— Благодарю вас, мистер Лейн. Встретили ли вы кого-нибудь насвоем пути?

— Никого, с кем я мог бы поговорить. Меня обогнала какая-тотелега, я разминулся с двумя мальчиками на велосипедах и видел стадо коров…Если вы хотите проверить мои слова, то я оставил свою подпись в церковной книгепосетителей. Вы можете прочесть там мое имя.

— А в самой церкви вы никого не видели? Может быть,священника? Или церковного сторожа?

— Нет, кроме меня, там никого не было. Дело в том, чтоСент-Петрок — совсем затерянное в глуши местечко, а сама деревня находится впятистах метрах от церкви.

— Не подумайте, что мы не верим вашим словам, — добродушносказал полковник. — Просто мы проверяем все свидетельские показания безисключения. Такие уж в полиции порядки, и нам надо им следовать, особенно вважных делах!

— Это вполне понятно, — любезно отозвался Стефен Лейн.

— Перейдем к другому пункту, — продолжал Уэстон. — Знаете ливы что-нибудь о жертве? Есть ли у вас какие-либо соображения, которые могут нампомочь встать на правильный путь? Слышали ли вы что-нибудь, имеющее к этомуделу?

— Нет, — покачал головой Стефен Лейн. — Но я могу сказатьвам следующее: как только я увидел Арлену Маршалл, я сразу же инстинктивнопонял, что нахожусь в присутствии исчадия ада! Она воплощала в себе Грех и Зло!Женщина может быть добрым гением человека, которому она помогает и которого онавдохновляет, но она может также служить причиной его падения и гибели. Онаможет низвергнуть человека, сотворенного Богом, до уровня животного! АрленаМаршалл принадлежала к тем женщинам, которые пробуждают в мужчине самые низменныеего инстинкты. Она была второй Иезавелью, и Божья молния поразила ее забесчисленные грехи, ею свершенные!

— Ее убила не молния, — поправил Пуаро. — Ее задушили! Онабыла задушена парой человеческих рук, мистер Лейн.

Руки пастора дрожали, и пальцы его сжимались и разжимались,словно в судороге.

— Я это знаю, — ответил он искаженным голосом. — Эточудовищно! Почему нужно так прямо об этом говорить?

— Да просто потому, что это правда, — ответил Пуаро. — Чьируки могли ее задушить? Есть ли у вас какие-либо соображения на этот счет?

Лейн опустил голову.

— Нет, я ничего об этом не знаю…

Уэстон молча взглянул на Колгейта, и тот тоже ответил емувзглядом.

— А теперь в бухту Гномов! — воскликнул полковник.

Лейн повернулся к нему и спросил:

— Это произошло там?

Уэстон кивнул головой.

— Можно мне пойти вместе с вами?

Полковник открыл было рот, чтобы отказать пастору, но Пуароопередил его:

— Конечно, мистер Лейн. Вы составите мне компанию в лодке.Идемте!

Патрик Редферн опять греб к бухте Гномов. Его пассажирамибыли очень бледный Эркюль Пуаро, держащийся за живот, и Стефен Лейн. ПолковникУэстон направился к бухте через остров. Задержавшись в дороге, он добрался допляжа в тот момент, когда днище лодки заскребло по прибрежной гальке.Полицейский в форменной одежде и другой полицейский в штатском двинулисьнавстречу начальнику полиции, как только увидели его. Уэстон уже начал расспрашиватьих, когда пассажиры, высадившиеся из лодки, присоединились к маленькой группе.

— Я думаю, что здесь не осталось ни одного квадратногосантиметра, который я бы не обследовал, — сказал полицейский Филипс.

— Отлично. И что же вы нашли?

— Все вот здесь, сэр. Извольте посмотреть.

Находки были аккуратно разложены на большом плоском камне. Вколлекцию входили ножницы, пустая пачка сигарет, пять жестяных крышечек, триобрывка веревки, несколько обгорелых спичек, старая газета, кусок курительнойтрубки, четыре пуговицы, кость от куриной ноги и флакон из-под масла длязагара.

Уэстон взглянул на этот набор и сказал:

— Учитывая, что в наше время люди принимают пляжи замусорную свалку, улов у нас бедный! Судя по этикетке, этот пустой флакон лежитздесь давно… да и все остальное тоже! Хотя, ножницы, похоже, совсем новые. Ониблестят, значит, под вчерашний дождь они не попали. Где вы их нашли?

— Внизу у лестницы, сэр… И кусок трубки там же…

— Она, наверное, выпала из кармана у кого-то, кто спускалсяили поднимался по лестнице. Это вересковая трубка хорошего качества. Дорогая…

— Если память мне не изменяет, — вмешался Пуаро, — капитанМаршалл сказал нам, что он потерял свою.

— Маршалл здесь не при чем, — возразил Уэстон. — Не один онна свете курит трубку!

Искоса Пуаро наблюдал за пастором Лейном, который дваждысунул руки в карман и дважды вынул ее пустой.

— Вы ведь тоже курите трубку, не так ли, мистер Лейн? —спросил он.

В его тоне не было ничего агрессивного, но тем не менее,этот вопрос не понравился пастору, который ответил:

— Да. Моя трубка — мой старый верный товарищ…

Одновременно с этими словами, пастор опять сунул руку вкарман, на этот раз вытащил трубку, набил ее и закурил.

Эркюль Пуаро подошел к Редферну, который стоял неподвижно сзастывшим взглядом и отсутствующим видом.

— Я доволен, — тихо проговорил Пуаро, — что ее унеслиотсюда.

Молодой человек, казалось, не слышал его..

— Где было обнаружено тело? — спросил Стефен Лейн.

— Прямо там, где вы стоите, сэр, — бодрым голосом ответилполицейский.

Лейн отпрыгнул в сторону.

— Учитывая прилив, — сказал полицейский, — след, которыйоставил ялик, подтверждает то, что миссис Маршалл приплыла сюда к без четвертиодиннадцать.

Уэстон удостоверился, что перед тем, как унести тело, егосфотографировали и позвали Редферна.

— А теперь, молодой человек, не покажете ли вы нам вход вгрот?

Тот вздрогнул.

— Он здесь…

Показывая дорогу, он направился к живописному нагромождениюскал у подножия отвесного берега и остановился у узкой расщелины между двумяогромными валунами.

— Вот вход, — сказал он.

— И не подумаешь, что здесь можно пройти, — заметил Уэстон.