– Половина первого, – ответил мистер Эндерби, взглянув начасы.

– Тогда пойдем вместе договариваться насчет машины, –сказала Эмили. – Мне, правда, надо еще кое-что сделать до отъезда изСиттафорда.

– Что же?

– Посетить мистера Дюка. Это единственный участникстоловерчения, с которым я не виделась.

– Мы будем идти мимо его коттеджа по пути в кузницу.

Коттедж мистера Дюка был последним в ряду. Эмили отодвинулащеколду на калитке, и они пошли по дорожке. А затем произошло нечтоудивительное: открылась дверь, и из дома вышел человек. Этим человеком оказалсяинспектор Нарракот.

Он был изумлен. И Эмили, сколь высокого мнения о себе она нибыла, смутилась. Впрочем, она тут же изменила свои намерения.

– Я так рада видеть вас, инспектор, – сказала она. – Я быхотела, если можно, поговорить с вами кое о чем.

– С удовольствием, мисс Трефусис. – Он вынул часы. – Но,боюсь, вам придется быть очень краткой. Меня ждет машина. Я срочно возвращаюсьв Экземптон.

– Вот удача-то! – воскликнула Эмили. – Вы, может быть,подвезете меня, инспектор?

Инспектор довольно сухо ответил, что рад оказать ей услугу.

– Ты бы сходил за моим чемоданом, Чарлз, – сказала Эмили. –Он у меня уже приготовлен.

Чарлз немедленно удалился.

– Совершенно не ожидал встретить вас здесь, мисс Трефусис, –сказал инспектор Нарракот.

– Я же сказала «au revoir», – напомнила ему Эмили.

– Я тогда не придал этому значения.

– Вы слишком долго не придаете мне значения, – прямо сказалаему Эмили. – И знаете, инспектор, ведь вы ошиблись. Джим не тот человек,который вам нужен.

– Неужели?

– К тому же, инспектор, я вижу, что в глубине души высогласны со мной.

– Почему вы так думаете, мисс Трефусис?

– Что вы делали у мистера Дюка? – вопросом на вопросответила Эмили.

Нарракот был явно смущен, а Эмили продолжала:

– Вы сомневаетесь, инспектор, вот в чем дело, сомневаетесь.Вы думали, что схватили того, кого надо, но сами в этом не уверены и поэтомуеще что-то выясняете. Ну а у меня есть кое-что, что может вам помочь. Ярасскажу вам по пути в Экземптон.

Послышались шаги, и появился Ронни Гарфилд. Выглядел он какшкольник, прогуливающий уроки, – виноватый, затаивший дыхание.

– Мисс Трефусис, – начал он, – как насчет того, чтобыпрогуляться сегодня днем, пока моя тетушка вздремнет?

– Не получится, – сказала Эмили. – Я уезжаю в Эксетер.

– Как это? Совсем уезжаете?

– Нет, – сказала Эмили. – Завтра вернусь.

– О, тогда все в порядке.

Эмили вытащила из кармана свитера записку и протянула ему:

– Отдадите это вашей тете, хорошо? Рецепт кофейного торта. Искажите ей, что она успела вовремя: повар, как и все слуги, сегодня уезжает.Непременно скажите, ее это заинтересует.

Легкий ветерок донес далекий зов:

– Ронни, Ронни, Ронни!

– Это тетушка, – нервно вздрогнув, произнес Ронни. – Мнелучше пойти.

– Думаю, да, – согласилась Эмили. – У вас левая щека взеленой краске! – крикнула она вслед.

Ронни исчез за тетушкиной оградой.

– А вот и мой приятель с чемоданом, – сказала Эмили. –Идемте, инспектор, я вам обо всем расскажу в машине.

В половине третьего доктор Уоррен принял Эмили. Ему сразупонравилась эта деловая и привлекательная девушка. Ее вопросы были прямые и посуществу.

– Да, мисс Трефусис, я вас отлично понимаю. Видите ли, впротивоположность тому, что пишут в романах, точно установить время смертичрезвычайно трудно. Я освидетельствовал тело в восемь часов. Могу определенносказать, что два часа после смерти прошло. Насколько больше, это сказатьтрудно. Если бы меня спросили, могли ли его убить в четыре часа, я бы сказал:возможно, хотя лично я склонен считать, что это произошло в более позднеевремя. С другой стороны, тело не могло пролежать долго. Четыре с половиной часа– крайний предел для этого случая.

– Спасибо, – сказала Эмили. – Это все, что я хотела узнать.

Она успела на станцию к поезду три десять и отправиласьзатем прямо в гостиницу, где остановился мистер Дакрс.

Их беседа носила сугубо деловой характер – никаких эмоций.Мистер Дакрс знал Эмили еще маленькой девочкой, а когда она достигласовершеннолетия, стал заниматься ее делами.

– Вы должны быть готовы к неожиданностям, Эмили, – сказалон. – Дела Джима Пирсона гораздо хуже, чем мы предполагали.

– Хуже?

– Да. К чему ходить вокруг да около! Выплыли факты, которыепредставляют его в очень неблагоприятном свете. Эти факты, по-видимому, иубедили полицию в его вине. Я бы действовал не в ваших интересах, если бы скрывалих от вас.

– Пожалуйста, расскажите мне.

Голос Эмили оставался спокойным. Какой бы удар ниобрушивался на нее, она не желала демонстрировать свои чувства. Совсем нечувствами собиралась она помочь Джиму Пирсону, а делом. И ей надо было сдерживатьсебя, сохранять присутствие духа.

– Нет никаких сомнений в том, что ему срочно были нужныденьги, – начал мистер Дакрс. – Я не хочу сейчас вдаваться в этическую сторонувопроса. Ясно, что Пирсон и ранее – скажем, используя эвфемизм, – одалживалденьги у своей фирмы без ведома правления. Он пристрастился к биржевой игре, иоднажды, зная, что через неделю ему будут начислены дивиденды, он потратилденьги фирмы, чтобы купить акции, которые, по его мнению, должны были идти наповышение. Сделка оказалась удачной, деньги он возместил, и у него,по-видимому, не было никаких сомнений в честности этой операции. Очевидно, тоже самое он проделал примерно неделю назад. Отчетность фирмы проверялась вопределенные, установленные сроки, но по какой-то причине в этот раз проверкабыла передвинута на более ранний срок, и Пирсон оказался перед довольнонеприятной дилеммой. Он полностью сознавал, как будут истолкованы его действия,и вместе с тем был совершенно не способен вернуть недостающую сумму. Ониспробовал все средства и обратился к последнему – примчался в Девоншир к дядес просьбой помочь ему. Но капитан Тревильян наотрез отказал в помощи.