- Вроде старый, а слух как у летучей мыши, - пробубнил Логан и уткнулся в свой билет.

Встреча с Габриэлем на время выбила меня из привычного ритма, и экзамен прошел гораздо хуже, чем должен был. Его оппозиционерские увещевания, пусть и совершенно мне чуждые, все равно никак не шли из головы; я постоянно отвлекалась, погружаясь в свои очень далекие от учебы мысли, и Логану приходилось толкать меня в плечо, когда мой взгляд в очередной раз рассеивался. Он, очевидно, решил, что причина моего смятения в том, что я не знаю темы своего билета, и время от времени пытался предлагать мне свои умные часы. Пытался чересчур активно, и в конце концов его отсадили в другой конец аудитории.

Мистер Беннет откровенно натянул мне оценку. Пожурил, попричитал с привычными для него истерическими нотками и со вздохом отпустил, пожелав хороших каникул. Я закопошилась возле его стола, силясь попасть колпачком ручки в боковой карман сумки, и тогда профессор негромко поинтересовался, не требуется ли мне какая-нибудь помощь. Это было уже слишком. Сквозь зубы я повторила заученную фразу, что все в порядке, и вышла в коридор. Времени до встречи с Рене оставалось еще много. Я решила подождать близняшек, чтобы хоть немного расслабиться под их шутки, и устроилась на лестнице, подогнув под себя ноги.

Пятнадцать минут, полчаса, час – аудиторию, как назло, покидали все, кроме них. Проскакал мимо счастливый Логан с воплями о наступившей свободе. Меня от радости он даже не заметил, сбегая по лестнице вниз, но через несколько мгновений вернулся, вспомнив, что умные часы нужно вернуть владельцу. Я взяла их: самому Логану срочно нужно было отправляться на работу. Слабо пиликнул телефон – это Рене отправила сообщение, в котором просила меня не опаздывать на квест и указывала точный адрес. Я дождалась Ника, чтобы передать ему часы, а вот Анну и Дэйзи профессор Беннет явно решил принять последними, и их одинаковые веселые лица мне так и не удалось увидеть. Пора было выдвигаться в центр, к сестре.

На выходе из университета меня поджидал неприятный сюрприз. Джек, красный как рак, сидел на лавочке напротив парковки. Красным он был не от смущения, а от солнца, на котором белая кожа его нещадно сгорала, и когда мы встретились глазами, оттенок этот сделался еще более ярким.

- Привет! Заждался тебя.

- Я очень тороплюсь.

- Еще бы, - весело кивнул он. – Я провожу. Куда пойдем?

Тогда мне впервые почудилось, что он издевается. В моем понимании человек просто не мог настолько не чувствовать, что его обществу не рады. Разве что… у него были причины навязываться?

Я окинула Джека Бэйли изучающим взглядом. Вдруг именно его подговорили сотрудники ФБР, чтобы тот наблюдал за мной на месте учебы? Ведь появился он неожиданно, сумбурно и аккурат после того, как я стала симбионтом. Да, до профессионального информатора он определенно не дотягивал: толстый, неуклюжий, боящийся собственной тени; зато какой неприметный!

- Что тебе нужно?

- Начинается, – нараспев протянул Джек, идя теперь чуть впереди меня. – По второму кругу…

С лица его слезли остатки былой робости. Я едва не споткнулась на ровной дороге – и что все это должно значить? По какому еще второму кругу? Разве я уже задавала ему такой вопрос?

- Ты извини, - из последних сил стараясь быть вежливой, сказала я. – У меня сейчас действительно нет желания гулять с кем-то или даже поддерживать разговор. Если тебе хочется весело провести время, подожди у входа Анну и Ника: они обязательно пойдут праздновать и возьмут тебя с собой.

- Нет. Мне хочется вовсе не этого.

Мы завернули за угол и побрели вдоль студенческого общежития, представляющего из себя вереницу одноэтажных домиков. Джек смотрел с загадочной улыбкой – я же делала вид, что иду одна.

- У тебя все в порядке?

Задай он любой другой вопрос, я ответила бы на него с благородной сдержанностью. Но он выбрал именно этот.

- Нет! - взорвалась я. – Нет, не в порядке! Меня преследует настырный однокурсник, который то ли корчит из себя идиота, то ли действительно такой! И мне бесконечно надоело, что все вокруг предлагают мне помощь, в которой я не нуждаюсь!

Казалось, Джек уже переступил черту дозволенного, однако этого ему было мало. Он вдруг взял меня за руку.

- Я не собирался предлагать тебе помощь. Я знаю, что ты все можешь сама.

- Ты… - я не стала сразу вырываться только потому, что остолбенела от неожиданности. – Какого…

Присутствие Аббадона не позволило мне выразиться так, как хотелось, потому что крутящееся на языке ругательство содержало запретное слово. Демон, в свою очередь, не обращал ни малейшего внимания на Джека. Его гораздо больше занимало нечто невидимое в небе, и он водил по нему своими ярко-красными глазами.

- Признаться, я думал, ты раскусишь меня. Видимо, у тебя были дела поважнее.

Громко хихикнув, Джек наконец отпустил мою руку и пролез, втянув свой выпуклый живот, в узкое пространство между двумя припаркованными рядом автомобилями. Там он быстро осмотрелся, а затем принялся стряхивать с себя сгустки серой пыли. Ее было столько, словно одежду его не стирали несколько лет; онемевшая, я наблюдала, как она оседает на землю и мгновенно исчезает. До боли знакомый грязный туман окутал фигуру Джека – такой же, какой появлялся вокруг Манту, когда тот примерял человеческую внешность, чтобы не пугать меня.

Через несколько секунд между автомобилями во всем своем великолепии стоял уже Франциско. Толстовка повисла на нем мешком, хотя Джеку она была мала во всех местах; он затянул болтающийся ремень и сдул с себя остатки пыли.

- Наконец-то, - Манту возник из пустоты прямо у него за плечом. – Нет ничего более унизительного, чем пребывать в шкуре насекомого.

- Ты в любом виде подобен дряхлой мухе, Мантрэссапа, - равнодушно заметил Аббадон.

- Мне крайне ценно ваше лестное мнение, Аббадража Онто.

Франциско подошел ко мне, широко расставив руки. Его подлинная лукавая улыбка совсем не походила на застенчивую улыбку Джека. Без сомнения, он очень постарался над своим новым обликом: в скромном толстячке из Флориды его просто невозможно было распознать. Растерянная, я позволила себя обнять. Но лишь на долю секунды.

- Вижу, тебе очень нравится влезать в тела других людей.

Франциско отстранился, когда я стряхнула с плеча его руку, и посмотрел с удивлением.