При моем появлении он моргнул.

— Все в порядке? — спросили мы в один голос и улыбнулись тоже одновременно, он — слабо, а я смущенно.

— Мама нас не убьет, — поспешно сообщила я.

— Непредсказуемая женщина, — хмыкнул Сапфир.

Совет, вертевшийся на языке — мол, не привыкай, не быть ей твоей тещей — проглотила. Не время для взаимных подколок.

— Очень плохо? Может, все же вызовем доктора?

— Я вытащил из раны камень и осколки. Надо было учесть, что маг, живущий рядом с адамасами, наверняка знаком с нашими штучками. — Сапфир говорил глухо, и глаза его были закрыты. — Сапфировая вытяжка остановила кровь и ослабила действие яда. К утру я с ним должен справиться.

— Яда? — У меня ноги подкосились.

Маг пошевелился и натянул одеяло повыше, чтобы спрятать от меня раскуроченное плечо. Рана больше не кровоточила, поэтому он не стал накладывать повязку. Однако выглядело все жутко: багрово-черная плоть и изредка вспыхивающие там алые и синие искры.

— Забавно, но это как раз то, чему я учу своих студентов, — фыркнул Сапфир… и тут же поморщился. — Точнее, я учу от этого защищаться, но иногда защита — то же самое, что нападение.

Изумруды и аметисты используют в качестве оружия. При правильном заряде магии камень бьет наподобие арбалетного болта. Еще и взрывается в ране. Осколки помогают распространить яд и какие-нибудь неприятные чары по телу. Даже драконы от таких ран погибают.

Утешил, называется!

Уже потом, когда я не сдержалась и всхлипнула, Сапфир пояснил, что поскольку здесь «артефакт» изготовил не адамас, в нем была только десятая часть полагающегося заряда силы. Смерть Сапфиру точно не угрожала, а несколько не лучших в жизни дней он в любом случае получит.

Я выдохнула.

Штраф для того мага — слишком мягкое наказание. Жаль, что Сапфир не мстительный.

Плющ за окном был всецело со мной согласен.

Я умылась, Сапфир пожертвовал мне одну из своих рубашек. Потом еще собрала разбросанные им вещи и, приоткрыв окно, погладила веточку плюща. Браслет на запястье ревниво пошевелился, что вызвало беззаботный смешок.

Бабушка Фийя с этим переездом как напророчила.

Пусть и всего на одну ночь.

Когда я закончила с мелкой бытовой суетой, Сапфир уже спал. Основной свет в комнате был погашен, оставался только ночник на столе. Я подошла, чтобы выключить его… но рука зависла в воздухе, а затем потянулась к открытой шкатулке.

Радужные отблески вспыхнули, будто бы одобряя это мое действие.

Внутри лежал кулон. Особенный кулон адамасов с магической тюрьмой внутри. Цепочка была продета в серебряную петлю внутри шкатулки. Крепление на месте, следовательно, внутри кто-то был. Наверное. Скорее всего. Я коснулась пальцами прохладного камня, но взять не решалась. И правильно, не то точно уронила бы, когда кончики пальцев будто пчелы ужалили.

Сдержалась, не вскрикнула.

Взгляд задержался на креплении. Хм? Оно выглядело не так, как в том кулоне, с помощью которого мы доставили пойманного мага к дознавателям. Будто… оплавлено, что ли?!

Не знаю, как Сапфир узнал…

— Положи. — Его голос звучал как никогда холодно. — Не трогай.

— Прости! — Повернулась и виновато сцепила пальцы в замок. — Я…

Он попытался приподняться на локте, охнул, ругнулся и шевелиться передумал.

— Свой очаровательный носик можешь совать куда угодно, кроме этой шкатулки, — уже мягче произнес Сапфир.

— Ладно. Конечно. — Почему-то я чувствовала себя так, будто меня застали за чем-то неприличным. Виноватой и пристыженной. — Прости, я не хотела влезать в твои дела.

Сапфир кивнул.

— Все нормально. — И похлопал ладонью по свободному месту рядом с собой. — Устраивайся.

Вместо этого я попятилась обратно к столу и чуть его не развернула.

Проклятые россыпи!

Ох.

Кажется, все цело.

— Думаю, мне лучше спать где-то еще… — пролепетала затравленно.

Дивана здесь не было, но в доме имелись и другие комнаты. Так что…

— Брось, я не кусаюсь, — Сапфир улыбнулся и нахально сверкнул глазами. — По крайней мере, не сегодня.

Препирательства продлились некоторое время. Вначале я была настроена решительно. Это неприлично, возмутительно, волнующе и вообще!.. Но стоило сапфировому наглецу меня обозвать трусишкой и пригрозить подняться и лично поймать, я сдалась. Ну, когда он попытался воплотить угрозу в реальность. Исключительно из заботы об этом типе без чувства самосохранения!

— Если что, меня плющ защитит! — упреждающе ткнула пальцем в нахала, чтобы не вздумал распускать руки.

— Конечно.

Устрашится он, как же!

Я заползла под одеяло и повозилась, устраиваясь.

Ой, ночник…

Сапфир щелкнул пальцами, и в комнате воцарилась темнота. Да, так определенно лучше.

Мгновение.

Другое.

Не усну, если не спрошу!

— Тип в кулоне правда это заслужил? — Я повернулась лицом к магу.

Он ощутимо вздрогнул.

И долго молчал. Достаточно, чтобы придумать любую ложь.

— Этта, ты мне веришь? — спросил наконец.

Да.

Но в этой ситуации…

Запястье сдавило так, что я охнула. Плющ требовал, чтобы верила. Слепо и безоговорочно.

— Верю, — выговорила совсем тихо.

— Вот и верь, — заявил Сапфир и, протянув руку, погладил меня по волосам.

Проснулась рано. Минутку посмущалась, потом смирилась с реальностью, выбралась из-под одеяла и выглянула в окно. В этой своей части Ригост казался куда более оживленным. Пока я смотрела, по улице уже три экипажа проехало, люди шли на работу, стояла очередь в булочную…

Мне тоже страшно захотелось теплой выпечки. И чай.

Сапфир еще спал. Лежал на спине, закинув одну руку за голову, а другая покоилась на моей подушке, будто еще со вчерашнего вечера. Плечо уже выглядело гораздо лучше: исчезла чернота и магия, теперь там была только большая ссадина, но и она обещала скоро зажить.

Чудно. Хоть такая польза от чар и камней.

Понятия не имею, зачем подошла ближе. Взгляд оторвался от раны и любопытно скользнул по обнаженной груди мужчины. По аристократично светлой коже и неожиданным для его худощавой фигуры очертаниям мышц. Они проступали едва заметно, но все-таки были видны.

И вот я уже сижу на полу возле кровати и медленно вывожу пальчиком на теплой коже невидимые линии. Вокруг раны, но не приближаясь к ее краям. По руке. Касаюсь груди, обвожу кубики пресса. На щеках горят алые пятна. Но Сапфир все еще спит, и даже плющ не заглядывает в окно, сегодня изображая приличное растение.