Что самое странное — меня это, кажется, всецело устраивало.

Сюрприз определенно удался — дальше некуда. Дома меня ждал умопомрачительно пахнущий стейк и Тайка, лелеющая коварные планы на его счет.

Найденыша не было.

Я мимоходом взглянула в зеркало в прихожей и криво (вот понахваталась же) улыбнулась бледной девице с растрепанной гулькой на голове. Шпилька вписывалась в прическу удивительно гармонично — такая же легкая и безалаберная.

— Ты хоть понимаешь, что это «завтра», когда пора искать ветра в поле, вполне могло наступить только что? — поинтересовалась я у своего отражения.

Менее безалаберным и недальновидным оно не стало, а потом и вовсе поплыло в сторону кухни и пропало, наотрез отказываясь жалеть о принятом решении. Тайка его всецело поддерживала.

Что ж, по крайней мере, сегодня она не ошиблась в своих надеждах и чаяниях: во-первых, я не выдержала и выделила-таки ей кусочек со своей тарелки, а во-вторых, Найден вернулся уже через полчаса и выглядел еще довольнее собственно Тайки.

— Два генератора в плюс, — отчитался он из прихожей и вошел в кухню, тут же прикипев ко мне взглядом.

Шпилька в моих волосах заставила его и вовсе просиять.

— Признавайся, ты продал генератор Некрасу, а он весь день пытался его установить? — с нарочитой подозрительностью поинтересовалась я, ощутив уже знакомый азарт сродни охотничьему: кто выиграет сегодняшний раунд в неизменной ежевечерней пикировке?

— Не исключено, — пожал плечами найденыш. — А кто такой Некрас? — в его голосе мне почудились ревнивые нотки, и он подозрительно быстро отвернулся, доставая чашки с сушилки.

— Топограф, — сообщила я, подавив какое-то нездоровое желание сыграть на чужих нервах, проверяя границы дозволенного. Мне-то казалось, я переросла эту дурь лет в двадцать — ан нет! — Почему-то не вышел сегодня на работу. О, может, пройдем мимо его дома? Это как раз по пути к магистрали. Я загляну, спрошу, все ли в порядке.

— С такой же кислой миной? — насмешливо уточнил Найден, обернувшись.

— Мы не очень хорошо ладим, — признала я, виновато улыбнувшись. — Но от этого не перестаем быть коллегами.

Найденыш как-то нехорошо прищурился, но кивнул и поставил передо мной чашку с чаем. Тайка высунула нос из-под стола, но быстро убедилась, что ничего особо интересного здесь уже не едят, заползла обратно и разлеглась, блаженно вытянув лапы. Я не удержалась и, наклонившись, цапнула ее за белую шерсть на кончике хвоста. Сытая собака лениво покосилась на расшалившуюся хозяйку, но хвостом все же завиляла.

— А ты останешься дома, — назидательно сообщила я ей, — чтоб неповадно было терять кроссовки.

Тайка предсказуемо не расстроилась. Дома было тепло, а снаружи то и дело творилось какое-то совершенно неприемлемое безобразие, пугающее приличных собак.

— Баловень, — хмыкнула я, выпрямилась — и вздрогнула от неожиданности, обнаружив Найдена в полушаге от себя.

Найденыш удивленно моргнул, но назад не отступил.

— Я ни слова не сказал про серьезные отношения, не делай такое лицо, — попросил он, однобоко усмехнувшись.

С лицом я ничего поделать не могла.

Он стоял совсем близко. Настолько, что я могла почувствовать запах машинного масла — должно быть, слишком долго возился с генераторами — и сушеной мелиссы, которую он добавлял в чай. Вблизи стало заметно, что царапину, оставившую шрам на его лице, тоже зашивали — и стежки были очень маленькие и аккуратные; а вот рубцы на горле, похоже, зарастали сами по себе.

Я собралась было спросить об этом — странно, что такие глубокие раны на шее оставили без внимания — но запнулась, едва встретившись взглядом с серьезными орехово-карими глазами. Дыхание перехватило, и голова вдруг стала странно легкой — а какая-то неизменно прагматичная часть меня малодушно порадовалась, что я осталась сидеть. Шансов устоять на ногах у меня определенно было исчезающе мало.

Самое смешное, что найденыш так ничего и не сделал. Просто стоял рядом, с неуместной серьезностью наблюдая, как одна пустоголовая дурочка пытается вспомнить, что она там говорила про «время, чтобы отойти от этой истории», «семь лет» и прочую совершенно неважную дребедень — и все равно растекается по стулу сладкой лужицей.

Из-за здорового мужского запаха, теплого дыхания и его близости. Из-за этих вечеров наедине, из-за понимающих ухмылок, горячих ужинов, язвительных пикировок. Из-за очертаний грелки под свитером, из-за пирожка с соленым тестом, генератора в моем куполе и света на кухне. Из-за тонкой шпильки и пушистого облачка — кажется, уже вместо мозгов, а вовсе не в волосах, потому что я сама протянула руку, цапнула его за горловину свитера и заставила нагнуться.

Найденыш неаккуратно, со звоном и плеском, поставил на стол свою чашку и, судорожно втянув в себя воздух, ответил на поцелуй. Целовался он тоже как-то несимметрично: осторожничал, явно опасаясь сделать неприятно. Шрам под губами и правда ощущался неожиданно четко, но мне он показался просто теплым и чуть шершавым.

Намек в виде попытки (не увенчавшейся успехом, но все же) стянуть с найденыша свитер вышел вполне наглядным и понятным, и Найден, уже не стесняясь, сдернул меня со стула. Я досадливо прикусила его губу — свитер был шерстяной, ну очень колючий — но разрывать поцелуй Найд не спешил: глухо усмехаясь, задрал мою кофту и положил горячую ладонь мне на поясницу, крепко прижав к себе — и я вздрогнула, вдруг через все слои одежды ощутив, насколько серьезно он настроен.

Черт.

Мне было хорошо, слишком хорошо, чтобы я остановилась. Но Найден привычно отреагировал на малейшее изменение моего настроения — и отступил, прикрыв потемневшие глаза и выравнивая сбившееся дыхание.

Я молчала, прижав ладони — увы, слишком горячие — к пылающим щекам. Тайка индифферентно дремала под столом и даже ухом не повела, когда найденыш протянул руку и убрал с моего лица выбившуюся из прически прядь волос.

А я вздрогнула снова.

— Не бойся, — хрипловато попросил Найд. — Может, я и не мужчина мечты, но не сделаю ничего против твоей воли.

— Не боюсь, — призналась я и снова села на стул, не рискнув доверять вес тела ватным коленкам. И прикусила губу: не признаваться же, что эта дрожь — вовсе не из-за испуга? — Найд…

— Все нормально, выше нос, — скомандовал он.

Но не коснулся этого самого носа, задирая его вверх, как запросто сделал бы еще утром. Я наградила его удивленным взглядом и, поняв, что найденыш действительно настроился выдерживать вежливую дистанцию, потянулась и легонько, сгибом пальца, приподняла его нос.

Найден заломил бровь и послушно соорудил нарочито гордую мину, запросто подхватывая игру.

— Не нормально, — сообщила я ему, и только что состроенная горделивая гримаса мгновенно сползла с его лица, обнажая растерянность и порушенные надежды. Я насладилась видом и пояснила: — Свитер твой — это ненормально. Как из колючей проволоки связан. Ты уверен, что шрамы на твоей спине не он оставил?