Было четверть восьмого. Солнце светило еще ярко, хотя тень«пинто» уже дотянулась почти до двери гаража. Она не знала, что в это время еемуж и его компаньон смотрят рекламные ролики в Кембридже, и что никто неуслышал ее сигналов СОС. В книгах, которые она читала, такого никогда неслучалось.

В доме у подножия холма должны были услышать звук. Или онинам все пьяны? Или владельцы этих двух машин уехали куда-то на третьей? Всеможет быть. Она попыталась разглядеть дом, но его скрывал отрог холма.

Она снова нажала на гудок. Недолго: она боялась, что сядетаккумулятор. Она еще надеялась, что «пинто» заведется. На что же ей надеятьсякроме этого?

«Но ты же боишься попытаться, правда?»

Она снова потянулась к ключам, когда пес показался снова.Раньше он лежал напротив «пинто», теперь прошел в направлении сарая, нагнувголову и волоча хвост. Он шатался, как пьяный. Не глядя в их сторону, он вошелв сарай и исчез из виду.

Она снова протянула руку к ключам.

– Мама, мы поедем?

– Погоди, дорогой.

Она поглядела налево. До двери в дом было шагов восемь. Вшколе она бегала лучше всех одноклассников и до сих пор регулярнотренировалась. Можно было добежать до дома. Там есть телефон. Один звонокшерифу Баннерману, и весь этот ужас кончится. С другой стороны, можнопопробовать еще раз завести машину… но это может привлечь внимание пса. Онамало что знала о бешенстве, но помнила, что бешеные животные чрезвычайночувствительны к звукам.

– Мама?

– Тсс, Тэд!

Восемь шагов. Не больше.

Если даже Куджо следит за ней, она знала – была уверена, –что успеет добежать. Да, телефон. И еще… У такого, как Джо Кэмбер, в домедолжно быть ружье. Или даже целая стойка. Вот было бы приятно разнести башкуэтому чертову псу!

Восемь шагов.

А что, если дверь заперта?

«Рискнуть или нет?»

Сердце ее гулко стучало в груди, пока она думала. Если быона была одна, она бы не колебалась. Но если дверь окажется запертой, успеет лиона добежать до машины? А если не успеет, что будет с Тэдом? Что если онувидит, как двухсотфунтовый пес терзает его мать, разрывает ее на куски у негона глазах?..

Нет. Здесь они хотя бы в безопасности.

«Попытайся завести мотор!»

Она потянулась к ключам, но часть ее рассудка тут жевозразила, что нужно подождать еще, пока двигатель окончательно остынет…

Окончательно? Они и так тут уже три часа!

Она повернула ключи.

Мотор дважды всхлипнул – и с ревом завелся.

– Слава Богу! – воскликнула она.

– Мама? – недоверчиво спросил Тэд. – Мы поедем?

– Поедем, – сказала она мрачно, включая трансмиссию. Куджовыглянул из сарая и встал там, ожидая. – Чертов пес! – крикнула она победно.Нажала на газ. «Пинто» проехал фута два и застыл.

– Не-е-ет! – закричала она, снова увидев идиотские красныеогни. Куджо сделал два шага вперед и стоял теперь там, внимательно следя запроисходящим.

Донна выключила зажигание и включила опять. На этот размашина вообще не завелась. Она изо всех сил жала на педаль и, забыв про Тэда,ругалась последними словами. Куджо все еще смотрел на них.

Потом он лег у подъезда, словно успокоившись на их счет. Онавозненавидела его за это еще больше.

– Мама… ну, мама.

Откуда-то издалека. Это неважно. Важен сейчас только этотчертов маленький автомобиль. Он должен завестись. Она заведет его простой…силой… воли!

Неизвестно, сколько времени она просидела за рулем яростнодавя на газ. Каждый раз мотор всхлипывал, но все короче и короче, потомзамолчал.

Она посадила аккумулятор.

Все.

Она очнулась, как после обморока. Вдруг вспомнилсягастроэнтерит, который она подхватила в колледже – когда, казалось, все еевнутренности вздымаются и падают вниз, и главное – успеть добежать до туалета.В тот момент у нее было ощущение, что какой-то невидимый маляр раскрасил мирзаново. Вот и сейчас все цвета показались ей необычайно яркими.

Тэд сидел, прижавшись к креслу, засунув палец в рот исхватившись другой рукой за карман, где лежали Слова от Монстров.

– Тэд, – позвала она. – Что с тобой?

– Мама, как ты? – прошептал он.

– Нормально. Ничего. По крайней мере, ему нас не достать. Мыскоро поедем. Потерпи.

– Я боялся, что ты сошла с ума.

Она наклонилась к нему и крепко обняла. Волосы его пахлипотом и шампунем «Не плачь». Она вспомнила о бутылке этого шампуня, стоящей навторой полке в шкафчике в ванной. Это казалось теперь таким далеким! Увидит лиона еще их ванную?

– Да нет, дорогой, что ты.

Тэд прижался к ней.

– Он ведь не достанет нас?

– Нет.

– Он не… он не съест нас?

– Нет.

– Я его ненавижу, – сказал он горячо. – Хочу, чтоб сдох.

– Я тоже.

Она выглянула в окно. Солнце уже почти село. При мысли обэтом она испытала суеверный страх, вспомнив о том, как в детстве бояласьтемноты.

Пес наблюдал за ними. Он бешеный, в этом она уже несомневалась. Его безумные, бессмысленные глаза смотрели прямо на нее.

«Это тебе кажется. Просто собака, хоть и бешеная. И так всеплохо, а ты еще воображаешь невесть что».

Так она говорила себе. Чуть позже она сказала себе, чтоглаза у Куджо, как у некоторых старых портретов – куда бы ты ни пошел, кажется,что они следят за тобой.

Но пес и правда смотрел на нее. И… и в его взгляде онаразличала что-то знакомое.

Она попыталась отогнать эту мысль, но поздно.

«Ты ведь его уже видела. Наутро после первого из ночныхкошмаров Тэда, когда ты увидела в шкафу одеяла и его мишку сверху, тебе впервое мгновение показалось, что оттуда глядит кто-то с красными глазами, и этобыл он, это был Куджо, Тэд оказался прав, только монстр не в его шкафу… онздесь…»

(прекрати)

«…ждал, когда мы…»

(Донна, прекрати это! )