— Боже Иисусе, — прошептал он в последний раз, а потом голосего сорвался, и кровавая пена выступила на губах.

Следом за Клаудио двинулся Трикс и еще один парень, из тех,кто сидели в кладовой. В обеих руках Клаудио держал по автоматическомупистолету; у парня из кладовой была винтовка «Ремингтон» со стволом обрезаннымтак низко, что она походила больше на крупнокалиберный пистолет с тяжелымслучаем свинки; у Трикса Постино — скорострельный М-16, который он называл«Чудесная машина Рэмбо».

— Где мой брат, ты, урод наколотый? — заорал Клаудио. — Чтоты сделал с Джеком?

Его, похоже, не слишком интересовал ответ, потому что онначал палить с обеих рук, еще не закончив орать. Я — труп, сказал себе Эдди, апотом Роланд выстрелил снова. Клаудио Андолини отлетел назад, окутанный облакомсобственной крови. Пистолеты выпали из его рук и, проскользив по столуБалазара, грохнулись на ковер посреди разбросанных карт. Кишки Клаудиовывалились на стену за секунду до того, как он сам о нее ударился.

— Прикончить его! — вопил Балазар. — Прикончить призрака!Мальчишка один не опасен! Он всего лишь наркоман с голой задницей! Призраканадо кончать! Застрелить его к черту!

Он дважды нажал на курок своего 357-го. Магнум стрелял почтитак же громко, как револьвер Роланда. Пули его не прошили панели стены, укоторой стоял Роланд, аккуратными дырочками — они разнесли их в щепки по обеимсторонам от головы стрелка. Зазубренными лучами в дырки пролился белый свет изуборной.

Роланд нажал на курок.

Только сухой щелчок.

Осечка.

— Эдди! — выкрикнул он, и Эдди поднял свой револьвер и нажална спусковой крючок.

Громыхнуло так, что на мгновение Эдди подумалось, чторевольвер взорвался у него в руке, как тогда — у Джека. Отдача не вмазала его встену, как он опасался, но все-таки ощутимо дернула руку, рванув сухожилия.

Он увидел, как часть плеча Балазара исчезла в облаке алыхбрызг. Балазар завизжал, точно раненый кот, а Эдди завопил:

— Наркоман не опасен? Ты так сказал? Так ты сказал, мудила?Хотел нас с братом прикончить? Я тебе покажу, кто опасен! Я тебе…

Громыхнуло так, как будто кто-то швырнул гранату. Это пареньиз кладовой выпалил из своего «Ремингтона». Эдди откатился в сторону. Пуляпробила сотню, наверное, мелких дырочек в стене и в двери туалета. Кое-гдевыстрел обжег голую кожу Эдди, и тот только теперь сообразил, что если быпарень стоял чуть ближе, а заряды летели гуще, он бы просто испарился.

Черт, все равно я уже покойник, сказал он себе, наблюдая запарнем из кладовой, который только что перезарядил свой дробовик и теперьприкладывает его к плечу. Он усмехался. Его желтые зубы явно давно не водилизнакомство с зубною щеткой.

Боженька милый, я умру от руки какого-то мудака с желтымизубами, а я даже не знаю, как его звать, подумал Эдди словно издалека. Но яхотя бы разочек попал в Балазара. Хотя бы это я сделал. Стрелял ли Роланд еще?Эдди не мог припомнить.

— Я возьму его! — весело заорал Трикс Постино. — Не мешайсямне, Дарио! Уйди!

И не успел еще парень по имени Дарио отойти, Трикс открылогонь из «Чудесной машины Рэмбо». Тяжелый грохот автомата заполнил весь кабинетБалазара, в результате чего Эдди остался жив. Дарио уже взял его на мушку, ноне успел он нажать на курок, как очередь из автомата Трикса разрезала егопополам.

— Прекрати, идиот! — заорал Балазар.

Но Трикс либо не слышал, либо не мог уже остановиться, либоже не хотел. Губы его растянулись в акульей ухмылке, обнажив зубы, блестящие отслюны. Он поливал свинцом комнату от стены к стене. Панели на стенах крошилисьв пыль, фотографии в рамках взрывались облаками летящих осколков стекла. Дверьв уборную слетела с петель. Рельефное стекло стойки душа разлетелось накусочки. Трофей с Мач-оф-Даймс — Балазар заимел его в прошлом году — зазвенел,точно колокол, когда автоматная очередь прошлась по нему.

В фильмах люди часто убивают друг друга при посредстверучного скорострельного оружия. В реальной жизни такое случается очень редко. Аесли случается, то только за первые три-четыре очереди (что мог бы, кстати,подтвердить и незадачливый Дарио, если бы только он мог теперь подтверждать). Апосле первых очередей с человеком, который пытается справиться с этим оружием —причем, с любым человеком, даже с самым сильным, — происходят две вещи: стволпотихонечку поднимается вверх, а того, кто стреляет, начинает разворачиватьвправо или влево в зависимости от того, к какому плечу он решится приставитьприклад. Короче говоря, этим оружием могут пользоваться только либо конченныйидиот, либо кинозвезда — с тем же успехом можно пытаться застрелить кого-нибудьи отбойным молотком.

Эдди на пару мгновений застыл, буквально не в силахпредпринять ничего более конструктивного, как только глядеть на этот образчикчистого идиотизма. Потом он увидел, как в дверь за спиной Трикса ломятся ещелюди, и поднял револьвер стрелка.

— Я возьму его! — вопил Трикс с этаким истеричным восторгомлюбителя боевиков, который насмотрелся слишком много фильмов и теперь неразличает уже, где граница между воображаемым сценарием и реальной жизнью. — Явозьму его! Я возьму его! Я возьму…

Эдди нажал на курок и снес Триксу треть головы — от бровей ивыше. Судя по поведению бедняги, хуже ему все равно не будет.

Боже правый, когда эти штуки стреляют, они действительнопробивают дыры, подумал Эдди.

Слева раздалось оглушительное «БА-БАХ». Что-то пробилогорячую выемку в его недоразвитом левом бицепсе. Он оглянулся и увидел, чтоБалазар целит на него свой Магнум из-под угла усыпанного картами стола. ПлечоБалазара представляло собой кровоточащую алую кашу. Магнум грохнул. Эддипригнулся.

23

Роланд исхитрился припасть к полу, взять на мушку первого изджентльменов, ввалившихся в дверь, и нажать на курок. Он только что провернулбарабан, высыпал на ковер использованные и невыстрелившие патроны и перезарядилревольвер. Он сделал это зубами. Балазар целился в Эдди. Если и этот невыстрелит, нам обоим конец.

Но этот выстрелил. Револьвер грохнул, отдача дернула руку, ДжиммиАспио упал на пол, 45-й выпал из мертвой руки.

Роланд заметил, как тот, кто был рядом с Джимми, отпрянул и,повалившись на пол, пополз по щепкам и осколкам стекла. Роланд сунул револьверв кобуру. Сама мысль о том, чтобы снова перезарядить его без двух пальцев направой руке, казалась дурацкой шуткой.

Эдди справлялся прекрасно. Хотя бы судя по тому, что ондрался обнаженным. А для мужчины это тяжело. Иногда — невозможно.