— Ты представить не можешь, как я рад тебявидеть, — опять начал он, пакостно улыбаясь, то есть некоторую издевку язаметила сразу, да и радость он слегка переигрывал, потому я решила, что,несмотря на чрезвычайно ласковый прием, встреча не сулит мне ничего хорошего. Якашлянула и спросила:

— Извините, вы кто?

Парень притормозил, улыбка на мгновение исчезла с егофизиономии, но тут же появилась вновь — еще лучезарнее и противнее.

— Неужто ты меня забыла? А я вот только о тебе и думал,новой встречи ждал…

— Не морочьте мне голову, — перебила я, поняв, чтопоток красноречия иссякнет не скоро и стоять возле двери придется оченьдолго. — Я вас знать не знаю.

— Серьезно? — ахнул он. — Да быть такого неможет.

— Еще как может, — разозлилась я.

Парень явно был психом, он вдруг ухватил меня за ухо,вывернул его так, что я присела, взвыла и зажмурилась, и предложил:

— А ну-ка скажи мне: «Здравствуй, любимый».

— Вы не в себе, что ли? — спросила я, потому чтоухо мое он все-таки выпустил. — Я могу вам сказать «любимый, милый,дорогой, единственный», у меня большой словарный запас, только я вижу васвпервые и вынуждена заметить, что вы меня с кем-то путаете…

— Ага, — обрадовался он. — Расскажи, расскажи,а я послушаю…

— Что именно я должна рассказать? Может быть, хотьнамекнете? Если вы так шутите, то мне совсем не смешно, потому что вы мне чутьухо не оторвали, а это, между прочим, больно.

— Что там ухо! — разулыбался он. — Меня потвоей милости чуть не убили, а теперь по городу гоняют, точно зайца. Боюсь,поймают, — гаркнул он, наклоняясь к моему лицу.

— Что вы мне голову морочите? — отступив на шаг,удивилась я. — Если вас кто-то гоняет, я-то при чем? У меня тоже имеютсянеприятности, но я из-за этого людей не отлавливаю и не ору так, что ушизакладывает. А еще посмотреть, чьи неприятности хуже.

Парень неожиданно замер, уставился мне в лицо и стоял такминуту, не меньше. Улыбаться перестал и начал хмуриться, брови сходились упереносицы, а он становился мрачнее тучи.

— Ты меня не помнишь, — заявил он утвердительно.

— Конечно, нет, — охотно согласилась я. — Какя могу помнить, если я вас знать не знаю?

— Мы ведь почти подружились, — сказал он, а янасторожилась, теперь его физиономия показалась мне смутно знакомой.

— Да? — Я почесала нос, закусила губу, посмотрелана него внимательно, склоняя голову сначала влево, потом вправо и добавила: —Вроде бы я вас в самом деле где-то видела. У Светки на дне рождения, да?.. Нет…А не вы нас в Москве встречали, когда мы прилетели из Сухуми?

— Я тебя убью! — очень серьезно заявил он.

Я съежилась, насторожилась и спросила:

— За что?

Он схватил меня за руку, подтащил к дивану и очень невежливошвырнул. Я упала, платье задралось, а я покраснела и одернула подол. Он склонилсянадо мной и пролаял:

— Казенка, час ночи. Ты ехала спасать свою подругу.

— О господи, — простонала я. — Конечно, какже это я тебя не узнала. Слушай, у тебя был синяк на лбу, куда он делся?

— Гулять ушел, — подло ухмыльнулся парень и селрядом со мной на диван, я на всякий случай отодвинулась.

— Ну и что? — спросила я через некоторое время.

— Что «что»? — удивился он.

— Я тебя узнала… извини, не помню, как тебя зовут… —Тут мне стало ясно, что это я сказала зря, тип рядом пошел пятнами и выбросилладонь к моему уху, я взвизгнула, подтянула ноги к подбородку и сжалась вкомок, настороженно на него поглядывая. Он посмотрел с недоумением, отодвинулсяи вроде задумался, а я пояснила: — У меня вообще память плохая, а тут я еще испугалась.Эти, в шортах, схватили меня у подъезда и приволокли сюда. Я чуть не спятила отстраха. Ничего не объяснили, а рычали так жутко… Где после этого человекаузнать? Конечно, я вспомню, как тебя зовут, но ты вполне мог бы и сам сказать,чтоб время не тратить и не ломать голову…

— Припадочная, — с какой-то обидой заявилон. — Я ведь тебя и вправду убью.

— За что? — испугалась я.

Он с хрипом вздохнул, и было видно, что парень очень злится.

— Ты, сучка подлая, меня подставила. Чья это работа, а?

Я испугалась еще больше, моргала и зябко ежилась. Парень,конечно, псих, и в голове у него не все дома, такой в самом деле может убить.

— Что ты имеешь в виду? — робко спросила я,уяснив, что свой вопрос он задал и сейчас ждет ответа.

Левой рукой он сгреб меня за шиворот, а правой больно ударилпо лицу, я взвизгнула, подпрыгнула и заревела, а он отодвинулся, сложил руки нагруди и уставился на меня.

— А здесь, правда, баня? — закончив реветь икосясь на противоположную дверь, поинтересовалась я, с опозданием сообразив,что проявляю любопытство несколько не к месту. Однако парень снова драться нестал, а кивнул утвердительно. Я посидела, стараясь дышать глубоко и ровно, изадала еще один вопрос: — А ты здесь что делаешь?

Парень перестал хмуриться и теперь смотрел на меня снедоумением, потом все-таки разозлился и рявкнул:

— Я здесь прячусь!

— В бане? — растерялась я и даже язык прикусила,потому что он опять настроился драться. — Слушай, я, может, кажусь немногобестолковой, — засуетилась я. — Это с перепугу. Если ты решил меняубить, так уж, наверное, убьешь, а пока не убил, давай поговорим спокойно.

— Давай, — с радостью, которая меня насторожила,согласился он.

— С чего ты взял, что я тебя подставила? — немногоподумав, спросила я.

Для убыстрения процесса пришлось почесать за ухом и закуситьгубу. Он проникновенно улыбнулся, отчего я поежилась, и пояснил:

— В парке меня ждали два придурка с пушками.

— Понятно, — кивнула я, обрадовавшись, чтоситуация наконец-то стала проясняться. — А с чего ты взял, что они ждалиименно тебя?

— Сообразил, раз один въехал мне по зубам, а другойхотел застрелить…

— И я тебя в парк заманила для этого?

— Ну… — кивнул он.