наши смутные подозрения не более чем плод несколько болезненной фантазии, но факты говорили красноречивее слов: похоже, человек, желающий нам навредить, и правда имел отношение к университету. Ходил теми же коридорами, может, даже улыбался при встрече и гонял чаи в столовой.

Найти человека, устроившего переполох, стало моим обещанием самой себе, но только теперь я начала понимать, чем грозит его исполнение.

Узнавать об окружающих правду, если она такая, бывает тяжело.

И чревато.

А вдруг виноват кто-то из людей, к которым я относилась хорошо? Болтала и выпрашивала конспекты по какой-нибудь методологии?

— Постараюсь разузнать, чья это машина, а вы пока подождите водителя здесь, — решил за всех Ян. — Не дам ему сбежать снова.

— Почему ты? — не согласилась я. — Почему не вместе?

Ян, вероятно, вспомнив, о моих непростых отношениях с другими студентами, заявил:

— Из нас троих только со мной одногруппники будут говорить открыто. Ты им не очень-то нравишься, а Чернова они вообще не знают.

— Но машина времени…

— Никуда за полчаса-час ваша машина не денется.

Новых возражений не нашлось, и мы, проводив Яна почти до дверей, заняли столик в ближайшем кафе. Так, чтобы в окно наблюдать за парковкой и увидеть хозяина машины, едва тот появится.

— И какой именно элемент ты собрался вытащить из петли? — спросила я, сделав глоток обжигающе горячего липового чая, который выбрал Иван. — Это человек, да?

Чернов ответил мне уже знакомым красноречивым взглядом.

— О, значит не просто человек, а я?

Чернов попытался взять меня за руку, но я не позволила, а потом и вовсе отодвинулась, чтобы он не решился на новую попытку.

— Я хотел выбрать способ проще и дать выбор, как ты и просила, но судьба решила все за нас.

— Ты всегда такой пафосный?

— Только сегодня. Обстановка обязывает.

Иван аккуратным движением поправил край скатерти и поднял на меня глаза:

— Мы могли познакомиться как полагается, но все пошло наперекосяк не по нашей вине. Но мы обязаны бегать друг друга и плеваться ядом, словно дети. Я не хочу быть твоим врагом.

— Сложно относиться к кому-то хорошо, если он силой заставляет тебя быть рядом, — подумав, сформулировала я. — Но мы не враги.

Иван отбарабанил на столешнице затейливую мелодию, сложную и незнакомую, а потом прикрыл глаза и, будто припоминая что-то почти забытое, заговорил:

— Система показывала мне тебя. Рыжеватые волосы, зеленые глаза. Точь-в-точь ведьма из старых книжек, что я обожал. Стройная, тоненькая, очень нервная. Красивая и одинокая. Знаешь, тогда мне показалось, что мы похожи, и путешествие — отличная идея. Они убедили, ты меня ждешь, хоть пока и не знаешь об этом.

— Они обманули тебя.

Иван резко открыл глаза — воспаленные, теплые и будто улыбающиеся.

— Нам нужно попробовать еще раз. Давай сделаем все правильно. Привет, я Иван. Путешествую во времени, люблю младшую сестру и неплохо играю на домбре. Если захочешь, тебя тоже научу.

Его речь, хоть и напоминала выдержку из анкеты для сайта знакомств, мне понравилась. Искренностью.

Так и не добавив что-нибудь еще, он зашелся в кашле.

— Мне по-прежнему нравится Ян. Больше, чем просто нравится.

— Вы не сможете быть вместе.

— Знаю. Но это не значит, что я захочу быть с тобой.

Чернов нахмурился. Понять такое оказалось непросто.

— Тогда у нас плюс один к проблемам, ведь способ разорвать петлю — забрать тебя, как ключевой элемент из нее. А это значит вернуть назад и переиграть все, чтобы никакого желания и Яна не случилось. Сработает только если ты отправишься со мной добровольно.

— Что?

— Мой мир суров, но не жесток, что бы ты себе не надумала. Тиранить и принуждать к путешествиям запрещено, и мне нужно разрешение. Согласие. Любовь.

Мы помолчали, обдумывая каждый свое, а потом Чернов вновь принялся кашлять.

— Ты заболел? — обеспокоенно спросила я и, не дожидаясь ответа, коснулась его лба.

Он горел.

— Все в порядке.

— Пей чай, — приказала я, кивая на чашку, к которой он даже не притронулся.

Покопавшись в сумке, я извлекла пакетик лекарства от простуды, попросила у официанта стакан воды и, стараясь не замечать взгляда, сопровождающего каждое мое действие, развела для него раствор.

— И это тоже выпей.

— Надеюсь, внутри не отрава.

— В твоем чудесном мире и такое практикуют?

Чернов рассмеялся, но отвечать не стал, оставив мне простор для воображения и предположений. Смех, благодаря дурацкому расчету и совпадению, у него оказался на удивление приятным.

— В любом случае рад, что ты больше не хочешь меня убить.

— Я и не хотела.

— Разве?

— Ну, только чуть-чуть.

Желая укрепить хлипкий временный союз, что нам наконец удалось заключить, Чернов запустил на телефоне «The smiths» и передал мне один наушник.

Подумав, я его приняла.

И музыка правда оказалась ничего.

Склонившимися друг к другу и смотрящими в один экран нас и застал Ян. И увиденное явно ему не понравилось.

— Собирайтесь, — холодно бросил он, окидывая стол взглядом. — Хозяин машины — Перлов. По расписанию у него еще пара и в ближайший час не явится.

Неужели преподаватель и есть тот человек, что хочет навредить нам и остаться в петле навсегда? Холеный и довольный жизнью Перлов плохо подходил на роль отчаявшегося и полусумасшедшего почти убийцы. Даже совсем не подходил.

— Как раз успеем посмотреть, что там за машина времени, — я вынула из уха наушник и дрогнувшей рукой передала его Чернову.

А потом благоразумно отодвинулась подальше.

— Уж будьте так любезны, — съязвил Ян.

Под аккомпанемент ветра, гнавшего поземку по ровной тротуарной плитке, мы дошли до университета. Вместе поднялись на третий этаж и по узкой лесенке выше — на чердак для хозяйственного инвентаря и швабр.

Как в «Нарнию», только без шкафа.

— Я не знала, что здесь открыто, — сказала я, восхищенно оглядываясь по сторонам.

— Так и было задумано?

Стародавняя пыль, забытые книги, стопками расставленные по углам и от чего-то резкий запах свежей краски. Чернов и ремонт для своей машины сделал?

Где она, кстати?

— А вот кто-то другой, похоже, знал, — мрачно отозвался Иван. — Мою машину времени сломали.

Глава 12. Честная сделка

Машина времени, вероятно, и в лучшие свои дни выглядела неказисто, а уж теперь — разбитая и разделенная на множество винтиков, стеклышек и болтов — и вовсе напоминала нечто несуразное, маленькое и до ужаса жалкое.

— Признаться, я ожидала чего-то более… Грандиозного, — тщательно подбирая слова, прокомментировала я, продолжая рассматривать обломки. — Сооружения в духе «железной девы» или целой комнаты с рычажками и кнопками, этакого кабинета безумного ученого в миниатюре. А тут какой-то прибор вроде измерительного и