– Мне Леокадию Сергеевну.

– Знаю, – бодро рявкнул «гриб» иприказал: – По коридору в сторону кухни шагом марш.

Я хмыкнула и двинулась на запах щей икипятящегося белья. По извилистым коридорам мы добрались до последней двери,расположенной в углу.

– Прошу! – скомандовал старик.

Я толкнула дверь и очутилась в большойкомнате, потолок которой терялся в небесах.

– Леночка! – радостно вскрикнулааккуратненькая благообразная старушка, сидевшая за письменным столом, где гордовозвышался компьютер. – Проходи, проходи. Как Ванечка? А Кондрат здоров?

Я в растерянности переминалась у входа.Похоже, милая бабуля не в курсе последних происшествий в семье Разумова. Онатем временем выудила очки, нацепила их на нос и разочарованно сказала:

– Вы не Леночка!

– Нет, но я ее двоюродная сестра.

– А, – вновь обрадоваласьхозяйка, – вы работу принесли?

– Не совсем, – расстроила яее. – Видите ли, какое дело, не припомните, не набирали ли вы романРазумова «Загон с гиенами»?

Машинистка горделиво вздернула голову. В ееушах были редкой красоты старинные серьги – розовые камеи в золотой причудливойоправе.

– Как тебя зовут, девочка?

– Евлампия.

– Ах, какое имя, старинное, чудесное…

Я терпеливо поджидала, пока улягутся восторги.Ей-богу, называться Таней, Олей или Наташей намного лучше, меня уже тошнит от восклицанийтипа: «Ну надо же! И кто только дал вам такое имя?» Ответить честно: «Самапридумала» – так не верят. А объяснять всем подробно неохота.

– Милочка, – наконец утихомириласьбабуся, – я не просто перепечатываю рукописи Костика, вы ведь в курсе, чтородители назвали его Константином?

Я кивнула.

– Я не одобряю смену имени, –трещала старушка, – ну да господь с этим. Небось Костя рассказывал, что яего открыла как писателя? Нет? Садитесь, садитесь.

В глазах пожилой женщины блеснул хищныйогонек. Ну что остается делать пожилому человеку? Только вспоминать ихвастаться. «Старики так любят давать добрые советы, потому что не способныподавать дурные примеры», – ехидничал гениальный француз Ларошфуко. Ностарушка должна проникнуться ко мне добрыми чувствами, потому я всплеснуларуками и ахнула:

– Да ну? Вы открыли Кондрата?

Радостная, что наконец ей попался слушатель,Леокадия Сергеевна завела шарманку.

Двадцать лет тому назад в их необъятнойквартире жила семья Разумовых – мать и сын. Татьяна Михайловна работалабилетершей в кинотеатре, а Кондрат преподавал в школе русский язык илитературу.

– Мучился он ужасно, – со смехомговорила старушка. – Бывало, придет домой, постучится ко мне и жалуется:«Ох, тетя Лека, убью когда-нибудь своих оболтусов, сплошные идиоты, простогоре».

Леокадия Сергеевна в те времена работаламашинисткой у главного редактора газеты «Боевое знамя». Один раз онапосоветовала:

– Ты, Костенька, мальчик талантливый,словом владеешь, попробовал бы рассказик написать про милицию. А уж я расстараюсь,попрошу свое начальство, чтобы опубликовали. Не боги горшки обжигают, глядишь,и корреспондентом станешь, бросишь школу.

Костик обрадовался чрезвычайно и моментальносостряпал требуемое, только у него получился не рассказ, а маленькая повестушкаоб оперуполномоченном, влюбившемся в преступницу.

Леокадия Сергеевна перепечатала рукопись ипроследила, чтобы та попала на стол к главному, а не осела в секретариате.Редактор благосклонно прочитал повесть и велел кое-что поправить: убрать любовьмилиционера к девке-шалаве, расписать покрасочней трудовые будни сыщиков. Шел1980 год, и в чести были произведения, прославляющие людей в синих шинелях.

Костик начал было возмущаться, но тут вновь напомощь пришла тетя Лека.

– Ты, детка, фасон не держи, –посоветовала машинистка. – Быстренько сделай, как велят, пока-то твое делоподневольное. Вот приобретешь имя, тогда и капризничай. А пока – помалкивай дакупи девкам из отдела конфет.

И вновь Костя послушался, покорно внес всепоправки и учел замечания. В ноябре он держал в руках пахнущий свежейтипографской краской номер «Боевого знамени»: К. Разумов. «След ветра»,продолжение следует…

Повестушку заметили, следующую книгуопубликовал журнал «Пограничник», потом «Искатель», следом «Советская милиция»…Костя постепенно набирал вес, но урок, преподанный тетей Лекой, запомнилкрепко. С редактурой никогда не ругался, правку вносил беспрекословно и безцветов и торта к дамам в редакции не являлся.

В 1985 году трое предприимчивых молодых людейорганизовали частное издательство «Фила-Пресс». По счастливой случайности,одним из «отцов-основателей» его был сын главного редактора «Боевого знамени».И вновь Леокадия Сергеевна расстаралась, и Разумов принес в «Фила-Пресс»книжонку. Издательство тогда размещалось в трех комнатушках и не имело никакоговеса, а у Кости была хоть маленькая, но известность. Так что неизвестно, комубольше угодила тетя Лека…

Первая же вещь Разумова, выпущенная«Фила-Пресс», разлетелась в момент. Придумали и псевдоним, Костик превратился вКондрата, и дело завертелось. Еще как завертелось!

С тех пор произошло много перемен. Кондратстал популярным, именитым, богатым… Похоронил мать, купил квартиру, женился,развелся, снова женился… Но одно правило соблюдал строго – все его рукописипечатала только тетя Лека. Он купил старушке новомодный компьютер и несоглашался ни на какие уговоры типа: «Эта старая перечница еле работает. Да мытебе пришлем трех девочек, одна другой краше…»

Но Кондрат только усмехался: «Тетя Лека мойталисман, добрый гений. Нет, ей мои вещи печатать, и только ей!»

Старушка замолчала и гордо посмотрела на меня.

– Значит, только вы набираете егороманы, – уточнила я.

– Да, более того, частенько делаюзамечания, и Костя всегда прислушивается, – ответила Леокадия Сергеевна. –Потом книжки дарит с автографами. Ну давайте.

– Что?

– Так, наверное, Костик новую работуприслал!

– Тут видите, какое дело. Не сохраниласьли в вашем компьютере книга «Загон с гиенами»?

– Естественно, сохранилась, –спокойно ответила старушка. – И дискета есть. Как же иначе? У наснесколько раз казусы выходили. Небось и сейчас в корзинку отправил?

– Да, – засмеялась я.