Однажды к бензоколонке подъезжает маленький внедорожник, исидящая за рулем женщина просит меня налить полный бак. Она говорит по-русски ссильным акцентом, с трудом подбирая слова, а я отвечаю ей по-английски.Обрадовавшись, женщина спрашивает, где бы она могла найти переводчика,поскольку направляется в провинцию, на периферию.

В тот миг, когда она произносит эти слова, девочкапереполняет своим присутствием все вокруг меня, и я понимаю, что произошла встреча,которую я ждал всю жизнь. Это — выход из тупика, и упустить такой шанс нельзя.Я говорю, что готов взяться за эту работу. Женщина отвечает, что ей нуженкто-нибудь постарше и поопытней, тем более что я ведь работаю на бензоколонке.Отвечаю, что не собьюсь с дороги ни в степи, ни в горах, а эта работа —временная. Умоляю дать мне возможность попробовать, и не без внутренней борьбыона назначает встречу в лучшей столичной гостинице.

Мы встречаемся в одном из салонов; она проверяет, насколькоя знаю английский, задает вопросы по географии Центральной Азии, расспрашивает,кто я и откуда. Держится настороженно, уклончиво говорит о том, что намеренаделать и куда именно собирается ехать. Я стараюсь произвести на нееблагоприятное впечатление, но вижу — это не очень-то мне удается.

И я с удивлением замечаю, что влюблен в женщину, которуювпервые увидел несколько часов назад. Уняв смятение, мысленно обращаюсь кГолосу — прошу помощи у невидимой девочки, умоляю подсказать, как мне себявести, обещаю выполнить ее поручение, если только получу эту работу: не ее лиголос сказал мне однажды, что какая-то женщина увезет меня далеко отсюда, не еели незримое присутствие заполнило все пространство, когда путешественницапопросила заправить машину? Мне нужен положительный ответ.

Но после такого допроса с пристрастием я вижу, что, кажется,начинаю завоевывать ее доверие: она предупреждает меня, что намерена преступитьзакон. Объясняет, что она — журналистка и хочет написать репортаж обамериканских базах, строящихся в соседней стране, на рубежах которой вот-вотначнется война. Власти отказали ей в выдаче визы, и потому нам придется перейтиграницу пешком, тайными тропами: ее связники дали ей карту с нанесенныммаршрутом, но показать ее она сможет, лишь когда мы будем далеко от Алма-Аты.Если я не передумал, она будет ждать меня здесь в отеле через двое суток, в 11часов утра. Она ничего мне не обещает, кроме недели оплаченной работы, ибо незнает, что на бензоколонке я зарабатываю достаточно, чтобы содержать мать и стариков,а хозяин хорошо ко мне относится, несмотря на то что раза три-четыре у него наглазах я начинал биться в судорогах — происходили «припадки эпилепсии», какназывает он те моменты, когда я вхожу в контакт с неведомым миром.

Прощаясь со мной, женщина называет свое имя — Эстер — ипредупреждает, что, если я сообщу в полицию, ее арестуют и вышлют из страны.Еще она говорит, что бывают в жизни такие моменты, когда следует слепо доверятьсвоей интуиции, именно так она и поступает сейчас. Прошу ее не беспокоиться иедва сдерживаюсь, чтобы не рассказать ей про голос и присутствие. Вернувшисьдомой, сообщаю матери, что устроился на новое место, работать теперь будупереводчиком, а зарабатывать — больше, но скоро мне придется на некоторое времяуехать. У матери все это не вызывает тревоги; все вокруг меня идет так, словнобыло уже давно запланировано, а мы все только ждали назначенного часа.

Ночью я почти не сплю, а наутро прихожу на автозаправкугораздо раньше обычного. Извиняюсь, объясняю, что нашел новую работу. Хозяинсначала отговаривает меня — рано или поздно моя болезнь обнаружится, синица вруках много лучше журавля в небе, — но в точности, как моя мать, вскоресоглашается, и мне кажется, что это Голос воздействует на волю каждого из тех,с кем мне приходится говорить в тот день, облегчает мне жизнь, помогает сделатьпервый шаг.

Когда мы встречаемся с Эстер в отеле, я объясняю ей: еслипопадемся, вас всего лишь вышлют из страны, а меня посадят в тюрьму — инадолго. Я рискую сильней, и, стало быть, вы должны мне доверять. Она вроде быпонимает, о чем я. Выходим, и спустя двое суток встречаем тех, кто ждет ее поту сторону границы. Эстер идет с ними и вскоре возвращается разочарованная ираздраженная. Война вот-вот начнется, все дороги перекрыты, и, если идтидальше, ее схватят как шпионку.

Пускаемся в обратный путь. Эстер, прежде такая уверенная всебе, теперь печальна и растерянна. Чтобы развлечь ее, читаю стихи того самогопоэта, что жил когда-то неподалеку от моей деревни, а сам думаю, что черезсорок восемь часов все будет кончено. Но я обязан доверять Голосу, обязансделать все для того, чтобы эта женщина не исчезла из моей жизни так жевнезапно, как появилась в ней. Быть может, надо показать, что она важна дляменя, что я всегда ждал ее.

И в ту же ночь, когда мы расстелили наши спальные мешки ускал, я пытаюсь взять Эстер за руку. Она мягко отводит ее и говорит: «Язамужем». Сознаю, что поступил не правильно и необдуманно, и теперь, когда мнеуже больше нечего терять, я рассказываю о своих детских видениях, о поручениираспространять по всему свету энергию любви, о враче, поставившем мне диагноз:эпилепсия.

К моему удивлению, она слушает очень внимательно.Рассказывает немного и о своей жизни — говорит, что любит своего мужа и что онтоже ее любит, но с течением времени пропало из их отношений что-то оченьважное, и потому она предпочла уехать на край света, нежели смотреть, как постепенногибнет ее супружество. У нее есть все, но она несчастна, хоть и могла бы доконца дней своих притворяться, будто этого несчастья нет и в помине. И она доужаса боялась, что на нее накатит депрессия, из которой ей уже не выбраться.

И потому решила все бросить и отправиться на поискиприключений, чтобы некогда было думать о слабеющей, о вянущей любви. Но чембольше искала, тем больше теряла и тем безнадежней становилось ее одиночество.Ей кажется, что она окончательно сбилась с пути, а неудача на границе показала:она ошибалась и лучше бы, наверное, вернуться к прежнему повседневью.

Я предлагаю свести ее со знакомыми контрабандистами — темогут показать нам тайные, неохраняемые тропы, но Эстер утратила энергию ижелание идти вперед.

В этот миг Голос велит мне посвятить ее Земле. Не отдаваясебе отчета в своих действиях, я поднимаюсь, открываю рюкзак, достаю маленькуюбутылочку масла, припасенного для готовки, и, смочив в нем пальцы, дотрагиваюсьдо лба Эстер. Молча молюсь, а потом прошу ее продолжать поиски, ибо это важнодля всех нас. Голос сказал мне, а я повторил ей — преображение одного человекаравносильно преображению всего рода человеческого. Эстер обнимает меня, ячувствую, что Земля дает ей свое благословение, и несколько часов кряду мыпроводим так.