Но у всех этих медикаментов есть одно общее качество: онинаносят значительный, а порой непоправимый вред человеческому организму.Например, только анаболические стероиды «бьют» по двадцати двум зонам теласпортсмена. У женщин начинается облысение, у мужчин увеличивается простата,гепатит поражает печень у обоих полов. Камни в почках, высокое давление,дребезжащий голос… Список можно продолжить. Естественно, допинг запрещают,имеется куча тестов для того, чтобы выяснить, употреблял ли спортсмен тот илииной препарат. Многих, кстати, дисквалифицируют, но только на их место мигомприходят другие.

– Зачем же спортсменам себя калечить? – ошарашеннопоинтересовалась я. Таисия Федоровна вздохнула.

– Люди гибнут за металл. Все очень просто, деньги. Всоветские времена спортсмены отлично зарабатывали, имели квартиры, машины,дачи… Прибавьте к этому всенародную любовь к тому, кто добыл для страны золотыемедали. Ну а сейчас просто получают огромные призовые. Знаете, несколько летназад никто из родителей не вел своих сыновей в хоккей, казалось непрестижнымгонять шайбу по льду. Но потом хоккеистам разрешили выезжать на Запад, вгазетах замелькали суммы их контрактов… Теперь в детских школах хоккея отбоянет от мальчишек. Все хотят, как Павел Буре, иметь миллионы.

– Уж не знаю, согласилась бы я губить свое здоровье даже заочень большие деньги!

Таисия Федоровна грустно улыбнулась:

– Милая Виола, вы взрослый человек, а спортсмены глупыедети, к тому же излишне азартные и в силу молодости беспечные. Мало кто из нихзадумывается о старости. Основная масса наивно полагает: да, кое-кому делаетсяплохо от приема лекарств, но со мной такое никогда не произойдет! Разочекуколюсь, получу чемодан денег и лавровый венок. Глупые, наивные и оченьчестолюбивые, жадные, желающие заработать все и сразу. – Она помолчала идобавила: – Во всяком случае Полина оказалась такой.

– Ваша дочь злоупотребляла допингом?

– Моя девочка, – взвилась Таисия Федоровна, – была до замужествачистым, наивным созданием, никогда не мечтавшим о богатстве. Я воспитала еетак, Полина довольствовалась тем, что имела. Все ее достижения добывалисьупорством и потом на тренировках, пока она, на беду, не познакомилась с Ежи. О,он совсем другой! Хитрый, умный, изворотливый и патологически жадный.

Еще учась в институте, Отрепьев начал проводить первые опытыс допингом. Он был талантливым человеком и скоро весьма преуспел. Первымподопытным кроликом стала Полина, плохо понимавшая, что за таблетки и коктейлией дает муж. Но, как говорят спортсмены, «результат попер». Чемпионатывыигрывались легко, а главное, все пробы Полечка проходила шутя, по результатамтестов выходило, что она побеждала честно. Ежи и впрямь оказался гениален,созданные им препараты никак не обнаруживались.

Окрыленный успехом врач начал продавать ноу-хау и другим.Первое время все шло просто великолепно. Но потом у совсем молоденькойспортивной гимнастки Лены Волковой случился инсульт. Сами понимаете, чтопризнать факт приема препаратов не хотел никто, и дело замяли. Ежи поколдовалнад комбинациями, внес кое-какие изменения. Но спустя три месяца заболела ещеодна девочка. К счастью, она осталась жива, только полностью потеряласпособность двигаться.

Отрепьев решил не сдаваться, подобрал новый состав и дал наапробацию Полине, которая как раз собирались участвовать в крупныхсоревнованиях.

Первое место жена Ежи заработала с блеском, опередивближайшую соперницу почти на полминуты. В спортивном плавании, где речь идет одолях секунды, мигом заголосили о новой звезде. Проба на допинг не принесланикаких неожиданностей. Счастливая Полина прилетела в Москву и через три месяцазаболела… Теперь она не живет, а существует в Репневе.

Таисия Федоровна налила мне еще чаю и спокойно продолжила:

– Самое отвратительное, что, убив одну спортсменку и сделавинвалидами несколько человек, Ежи не бросал своих опытов. Он постояннонаходился в поисках новых препаратов.

– Зачем?

– Так деньги, милая! Тренеры и спортсмены отваливали врачу,сумевшему помочь вырвать победу, бешеные суммы.

– Как же он не боялся, что его посадят? Врач пожала плечами:

– Чувствовал свою безнаказанность. Родителям умершейгимнастки федерация, насколько знаю, купила квартиру, чтобы те не шумели.Вторая девочка, оставшаяся парализованной, получила денежную компенсацию.Впрочем, Ежи, очевидно, хорошо усовершенствовал свой «коктейль», потому чтобольше неприятностей у него не случалось. Хотя последнее время мы нечастовиделись.

– Никто не поднял шум, а вы? – возмутилась я. – Ведь зятьсделал вашу дочь беспомощным человеком! Почему вы молчали? Отчего не кричали навсех перекрестках об Отрепьеве?

Таисия Федоровна вытащила из комода сигареты.

– После драки кулаками махать никакого смысла нет. Если быПолина пришла ко мне посоветоваться до того, как начала пить «чудодейственное»средство, я мигом подняла бы шум. Но после того, как Поля свалилась! Надо былоустраивать ее в хорошую больницу, лекарства, врачи… У меня таких денег нет, аЕжи обеспечен. Вот я и поставила условие: пока он ухаживает за моей дочерью, ямолчу. Стоит ему перестать платить, пойду в редакции газет и подниму дикий шум,журналисты обожают жареные факты.

– Наверное, все же Ежи хорошо относился к Полине, –пробормотала я, – он приносил для нее множество новейших лекарств.

– Какая наивность, – подскочила Таисия Федоровна, – да этотнегодяй продолжал использовать бедную Полечку в качестве лабораторной мыши. Онискал препарат, способный поставить ее на ноги. Денег хотел и славы! Но господьвсе видит! Как я мечтала о его смерти!

– Но после кончины Отрепьева вы не сможете оплачиватьпребывание дочери в люксе! Ей придется переезжать домой! Или, не дай бог, статьбесплатной пациенткой.

Таисия Федоровна осеклась, потом протянула:

– Действительно, об этом я не подумала!

Я вышла от пожилой дамы в самом дурном расположении духа.Ляли здесь нет, и Ежи никогда бы не привез ее сюда. Отрепьев очень хорошо знал,как к нему относится теща. Так куда подевалась девочка?

Пока в голове крутились мысли, ноги несли меня виздательство. На этот раз охранник улыбнулся мне и неожиданно сказал:

– Здравствуйте, давно не заглядывали, новенькое написали?

Я почувствовала невероятную гордость. Вот оно как, секьюритипосчитал меня настоящим писателем. Стараясь сохранить невозмутимый вид, я небрежноответила:

– Да нет, несу заглавия на книгу.