И неспешно направился вдоль берега. Сварог раздраженно пожалплечами, видя, что потерял всякую инициативу, но двинулся следом.

Под дубом обнаружился стол в стиле Чалатара,[2]словно угодивший сюда с террасы загородного дворянского особняка: накрыт длялегкого ужина, посередине горит сиреневая карбильская лампа с колпаком изтончайшего стекла в виде таларского глобуса. Повинуясь жесту хозяина, Сварогсел первым, прислонил топор к столу и спросил:

— Что это за чуткие уши на моем корабле?

— Оглянитесь.

Лампа светила неярко, и Сварог хорошо различал уардах в статемный контур «Принцессы». Оттуда протянулись в сторону стола словно бы триузких луча карманных фонариков: один зеленоватый, тусклый, два других —сапфирово-синие, гораздо длиннее и ярче. Но сидящих не достигали и они,рассеиваясь и пропадая где-то на полдороге.

— Зеленый — это ваша девочка в меру своего скромногоумения пытается до нас дотянуться. Ну а синие — результат усилий двух другихваших людей, и, не будь у меня наработанной защиты, они все видели и слышалибы…

— Чушь, — сказал Сварог. — Двое моих?

— Вы уверены, что знаете все о своих людях? (Сварогпромолчал.) Любезный граф, у них есть свои маленькие тайны, как и у вас —секреты от них. Вполне естественное явление, вы ведь и сами в них из-за этогоне сомневаетесь… Поговорим о хлопотах посерьезнее. Я хотел вам помочь. Сейчас взаливе курсируют девятнадцать кораблей из разных стран, которые я не стануперечислять, потому что вы легко догадаетесь и сами… Неужели вы решили, чтопосле бегства из Равены от вас отстанут… заинтересованные стороны?

— Я так и не думал, — сказал Сварог. —Вообще-то «Принцесса» неплохо сконструирована, меня клятвенно заверяли, что принужде она уйдет от любого здешнего корабля, хватило бы кочегаров…

— Возможно. А об этом что вы скажете?

Справа от стола словно бы распахнулось широкое окно с видомна вечерний океан, укутанный мягкими тенями подступающего сумрака. Из водыторчала голова чудовища на длинной тонкой лоснящейся шее, весьма смахивающая бына перископ, если б не три длинных изогнутых рога, венчающих башку наподобиекороны. Пасть приоткрыта, услужливо демонстрируя зрителю три ряда треугольныхчастокольных зубов, над маленькими глазками нависают роговые пластины, придаваяморде вид хмурый и невыспавшийся. Тело морского змея скрыто под водой, лишьпятью полукольцами выглядывает из воды многажды изогнутая шишковатая спина —совсем как покрышки, вкопанные замес-то ограды вокруг огорода иного дачника…Короче, форменная Несси. Рядом со змеем вдруг появился крохотный кораблик, разав три короче плоской морды. Выглядел кораблик жалко.

— Ваша «Принцесса», — пояснил Ройл. — Сточнейшим соблюдением масштаба. Много ли вы смогли бы сделать даже с вашимвеликолепным топором? Магия здесь ни при чем. Всего-навсего морское чудовище,рогатый ящер, считавшийся вымершим еще до Шторма, — но океан велик, то идело там обнаруживается нечто, числившееся в нетях…

— Рогатый ящер? — заинтересованно переспросилСварог, вспомнив о заклинании, которое призрак подарил тетке Чари, но Ройлнеправильно понял его интерес и махнул рукой:

— Лорд Сварог, сдается мне, вы до сих пор непредставляете, какая идет игра и сколь велики ставки. Это не телевизор, как выуже поняли, — экран компьютера я моделирую. На самом деле оно плавает у поверхности,не показываясь наружу. И парочка кораблей упорно крейсирует поблизости, словнозная о чудище и готовясь натравить…

— Горрот?

— Вряд ли. Чьи-то неизвестные корабли. Знаете уже, какэто бывает: флага нет, место постройки еще ни о чем не говорит, на борту самыйразный народ со всего света… Это, конечно, не Великий Кракен, для ВеликогоКракена вы слишком мелкая сошка, однако… Забудьте вы сейчас и об этой твари, ио кораблях. Не это главное. Вам нужно добраться до Шагана, там вас уже недостанут. Я помогу.

— Значит, мне следует благодарить вас за спасение?

Хозяин не поднимал глаз. Экран как-то незаметно погас.

— Забавно, — сказал наконец Ройл. — От скукия тысячу раз вел во всех подробностях долгие беседы с кем-то вроде вас. Нокогда вы сидите здесь вживе, все, оказалось, следует начинать заново… Пожалуй,вы не должны меня благодарить, лорд Сварог. И потому, что эта услуга непотребовала от меня мало-мальски серьезных трудов, и оттого, что я не чувствуюсебя достойным принимать благодарность… Что вам говорил обо мне Борн?

— Да ничего, собственно. Что вы существуете и живетеотшельником.

— В том-то все и дело… Максимально точное определение.Я не служу злу, потому что не люблю зла, и не служу добру, потому что не представляю,что мне для добра сделать. Я не борец. Не гожусь в борцы. Не мое призвание.Лары мне глубоко противны, а обитатели земли, откровенно говоря, —совершенно чужие. Нет ни сил, ни желания, ни стремления проникнуться их бедамии разделить их радости. Одной нелюбви к злу еще слишком мало, чтобы статьрыцарем добра с обнаженным мечом. Добавьте ко всему этому, к такому образумыслей кое-какие магические возможности, позволяющие окружить островнепроницаемой для всякого воздействия защитой, — и получится… отшельник. Яне удивлюсь и не обижусь, если вы меня осудите. Покойный Борн положил массу сили времени, чтобы подвигнуть меня на некие глобальные дела. Какие, он плохопредставлял и сам. Я отказался. Он не порвал со мной окончательно, но отказа незабыл… Признаюсь, со своей стороны я считал избранный им образ жизни чем-товроде детской игры в солдатики. Возможно, мы оба неправы. Возможно, один янеправ. И вы можете…

— Кто я такой, чтобы вас осуждать? — проворчалСварог. — Катберт-Молот или святой Рох? И зачем вам, простите, моескромное мнение?

— Я слишком долго прожил один, — со смущеннойулыбкой сказал Ройл. — Долгое одиночество порождает самые причудливыеметания духа. Иногда охватывает бешеное, неудержимое желание исповедаться иуслышать себе приговор…

— Тут нужен священник, — сказал Сварог, чувствуясебя крайне неловко.

— Я не гожусь.

— Священник скажет, что мне следует обратиться к богу.Но что прикажете делать, если я, как ни стараюсь, не могу и не умею «обратитьсяк богу»?

«Беда с этими интеллигентами», — растерянно подумалСварог, а вслух сказал:

— Я тоже не умею…

— Но вы — действуете.

— Вы тоже, — ободряюще сказал Сварог. Беседаначинала его тяготить. — Странно, что там, где следует, меня о вас непредупредили, хотя уделяли внимание гораздо более мелким деталям.

— А я — государственная тайна, — чуть веселеепризнался Ройл. — Никто не предполагал, что мы с вами можем встретиться. Ао нашей с Борном дружбе они как-то забыли, много воды утекло, да и Борн погиб.Понимаете, Борн был для них понятен, а я — нет. Похоже, меня до сих порподозревают в коварных замыслах. И в покое не оставляют. Взгляните.