– Любопытство, брат Рууд. Любопытство… Скажи, кто из здешнихлюдей хотя бы из своей провинции выезжал?

– Немногие.

– А я в Китае был, через Руссийское Ханство проезжал, сживыми ниппонцами беседовал, в Египте полгода жил – да не в державнойАлександрии, а в языческом Мероэ, – даже в дикой Африке старые храмыраскапывал.

– Любопытство – божественная черта, людям подаренная, –согласился Рууд. – Но не все человеку дано постичь.

– А я многого и не желаю, брат Рууд. О загадкахбожественного мироздания не сокрушаюсь. Мне бы повидать, как люди в чужихстранах живут, на далекие берега ступить – уже хорошо.

Брат Рууд помолчал. Видно, говорил я что-то опасноблизящееся к ереси, но границ все же не преступил.

– Купцы, миссионеры, географы, тайные слуги Дома – многиепутешествуют по всему миру, – сказал он наконец. – Недавно в холодных краях,что за Африкой раскинулись, целая экспедиция побывала. Ледяной материк нашли.Там никто не живет, только звери, доселе невиданные. Птицы, не умеющие летать,а плавающие словно рыбы, например… Не верю я, Ильмар, что одна лишь страсть кпутешествиям тебя с честной дороги сбила. Нет в тебе злодейской сути, злобыдушегубной.

– Правильно, – признался я. – Не только любопытство. Еще илень. Не хочу я, брат, изо дня в день кропотливым трудом заниматься. Вставатьпо утрам, галстук повязывать, перо чиновничье на шляпе поправлять, на службуидти… Нет. Не хочу.

– Это – грех. Господь наставляет нас трудиться прилежно.

– Грех, – признал я. – Только сам Искупитель плотницкимтрудом пренебрег и сказал, что каждого своя дорога в жизни ждет.

– Остановись, брат Ильмар! Ты опасные вещи говоришь!

– Брат Рууд, а разве вам не положено смутные места всвященных книгах толковать?

Брат Рууд кивнул.

– Положено, брат Ильмар. Прости мою горячность. Говори,сомневайся, я счастлив буду развеять твои заблуждения. Спрашивай, брат.

Похоже, он и впрямь был готов к разговору. Я задумался.Потолковать о вере со святым паладином – шанс редкий, раз в жизни, да и то невсякому выпадает.

– Скажи, брат, что такое Слово?

– Слово Господне дано людям как пример чуда повседневного,ежечасного, достойным людям доступного. Позволяет Слово в пространстведуховном, под взглядом Господним, любую вещь, тебе принадлежащую, скрыть довремени…

– А вот Жерар Светоносный писал, что Слово – искушение,данное людям в испытание…

– И достойный Жерар прав. Слово – будто оселок, на которомкаждый свою душу правит. Кто отточит до достойного блеска, а кто и напрочь втруху сведет.

– Но разве все люди не едины перед Богом? Почему тогда те,кому дано Слово, не спешат им с другими людьми поделиться?

– Каждый достойный рано или поздно свое Слово находит. Анайдя – прямой путь к душе Искупителя получает. Дальше уже его воля, какупотребить полученное.

– Что-то редко Слово благу служит. Ну, святой Николай подРождество Искупителя по бедным домам бродил, из Холода монетки доставал дабеднякам дарил. Святой Парацельс в Холоде лекарства прятал, больных исцелял.Только и тут сумой могли обойтись, а разбойников и простым словом усовеститьможно… Еще могу кое-кого вспомнить. А в основном-то, брат Рууд, как получитчеловек Слово – так одна страсть наружу выходит! Прятать, копить, от людскогоглаза укрывать.

– Да, Ильмар. Так и есть. Значит, далеки мы пока от Господа.Вот и нет пока на земле царства любви и добра. Слыхал ли ты, Ильмар, опороховом заговоре в Лондоне? О том, после которого Британия уже не оправилась?

– Слыхал.

– Тогда заговорщик на Слове Божьем пронес порох и взорвалпарламент… А король Яков, правивший тогда Британией и не признававший властиВладетеля, с перепугу все сокровища своей короны в Холод убрал и ума лишился.Не смог ничего достать обратно.

– Говорят, – тихонько вставил я, – что часть сокровищ былана Слове у Лорда-казначея, да тот предателем оказался.

Не захотел отдавать их наследникам, сбежал, только и самвскоре сгинул, не воспользовался…

– Может быть, Ильмар. Четыреста лет прошло, никто из людей ужеправды не знает. Но только что в итоге получилось? Всё достояние британское – вХолоде. Ни денег – войскам заплатить, ни оружия – солдатам раздать. Властьрухнула, резня началась, Британия в крови потонула. Добро это или зло?

– Зло.

– А то, что после этого острова под державную властьвернулись, истинную веру без оговорок приняли? Если бы сейчас в Европе неединая власть была, если бы отдельные провинции свои законы имели и настоящиевойны вели? Сейчас, когда пулевики в ходу, когда планёры могут бомбысбрасывать? Так чему послужило Слово?

– Добру. Наверное – добру.

– Вот так, брат мой Ильмар. Невозможно слабым человеческимумом постичь, к чему отдельный поступок приведет. Малая капля крови сегоднязавтра большой пожар погасит.

Я замолчал. Не мне спорить с настоящим священником,искушенным в словесных тонкостях.

– Слово – тайна огромная, непостижимая, – задумчиво сказалРууд. – Вот представь – нет Слова! Вообще нет! Что бы стало с миром? Где моглибы хранить дворяне свои ценности – от разграбления, от воров… да, от воров,брат мой Ильмар… Вместо потаенного Слова, на котором вся графская казнахранится, – сотни людей охраны, трудом не занятые. Вместо того чтобы в Холодналоги спрятать, да и донести без помех до Дома – целые обозы по дорогамдвинутся, значит, надо эти дороги огромным трудом поднимать, чинить, в порядкедержать…

Нас как раз тряхнуло, и я рискнул вставить:

– Хорошие дороги – они и добрым людям полезны.

Брат Рууд слегка улыбнулся.

– Не спорю, брат. Пришло время – построили дороги. Но какимчудом, скажи, удалось бы руссийскому тёмнику Суворову пушки через Альпыперетащить, когда в швейцарской провинции битва состоялась? Каким чудом – кромеСлова? А как святой брат наш, Самюэл Ван-дер-Пютте, незадолго до той баталии,смог бы из Китая в Европу тайну пороха доставить? Через Руссийское Ханствопронести – и пулевики, и порох, и книги тайные? Как он смог бы в Китай нефрит ижелезо доставить для подкупа? Если бы Дом против Руссийского Ханства без пушеки пулевиков воевал – жили бы под игом! Все в мире связано, брат. Одним Словобеду несет, другим – пользу приносит, от беды спасает.

– Слышал я, что в давние годы в Европе порох знали, –возразил я. – Потом был утерян секрет, спрятан на Слове, а мастера и убили.Пришлось из китайских земель заново тайну доставлять.

– А если и так? Видишь, Слово все время работает, однотеряется, другое находится. И благо в нем, и зло.