быть, иуверен, будто видел тогда Винаблза. Но тут он ошибается.

– Ясно.

– Очень жаль, ибо есть такое понятие, как организацияубийств частных лиц. Винаблз – человек, который способен планировать подобныедела.

– Да, и я так думал.

Лежен рисовал некоторое время на столе пальцем кружки, потомвнимательно взглянул на меня:

– Давайте подытожим наши сведения. Можно предполагатьсуществование агентства или фирмы, которая специализируется на убийствах лиц,для кого-либо нежелательных. Она не использует наемных убийц или гангстеров.Ничем не докажешь, что жертвы погибли не от естественных причин. Я могудобавить: и у нас имеются кое-какие сведения о подобных случаях – смерть отболезни, но кто-то наживается на этой смерти. Доказательств никаких, учтите.Все очень хитро придумано, чертовски хитро, мистер Истербрук. Придуманочеловеком с головой. А все, чем мы располагаем, – это лишь несколько фамилий, ито мы их получили случайно, когда умирающая женщина исповедалась перед смертью,чтобы мирно отойти в царство небесное. – Сердито нахмурившись, он продолжал: –Эта Тирза Грей, говорите, похвалялась перед вами своим могуществом? Что же, онаостанется безнаказанной. Обвините ее в убийстве, посадите на скамью подсудимых,и пусть она при этом трубит на весь мир, будто избавляет людей от тягот мирскихсилой внушения или смертоносными лучами. Все равно она невиновна перед законом.Она и в глаза не видела тех, кто умер. Мы проверяли. И конфет отравленных им попочте не посылала. По ее собственным словам, она попросту сидит у себя дома ииспользует телепатию! Да нас засмеют в суде!

– «В небесных высях смеха не раздастся», – тихо сказал я.

– Что?

– Извините. Это из «Бессмертного часа»[32].

– Верно. Дьяволы в аду посмеиваются, но не всевышний нанебесах. Творится зло, мистер Истербрук.

– Зло. Нечасто мы теперь используем это слово. Но здесьтолько оно и подходит. И потому...

– Что же?

Лежен испытующе глядел на меня, и тут я выпалил:

– По-моему, кое-что можно сделать. Мы с приятельницейразработали один план. Он, вероятно, покажется вам нелепым, глупым...

– Об этом уж позвольте судить мне.

– Прежде всего, как я понял из ваших слов, вы уверены всуществовании такой организации и в том, что она действует?

– Безусловно, действует.

– Но вам неизвестно как. Первые шаги ясны. Человек – мыназовем его «клиент» – попадает в Бирмингем к мистеру Брэдли. Он, видимо,заключает какое-то соглашение, и его посылают на виллу «Белый конь». А вот чтопроисходит там? Кто-то должен это выяснить.

– Продолжайте.

– Ведь пока мы не узнаем, как именно действует Тирза Грей,мы не можем пойти дальше. Ваш доктор Корриган говорит, что это невероятнаяахинея, но так ли это?

Лежен вздохнул:

– Вы знаете, и мой ответ, и ответ любого разумного человекабудет: «Конечно, вздор!» Но я сейчас говорю с вами не как официальное лицо.Много невероятного случалось в последнее столетие. Поверил бы кто-нибудьполвека назад, что из маленького ящичка можно услышать, как бьет Биг-Бен? Ачерез минуту, теперь уже в открытое окно, снова донесутся его удары? И никакойчертовщины! Просто звук распространяют два вида звуковых волн, а сами часы набашне били только раз. Можно ли в те дни было вообразить, что из своей гостинойможно разговаривать с кем-то в Нью-Йорке, и без всяких проволок и проводов?Поверили бы вы... Э, да сколько еще всего в окружающей нас жизни, про что ималые дети теперь знают.