— Подождите, но если вы император, значит вы самый главный? И могли просто взять, что было нужно у того королевства. Разве не так?

— Так-то оно так, но увы, я поклялся отцу, что не изменю законы принятые при его правлении, и сдержал свое слово. Существовал закон о неприкосновенности короны каждого королевства при жизни короля, то есть если бы король умер, то я по своему желанию мог или забрать его земли и править сам, или же короновать кого-то другого. А тот правитель, который был в годы Великой засухи был молод и здрав, и помирать не собирался. Да что вещи, подумаешь, продал все. Что толку от вещей? Как они помогли бы мне в войне? Да никак. Никогда деточка не цепляйся за вещи, ни за драгоценности, ни за меха. Даже деньги не имеют ценности на самом-то деле.

— Весело у вас, — отрешенно пробормотала я, осматриваясь по сторонам.

Мы уже спустились в холл, и теперь император вел меня узкими коридорами куда-то вглубь замка, последний коридор все сужался пока мы по нему шли, а потом повел вниз по спирали.

Тусклый свет факела осветил кованую железную дверь почти всю поверхность которой испещряли витиеватые узоры. Старик дотронулся до одного из них и провел пальцами в хаотичном порядке, словно вырисовывая что-то.

Замок щелкнул, дверь со скрипом тяжело отворилась, но стоило нам войти внутрь, как тут же с грохотом захлопнулась. Я вздрогнула от неожиданности и схватилась за плечо императора. Он дрожал, не то от холода царившего здесь, не то от страха.

Император пристроил факел в крепление у двери и вновь повернувшись лицом к пустому помещению встал на колени.

— Великий Оруэл, прошу, явись, — заунывно пропел старик и поклонившись, вытянул руки перед собой.

Я осталась стоять в непонимании требуется ли что-то от меня, только сделала шаг назад.

Пол стал еще холоднее, по босым ногам змейкой пробежал сквозняк и всколыхнул юбку.

Я замерла, не в силах пошевелиться и даже дышала через раз. Аркел что-то напевал под нос так протяжно, словно псалмы, по стенам зайчиками заиграли отсветы от огня.

Несколько минут ничего не происходило, но потом, когда я уже решила, что император тронулся умом от старости и сам не ведает что творит, в центре комнаты вдруг заклубился черный дым.

Сердце забилось чаще от нахлынувшей радости. Черный дым был так похож на Тьму, и наверное от отчаяния я сейчас искренне жаждала увидеть в этом дыму Рига Роалда.

С громким хлопком перед нами возникла фигура закутанная в черный плащ, с капюшоном натянутым до самого подбородка так, что я не видела лица.

Я не удержалась и вскрикнула от радости, из глаз хлынули слезы. Аркел поднялся и перевел на меня недоуменный взгляд.

— Господин Роалд? — неверяще прошептала я, протягивая руки к фигуре. Мужчина вскинул голову, но капюшон надежно скрывал его лицо.

— Ты не звал меня уже очень давно, — прохрипела фигура в черном и по голосу я сразу поняла, что передо мной не Риг Роалд.

Надежда на чудесное спасение умерла, едва зародившись.

— Великий Оруэл... — с придыханием повторил император и судорожно вытер пот со лба. Старик не поднимал взгляд на того, кого призвал, словно боялся. — Нам нужны еще миражи. В последний раз...

— Я кажется просил не звать меня по пустякам.

Голос Оруэла громом раздавался в маленьком помещении и отдавался звоном в ушах.

Император кинул на меня быстрый взгляд, а у меня в эту же секунду появился новый план.

— Великий Оруэл, простите, я вас не знаю... Да и вы меня тоже... Нам правда нужны миражи. Точные копии всех живых членов императорской семьи. и меня.

Я не видела лица мужчины, но даже так знала - он скривился в отвращении, чувствовала это буквально каждой клеточкой тела.

— Пустые человечки.

Это была последняя его фраза, а после он взмахнул руками и во вновь заклубившемся черном дыме возникли образы. Сам Оруэл исчез.

Перед нами стоял император. Старик с всклокоченными волосами, и белесыми глазами в которых не было ни капли жизни. Я, испуганная, грязная, в драном платье. Мужчина в возрасте, но еще не слишком старый - сын императора, с бледным без единой кровинки лицом и темными, почти черными волосами.

Я перевела взгляд на Аркела, стоявшего рядом со мной. Старик во все глаза смотрел на миражи и с обреченностью в голосе прошептал:

— Тиеллы здесь нет. Значит она умерла. Я догадывался, просто. просто я так надеялся.

Минуту мы стояли молча, потом Аркел вздохнул и ровным, четким голосом отдал приказ миражам.

— За мной.

Мы вернулись на второй этаж, миражи следовали за нами молча, тихо, не слышно было даже шагов. Они меня немного пугали, но я все же справилась с собой и смогла посмотреть им в глаза. Пустые, безжизненные, холодные.

— Для чего они нам? — спросил Аркел, и я вдруг вспомнила, что это именно я просила Оруэла сделать их.

— Я сдам их Деймору. Выиграем время, прежде чем доберемся до арки перехода.

Старик одобрительно хмыкнул. Император стал выглядеть более жизнерадостным, и я поняла, что ему не хватало той самой соломинки за которую можно ухватиться, и ею стала я.

В том, что мы найдем арку, я не сомневалась, но где искать Инга?

Выглянула в грязное окно и всмотрелась в темноту. Небо все так же полыхало алым, гремел гром, но дождь закончился, а влага впиталась в землю. Из-за высокого забора не было видно шатра Деймора, но я знала - он там и никуда не уйдет.

— Я хочу поговорить с ним, — решительно сказала я и повернулась к Аркелу.

— С Деймором?

— Нет, с вашим сыном.

Император нахмурился, но потом кивнул.

— Я еще не до конца понимаю, что ты задумала, но причин не верить тебе у меня нет. Да и... я уже не знаю кому и во что верить. Так что идем.

Миражи остались стоять посреди коридора, мы же поднялись на третий этаж. Здесь было гораздо холоднее, а воздух так сильно напитался сыростью, что я буквально ощущала капли влаги на голой коже. С потолка отовсюду капала вода, отчего на полу образовались лужи, но я их не обходила, шагала прямо по ним. Может, заболею и умру, и тогда мои мучения закончатся.

Усмехнулась этой мысли и через силу улыбнулась. Когда я стала мечтать о смерти?

— Эта комната единственная во всем замке, которую я не трогал ни во время Великой засухи, ни после. Она принадлежала Тиелле. Внучка так любила роскошь и драгоценности, что у меня рука не поднялась лишить ее их.

Старик толкнул дверь, и моему взору предстала богато обставленная просторная спальня. Здесь, в отличии от всех остальных помещений, имелось три факела и все они горели, отчего в комнате было светло как днем.

У окна стояла широкая кровать закрытая тяжелым бархатным балдахином, у изголовья -тумбочки из слоновой кости, у стены справа - туалетный столик из такого же материала, а на полу пушистый серый ковер закрывавший пол почти полностью. Здесь было уютно и совсем не верилось, что там, за моей спиной, десятки пустых и холодных помещений.