– Ну-ка проверьте, нет ли там дырок, – засуетился АлександрМихайлович.

Честно говоря, он всем только мешал, и я сердито сказала:

– Отвяжись, без тебя ясно, как поступить.

Дегтярев побагровел:

– Вас ни на секунду нельзя оставить одних, без руководства,процессом должен управлять человек, четко представляющий себе цели ипоследствия, а также видящий пути достижения наилучших результатов. Вот скажи,вы сейчас суетливо дергаете в разные стороны брезент, а, на мой взгляд, сначаланадо четко понять: для чего мы вынули его из гаража? Какова конечная цельдействий? Что желаем получить?

Я на секунду обалдела, но потом спокойно ответила:

– Милый, неужели ты не понял? Конечная цель – пойматьАркадия и Индюшку, вон они сидят на ветке, словно попугайчики-неразлучники.

Дегтярев сердито отвернулся и набросился на Сергея, изо всехсил тянущего край брезента:

– Надо натягивать, давай, давай!

Наконец, несмотря на присутствие полковника, мы выстроилиськругом. Александр Михайлович закричал:

– Внимание, пять, четыре, три, два, один… пуск!

Я вцепилась в ткань, но ничего не последовало.

– Эй, Кеша, ты где? – Полковник задрал голову вверх.

– Тут.

– Чего не прыгаешь?

– Ты же сказал «пуск», вот я и ищу кнопку, на которуюследует нажать, чтобы стартовать в космос, – пояснил Кеша.

– Хватит острить, – вскипел Дегтярев, – смотри не оставь вгнезде Индюшку!

– Ты думаешь, я способен забыть, зачем полез на елку, –хмыкнул Кеша и, обхватив скулящую мопсиху руками, обвалился вниз.

Как ни странно, но мы удержали ткань, и спустя пару секундЗайка и Маня целовали сердитого Кешу.

Менты молча скатывали брезент. Охающий Иван выполз накрыльцо, сел на ступеньки и заявил:

– Тошнит.

– Только не на вымытую лестницу, – встрепенулась Ирка, –отползай в сад.

Доктора и промолчавшая все время медсестра выжидательнопосмотрели на Зайку. Ольга оторвалась от вновь обретенного мужа и побежала закошельком. Дегтярев удовлетворенно заметил:

– Правильно организованное дело всегда приносит нужныйрезультат, главное – четко продумать цели и действия.

Я оглядела клумбы с истоптанными цветами, стаю дворовыхсобак, нервно дышащих поодаль, и спросила:

– Может, чаю?

Милиционеры замялись, а доктора сразу пошли в дом.

– Ладно вам, ребята, – Федор хлопнул по плечу Сергея, – язла на вас не держу, служба такая! Пошли, я привез кедрач.

– Это что такое? – заинтересовался полковник.

– Ща попробуете, – улыбнулся Федор, – потом за уши отбутылки не оттянешь.

Все бодро побежали в столовую, я осталась одна, постоялапару минут, наслаждаясь ночной свежестью и наступившей тишиной, потом поежиласьи двинулась следом за домашними. Сзади раздался счастливый визг. Я обернулась иувидела, что Индюшка с самым радостным выражением морды предается разврату ссерой дворняжкой. Очевидно, на сексуальные способности мопсихи из хорошей семьине повлияло ни падение из окна, ни долгое сидение в гнезде, ни полет к земле. УИндюшки оказалась на редкость устойчивая психика. Чуть поодаль за процессомнаблюдал несчастный, страдающий от безответной любви Хуч.

На следующий день мне пришлось заниматься тягостнымиобязанностями. Милиция наконец разрешила выдать тела Роди и Нели для похорон.Поскольку никаких родственников у Кутеповых не было, то все заботы упали наплечи друзей. Валя Аносова занималась поминками, Гриша Марков общался спогребальной конторой, а мне вручили две пухлые записные книжки и велели:

– Обзвони всех, по алфавиту. Тем, кто не знает о несчастье,расскажи о случившемся и сообщи, что кремация завтра, в десять утра, наМитинском кладбище.

Вспомнив не к месту, что в Древней Греции и Риме гонца,принесшего печальное известие, убивали, я села за телефон.

Услыхав известие, люди реагировали по-разному. Кто-топугался и глупо бормотал:

– Э-э-э… Завтра не могу, дела… пришлю венок.

Другие, в основном женщины, начинали кудахтать:

– Боже! Расскажите скорей, как произошло несчастье! Он упална нож, а она вывалилась из окна?! Да ну!

Третьи молча выслушивали меня и сухо отвечали:

– Хорошо, спасибо за информацию.

Примерно через два часа я устала так, словно таскала камнидля строительства египетских пирамид, но деваться было некуда, и я набиралаочередной номер. Ободряло одно: телефонная книжка Роди заканчивалась, ядобралась до буквы Ф, и на этой страничке имелась лишь одна запись: ФаустовАлександр Валерьевич. Около фамилии было записано несколько номеров телефонов –очевидно, рабочий, домашний и мобильный.

По первым двум никто не откликнулся, а по мобильномуответила женщина, судя по голосу, молодая.

– Алло, – протянула она, – кому я понадобилась?

Слегка удивившись, я попросила:

– Можно Александра Валерьевича?

Дама помолчала мгновение и уже другим тоном осведомилась:

– Какого?

– Фаустова.

– Его нет, он в командировке. Кто его спрашивает?

– Понимаете, тут такое дело… Вы его жена?

Невидимая собеседница закашлялась и ответила:

– Какая вам разница?

– Извините, если вопрос показался бестактным, я не хотелавас обидеть. Тут такое дело. Похоже, Фаустов дружил или, по крайней мере, былзнаком с Родионом Кутеповым.

– Никогда не слышала о таком, – быстро сказала женщина.

– Пожалуйста, передайте господину Фаустову, что похороныРодиона и его жены Нели состоятся завтра, в десять утра на Митинском кладбище.

Повисло молчание, потом женщина со злостью выкрикнула:

– Идиотские шуточки! – и бросила трубку.