После разговора с адвокатом я возвращаюсь в офис. Несмотря на похмелье, несмотря на Северин, несмотря на… что? ссору, стычку, скандал? – с Томом, я успеваю сделать довольно много дел. Весь секрет в умении сосредоточиться. Это моя самая сильная черта. Не бери трубку и не звони Ларе. Не обращай внимания на стройную мертвую француженку, что устроилась на краешке стола и болтает загорелой ногой. Не занимайся самокопанием, не впадай в задумчивость. Не делай того, не делай этого…

Во второй половине дня звонит Гордон. Каждую пятницу у нас с ним деловая беседа для решения накопившихся за неделю вопросов, хотя он частенько ее переносит или вообще отменяет. Мистер Фарроу – очень занятой человек. Вот и сейчас он, по всей видимости, звонит, чтобы перенести нашу беседу. Но нет, вместо этого мистер Фарроу говорит в своей обычной, мягкой манере:

– Как вы отнесетесь к тому, чтобы приехать ко мне в офис, а не говорить по телефону?

– Почему бы нет, только сверюсь со своим графиком. – До него в моем рабочем графике значится пара телефонных звонков, но, думается, я к нему успею. – Да-да, я сумею подъехать. У вас всё в порядке?

– Да. Отлично. Мне тут подумалось, что давно мы не встречались лично. Сегодня у меня не такой аврал, как обычно, и я решил этим воспользоваться.

– Нет проблем. Увидимся в половине четвертого, – говорю я и кладу трубку.

Может, мне взять с собой Пола, для укрепления связей и все такое прочее? Впрочем, нет, лучше не стоит. Гордону приятно встретиться со мной (а мне – с ним). Он наверняка сочтет Пола слишком угодливым.

Но что, если я приведу с собой Северин?

* * *

Или Северин не любительница деловых встреч, или же мне удается держать ее на расстоянии. Как бы то ни было, я встречаюсь с Гордоном одна, без нее. Мы быстро пробегаем с ним по обновленному списку кандидатов, которых он видел. Мистер Фарроу сообщает мне свое мнение о них, что они думают по поводу работы в его фирме, что другие фирмы думают о них… Отбор персонала на данном уровне – партнер, будущий партнер, ибо сейчас наши усилия сосредоточены именно на этом, – это такая стратегическая игра. Следующий шаг – ассоциаты, но большинство из них просто последуют за партнерами, с которыми тесно сотрудничали.

– Если мы раздобудем этих двоих, произойдет настоящий переворот, – задумчиво говорит Гордон, постукивая по списку имен, что лежит на столе перед нами, между двумя пустыми кофейными чашками. Мы сейчас находимся в одной из комнат для деловых встреч на верхнем этаже офисного здания фирмы «Хафт и Вейл». Отсюда на город открывается потрясающей красоты вид. В солнечных лучах поблескивает изгиб купола собора Святого Павла, между зданиями то здесь, то там змеится серебристая лента Темзы. С высоты архитектура Лондона обладает некоей статью и солидностью. В солнечном свете кажется, будто здания стоят, гордо расправив плечи. Глядя на это величие, мгновенно забываешь грязь и сутолоку, царящие внизу, на городских улицах.

– Мы их получим, – уверенно заявляю я, отрывая глаза от окна и снова глядя на список.

– Думаю, тут сыграет свою роль размер предлагаемых нами финансовых гарантий.

Я качаю головой:

– Дело не в гарантиях. – Гордон вопросительно смотрит на меня. – Нет, конечно, они тоже необходимы, но я имею в виду не сами деньги для этих двоих, а нечто иное. То, что эти деньги означают. Им кажется, что на нынешнем рабочем месте их не ценят, или же им неприятен недостаток коллегиальности. Ваши гарантии убедят их, что вы их цените. Как только вы переманили людей к себе, окружите их вниманием. Пусть они почувствуют себя комфортно. Кроме того, дайте им почувствовать, что их переход в вашу фирму важен для вас; он положительно скажется на результатах деятельности вашей фирмы, и тогда, я уверена, они покажут, на что способны.

Гордон пристально на меня смотрит, как будто оценивая.

– Как я понимаю, у вас есть свои убеждения относительно стиля руководства.

Я пожимаю плечами:

– В моей работе необходим нюх, кто для чего подходит. Совершенно бессмысленно вводить робкого технического специалиста туда, где принят напористый, американский стиль деятельности.

– Для этого вы должны хорошо разбираться в людях. – Он вертит в руках пустую кофейную чашку и как будто одновременно что-то обдумывает.

– Думаю, так оно и есть. В профессиональном контексте. – Мои мысли тотчас переносятся в ту неделю во Франции, к Себу, Тому, Ларе, Тео, Каро, Северин, к той паутине, которая крепко удерживает нас вместе. Учитывая то, что мне сейчас известно, я могу предположить, что тогда мои суждения о людях были катастрофически наивными. Возможно – вероятно? – таковы они остаются и сейчас. – В профессиональном контексте, – повторяю я. Гордон по-прежнему вертит в руках кофейную чашку. – Вас что-то беспокоит?

Он удивленно поднимает глаза:

– Нет. Я… нет. В общем. – Отворачивается, будто стесняется посмотреть мне в глаза и признать сам факт этой нашей с ним беседы. – Каро в списке на этот год.

В списке. В списке кандидатов в партнеры. Система же устроена так – либо вверх, либо вон. Тот, кто по каким-то причинам не смог подняться ступенькой выше, должен уйти из фирмы. Я быстро произвожу мысленный подсчет, как долго Каро работает юристом. Да, похоже на то, что для нее настал этот самый момент – вверх или вон.

– И каковы ее перспективы? – спрашиваю я, хотя ответ мне известен. Иначе этот разговор просто не состоялся бы.

Гордон шумно вздыхает:

– Между нами говоря… неясные. Если честно, хорошо, что она женщина. Нам требуется больше женщин. Не для статистики, разумеется, но… – Он морщится; я киваю. – Нам прекрасно известно соотношение мужчин и женщин в юридических фирмах. – В любом случае она хороший работник. Умеет жестко вести переговоры – этого у нее не отнять. Те клиенты, которые ее любят, любят ее искренне. И все же, при всех ее достоинствах, она… – Гордон подыскивает нужное слово – верное и вместе с тем не слишком резкое. – Скажем так, она не привыкла играть в команде, – говорит он и вопросительно смотрит на меня. – Если б вы рассматривали кандидатуру Каро, куда вы ее порекомендовали бы?

Поначалу я увиливаю от прямого ответа, пытаюсь придумать нечто обтекаемое, ни к чему не обязывающее. Но затем вспоминаю: ведь это Гордон, а Гордон любит правду. Остается только надеяться, что этот принцип распространяется и на его дочь. Я делаю глубокий вдох и произношу как можно спокойнее:

– На мой взгляд, «Хафт и Вейл» – не лучший для нее выбор. Мне кажется, ей было бы гораздо комфортнее в какой-нибудь агрессивной американской фирме. Убивай и пожирай добычу, и так далее.

Гордон рассеянно кивает, глядя в окно на панораму города. На мое счастье, он не видит, как мне полегчало от того, что моя откровенность не оскорбила его.

– Я, пожалуй, соглашусь с вами. Но поскольку она пытается сделать карьеру в этой фирме… – Он умолкает.

Я тщетно пытаюсь придумать, что бы такого ему посоветовать, но, похоже, что бы я ни предложила ему, он уже обдумал сам.