Работы у них хватало, и в узких кругах онибыли известны как пара опасных и надежных людей, которые возьмут наличными,сделают грязную работу и не оставят следов. В этом деле Джек и Кэл добивалисьпоразительных результатов. Клиентов они брали только по рекомендации.

Как-то поздно вечером, когда Джек Нэнс сиделодин в своем захламленном офисе, раздался стук в дверь. Секретарша уже ушла.Кэл Сиссон разыскивал торговца наркотиками, который приучил к ним сына клиента.Нэнсу было около сорока, он был хоть и не очень высок ростом, но крепко сбит иочень подвижен. Пройдя через офис секретарши, он открыл дверь. Стоящий передним человек был ему незнаком.

– Могу я видеть Джека Нэнса? – спросил тот.

– Это я.

Человек протянул руку.

– Меня зовут Пол Гронк. Войти можно?

Нэнс пошире открыл дверь и жестом предложилГронку войти. Они остановились у стола секретарши. Гронк оглядел запущенную инеубранную комнату.

– Уже поздно, – сказал Нэнс. – Что вам нужно?

– Срочная работа.

– Кто вас прислал?

– Слышал о вас. Ходят разговоры.

– Назовите имя.

– Ладно. Д.Л.Грейнджер. Я так понимаю, выпомогли ему в одной сделке. Он также упоминал о мистере Шварце, который осталсядоволен вашей работой.

Нэнс размышлял, разглядывая Гронка. Здоровый исильный, далеко за тридцать, широкоплеч, плохо одет, но не осознает этого. Повыговору Нэнс сразу понял, что он из Нового Орлеана.

– Я беру аванс в две тысячи долларов,безвозвратно и наличными, прежде чем пошевелю пальцем. – Гронк вытащил излевого кармана толстую пачку денег и отсчитал двадцать сотен. Нэнс расслабился.За эти десять лет он ни разу так быстро не получал аванса. – Садитесь, –предложил он, показывая на диван и забирая деньги. – Я слушаю.

Гронк достал из пиджака сложенную газету ипротянул ее Нэнсу.

– Вы сегодняшнюю газету видели?

– Да, читал. Ну и что?

– Я из Нового Орлеана. По правде говоря,мистер Мальданно мой старый приятель, и он очень обеспокоен, что его имя вдругпоявилось в мемфисской газете. Тут сказано, что он связан с мафией и все такое.Пресса погубит эту страну.

– Клиффорд был его адвокатом?

– Да. Теперь у него другой. Это, впрочем, неважно. Давайте я вам расскажу, что его беспокоит. Из надежных источников онузнал, что эти двое мальчишек что-то знают.

– А где мальчишки?

– Один – в больнице, в коме, или как там. Онвыключился, когда Клиффорд застрелился. Его брат был с Клиффордом в машине досамоубийства, и мы боимся, что парню что-то известно. Он уже нанял адвоката иотказывается говорить с ФБР. Весьма подозрительно.

– А я при чем?

– Нам нужен кто-то со связями в Мемфисе. Надобы увидеть мальчишку. Мы должны знать все, что с ним происходит.

– Как его зовут?

– Марк Свей. Мы думаем, что он в больнице сматерью. Вчера они провели ночь с младшим братом, которого зовут Рикки. Девятыйэтаж, больница Святого Петра, палата 943. Мы хотим, чтобы вы нашли мальчика,выясняли, где он в данный момент находится, и проследили за ним.

– Проще пареной репы.

– Может, и нет. Там полицейских и, возможно,агентов ФБР полно. Тоже за ним следят. Этот малыш привлекает внимание целойтолпы.

– Я беру сто долларов в час, наличными.

– Я в курсе.

* * *

Она называла себя Амбер, имя, котороепользовалось большой популярностью среди исполнительниц стриптиза и проститутокФранцузского квартала. Она сняла трубку и отнесла телефон в крошечную ваннуюкомнату, где Барри Мальданно чистил зубы.

– Это Гронк, – сообщила она, протягивая емутрубку. Он завернул кран, любуясь ее обнаженным телом, которое она в данныймомент прикрывала простыней, и сделал шаг из ванной.

– Слушаю, – бросил он в трубку. ВыслушавГренка, поставил телефон на столик рядом с кроватью, быстро вытерся и оделся.Амбер все еще была в постели.

– Когда идешь на работу? – спросил он,завязывая галстук.

– В десять. А который час? – Ее головапоявилась из-под простыни.

– Почти девять. Я тут должен заскочить в одноместечко. Потом вернусь.

– Зачем? Ты же получил, что хотел.

– Может, мне еще захочется? Ты забыла, ктоплатит за квартиру?

– Тоже мне квартира! Почему мы не переедем изэтой дыры? Не снимем приличную квартиру?

Он поправил рукава рубашки и полюбовался собойв зеркале. Идеально, просто идеально. Улыбнулся Амбер.

– Мне здесь нравится.

– Это дыра. Если бы ты ко мне хорошоотносился, то снял бы мне хорошую квартиру.

– Конечно, конечно. Увидимся позже, радостьмоя. – Он захлопнул дверь. Эти девочки из стриптиз-шоу: дай им работу, потомквартиру, потом купи тряпок, угощай их хорошими ужинами, и вдруг у нихвзыгрывает аппетит, и они начинают предъявлять требования. Они были дорогимудовольствием, но он не мог себе в нем отказать.

Барри сбежал по ступеням, постукивая ботинкамииз крокодиловой кожи, и открыл дверь на улицу. Посмотрел направо, потом налево,уверенный, что кто-то за ним следит, и повернул за угол. Он старался держатьсяв тени, много раз переходил через улицу, поворачивал за угол, возвращалсяназад. Так он прошел зигзагом восемь кварталов, затем нырнул в “Устрицы уРэнди” на улице Декатюр. Если те, кто пас Барри, не потеряли его, то они простосупермены.

“Устрицы у Рэнди” было особым местом.Старинная новоорлеанская таверна, узкая и переполненная, вне пределов досягаемостидля туристов, она принадлежала “семье”. Он взбежал по узкой лестнице на второйэтаж, где места нужно было заказывать заранее, и только избранные удостаивалисьтакой чести. Кивнул официанту, улыбнулся толстому вышибале и зашел в отдельныйкабинет с четырьмя столиками. За тремя из них никого не было, а за четвертым,практически в темноте, сидел одинокий человек и что-то читал при слабом пламенисвечи. Барри приблизился, остановился и стал ждать, когда его пригласят.Человек заметил его и кивнул на стул. Барри послушно сел.