– Слушай, командир, здесь нигде телефона нет? Наполминуты буквально, только два слова сказать. Очень нужно, честное слово. Тывидишь, я уж до последней минуты на посадку не проходил, все к автомату бегал.А там занято и занято, прямо как назло.

То ли трагизма было много, то ли Саприну просто повезло, ноуже через три минуты он стоял рядом с телефоном. И тут ему повезло еще раз.Шоринов наконец ответил.

– Это я, – коротко бросил в трубку Николай. –Тамару ищет кто-то еще. Какой-то частный детектив. Разберитесь как можнобыстрее, чтобы хвост за мной следом не потянулся.

Он быстро перечислил Шоринову тех людей, которые могутвывести на Тамару, и почти бегом помчался к автобусу, который должен былдовезти его до трапа. В Среднюю Азию Николай Саприн улетал, унося в душенеприятный осадок от разговора с Катей и острую тревогу.

После банкета Михаил Владимирович Шоринов поехал к Кате. Ине потому, что соскучился, он ведь навещал ее сегодня с самого утра, когдастолкнулся на улице перед подъездом с Колей Саприным. Ему нужно было позвонить,а вести деловые разговоры поздно вечером из дому он не хотел: жена бывалавременами ревнива и, следовательно, слишком любопытна, а в спальне стоялпараллельный аппарат.

Утром он ничего не сказал Кате о встрече с Николаем и потому, что она промолчала, понял, что Саприн его обманул. Но утром выяснятьотношения не хотелось, впереди было много дел, да и день предстоял трудный. Атеперь, после выпитого на банкете и после неприятного звонка Саприна изаэропорта, небольшой скандальчик был бы в самый раз. Настроение у Дусика былопремерзкое, и Катя представлялась ему самым подходящим объектом для разрядки.

Она не ждала, что в течение дня Шоринов навестит ее вовторой раз, поэтому встретила его в ярком спортивном костюме и без макияжа. Кего приходу Катя всегда надевала красивые пеньюары или шелковые пижамы, так емунравилось. Тщательно подкрашенное лицо тоже было одним из непреложныхтребований.

– Дусик? – удивилась она, открыв дверь. – Чтослучилось?

– А что должно было случиться? – зло отозвался он,рывком стягивая плащ и проходя в комнату прямо в мокрых ботинках. – Ядержу тебя здесь именно для того, чтобы приходить сюда в любое время. Хорошобы, чтобы ты об этом не забывала.

– Я помню, – сдержанно ответила она, входя в комнатуследом за ним.

– Пойди свари мне кофе, я пока позвоню.

Дождавшись, когда Катя выйдет на кухню, Шоринов плотнопритворил дверь и подсел к телефону. Он звонил своему дядюшке. Долг он успелотдать очень быстро, проценты накапали мизерные, и теперь можно смелообращаться с новой просьбой, старик не откажет, а связи у него – ого-го!

– У меня небольшая проблема, – начал Шориновосторожно, стараясь не испугать родственника.

– Естественно, – добродушно откликнулсятот. – Я тебе нужен только для небольших проблем. Большие и сложные тырешаешь сам. Что стряслось на этот раз?

– Одна женщина, которая была задействована в деле,вдруг чего-то испугалась и уехала. Я послал за ней своего человека, а сегодняузнал, что ее разыскивает кто-то еще. Похоже, милиция. Надо бы разобраться,дядя. Я знаю, у вас есть связи.

– А чего же эта женщина так испугалась?

– Видите ли, она не была полностью в курсе всего дела.А деньги-то были задействованы большие, вот ей и показалось невесть что. Мойчеловек ее, конечно, найдет и все объяснит, успокоит. Она поймет, что боятьсянечего, ничего противозаконного мы не сделали. Но если милиция найдет еебыстрее нас, то… Одним словом, мне нужны опытные люди. Вы понимаете, для чего.

– Не понимаю, – сухо ответил тот. – Если выне сделали ничего противозаконного, то пусть она объясняется с милицией,тебе-то что за печаль. Ты сам, похоже, не меньше ее испугался. Темнишь,племянничек?

– Да что вы, нет. Но мы ведь хотим воспользоватьсянаработками крупного ученого фактически без ведома его наследников. Этовсе-таки плагиат, нарушение авторского права. Не хотелось бы… – промямлилШоринов.

– Ладно, позвони мне через час, я дам связь, –бросил дядюшка и положил трубку.

Шоринов отер рукой вспотевший лоб. Кажется, пронесло, старикповерил. В таком деле главное – не спугнуть. Он не знает и не должен знать,каким таким чудом удалось Шоринову так быстро вернуть долг в миллион долларовплюс проценты за неделю.

Из кухни донесся ароматный запах свежезаваренного кофе. Нучто ж, решил Шоринов, теперь можно и покуражиться, показать этой сучке, где еенастоящее место. Катя вошла с подносом в руках, на котором стояли джезва, двечашечки с блюдцами, молочник, сахарница, вазочка с печеньем. Шоринов дождался,пока она осторожно составит все на низенький столик, потом невинно спросил:

– Сколько Николай тебе дал?

– Что?

Она вздрогнула от неожиданности, но удивление было сильнеестраха, она действительно не поняла, что он имел в виду.

– Я спрашиваю, сколько денег он тебе дал?

– Каких денег?

– А что, ты ему дала бесплатно?

– Дусик! Ты с ума сошел? Что ты говоришь?

– Он у тебя ночевал. Ну что ты стоишь, как пугалоогородное, наливай кофе-то.

Катя молча разлила кофе по чашкам, руки у нее дрожали, и этовызвало у Шоринова чувство злого удовлетворения. Ничего, пусть знает. Трахатьсяс молодыми красивыми мужиками, конечно, приятно, но пусть теперь знает, чтопосле этого бывает очень неприятно, когда попадаешься. Шоринов взял свою чашку,сделал небольшой глоток, добавил сахару, размешал.

– Вот я и спрашиваю, сколько он тебе заплатил заудовольствие.

– Нисколько, – спокойно ответила она, садясь вкресло напротив.

– Значит, бесплатно дала, – констатировал МихаилВладимирович. – А зачем? Я бы еще понял, если бы за деньги. Ну, может, ятебе мало денег даю, тебе не хватает на какие-то покупки, а попросить тыстесняешься. Я бы это понял. А так – зачем? Чего тебе не хватает?Неприятностей? Скандалов тебе хочется? Ну, объясни же мне, зачем ты этосделала.

Катя подняла на него глаза и молча уставилась куда-то всередину переносицы. От этого взгляда Шоринову стало неуютно.

– Молчишь?

– Молчу.

– Сказать нечего?

– Нечего, – подтвердила она как ни в чем небывало. – Ты все говоришь правильно.

– Значит, ночевал?

– Ночевал.

– И денег не дал?

– Нет, не дал.

– Странно. – Он демонстративно пожал мощнымиплечами. – Он же знает, что ты шлюха, проститутка, содержанка. Таким, какты, полагается платить. Он что же, правил не знает?