— Ольга.

Ольга Свиридова! Та самая девица, с которой Настя пелахором, когда «напилася пьяна». Что он о ней помнил?

Пушистые волосы, вздернутый носик — вот и все. ЛюбовницаЗахара? Что это — шутка или заблуждение?

— Считайте, это его вторая жена. Уже много лет.

— А Настя Шорохова? — не подумав, ляпнул Стас.

— Шорохова — эпизод, не более того. Фея, котораявскружила ему голову. Но я быстро развеяла колдовство! — сказала онаголосом склочной жены. — Так что Шорохова — это прошлое.

— А Ольга?..

— И прошлое, и настоящее. Ну ее к черту! — всердцах сказала Милочка.

«Не может быть, — подумал Стас. — Теперь что,модно иметь по две любовницы?! Какое-то поветрие?» Он потратил на Милочку ещеполчаса, но она ничем его больше не порадовала. Говорить о муже она незахотела, переключилась на себя, и Стас еле-еле от нее отвязался.

Из машины он позвонил Пучкову с докладом. Тот сразу жевызвал Таганова и велел ему вплотную заняться Ольгой Свиридовой.

— Особенно поинтересуйся, — велел он, — ночьюнакануне покушения на Фадеева и утром следующего дня.

Может быть, это Свиридова жила в гостинице?

— Она слишком маленького роста, — возразилТаганов. — По описаниям служащих незнакомка была довольно высокой.

— Женщины умеют ходить на двенадцатисантиметровыхкаблуках и при этом хорошо вписываются в повороты, — возразил шеф. —Дерзай.

Пока Саша Таганов дерзал, Стас отправился к Насте, котораясидела под домашним арестом. Он взял ключи, съездил к ней домой и провериливизитку Фокина. Она лежала на месте.

— А если бы ее украли, что бы это означало? —спросила Настя, когда он вернулся обратно.

— Это означало бы, что человек, которого мы ищем, имелдоступ в твою квартиру.

— Конечно, он имел доступ! У него ведь былиключи! — возразила Настя. — Когда он решил отравить меня газом, топросто открыл дверь и вошел.

— Добыть ключи, чтобы отравить газом, — это одно.

И вытащить визитку, о которой нужно знать заранее, —совершенно другое.

— Ты сегодня какой-то не такой, — заметила Настя.

— Я тебе говорил, что женат? — неожиданно спросилСтас и посмотрел на нее угрюмо, будто она сама женила его против воли.

Настя покачала головой и ответила:

— Не говорил. Но я все равно знаю.

— Мою жену чуть не отравили. Вместе с Воробьевым.

Все было в точности, как у тебя.

Он рассказывал ей про Воробьева и Вику, и Настя слушалазатаив дыхание.

— Подожди, — произнес Стас, нахмурившись. —Ты сказала, будто я не говорил тебе, что женат, но ты все равно знаешь. Откудазнаешь?

Настя скорчила рожицу, потом вздохнула и неохотнопризналась:

— Твоя жена за тобой следила.

— Как это? — не понял Стас. — Моя жена…Подожди, это какая-то глупость. Она следила за мной, а ты?..

— Ну, она выследила меня, — пожала плечамиАнастасия. — Сейчас расскажу, подожди. Я с ней разговаривала.

И еще Светлана. Мы обе с ней говорили.

— Ты что, с ума сошла?! — закричал Стас, побелевот ярости. — Как ты могла скрыть от меня такое, когда людей убивают, какназойливых мух?!

— Я подумала, что, если расскажу тебе, тырасстроишься, — заявила Настя и поглядела на него исподлобья.

— Сейчас я еще больше расстроился! — отрезалСтас. — Можешь изложить все по порядку?

— Помнишь, как мы первый раз с тобой поехали вресторан? — Настя сложила руки на коленях. — Когда Руслан попросил?Виктория следила за тобой.

— Господи боже, зачем? Она что, ревновала?! Я в это неверю и никогда не поверю!

Потом он вдруг подумал, что Виктория могла следить за нимвовсе не из ревности. Допустим, Пучков был прав.

Именно через его жену утекали сведения о расследовании кВоробьеву и еще к кому-то. Но в тот момент пистолет Воробьева еще был на месте,из него никто не стрелял в Фадеева…

— Если Вика следила за мной с целью разжитьсякакой-нибудь информацией о нашем расследовании, значит…

Стас никак не мог сообразить, что же это значит. Викупридется учитывать в каждом отдельном случае. Может быть, вторая любовница —миф? В гостинице с Воробьевым была его жена, и пистолет вовсе не украли?Воробьев сам отдал его своей любовнице. И сообщнице. Вика вполне моглаподсыпать Стасу в чай снотворное и спокойно уйти на ночь. В тот вечер она вкои-то веки приготовила настоящий ужин — с домашними котлетами. Что, если этобыло не проявление заботы, а самая настоящая диверсия?

Но служащие гостиницы утверждают, что ни один из постояльцевне возвращался поздно вечером. Стас сжал ладонями виски.

— Какой я сыщик? — в отчаянии спросил онвслух. — У меня не голова, а кашпо для горшка с геранью!

— Очень поэтично, — похвалила Настя. —Фамильное проклятие выбило тебя из колеи. Лучше давай я тебе действительно всерасскажу, и тогда уже ты будешь делать выводы.

В тот вечер, когда Стас после ресторана привез Настю домой,настроение у нее было выше среднего. Давненько она так хорошо не проводилавремя! На лестничной площадке они со Стасом едва не поцеловались, и у Настизакружилась голова, как у невинной пастушки возле стога сена. Это было что-тоновое.

Не успела она раздеться, как в дверь позвонили. Настярешила, что вернулся Стас, и широко распахнула дверь, едва не выпрыгнув изтуфель. Однако вместо Бессонова увидела на пороге незнакомую молодую женщину скоротко стриженными темными волосами. У нее была грудь Памелы Андерсон, талияЛюдмилы Гурченко и глаза Орнеллы Мути. Этот «гибрид» выставил плечо вперед инахально вошел в квартиру.

— Меня зовут Виктория! — заявила незнакомка такимсудьбоносным тоном, словно в руке у нее была коса, а на голове — черныйкапюшон.

— И что?! — возмутилась Настя, заслонив ей дорогу.

Ей немедленно вспомнился безобразный скандал, которыйустроила прямо на лестничной площадке жена Захара Милочка. Она визжала так, чтоу нее едва не вывернулся наизнанку желудок. Соседи думали, что в подъездеподрались кошки, и боялись выходить. Милочка обзывала Настю дистрофичнойкоровой, плевала в стены и расцарапала дерматиновую обивку на двери. Если бы нестрах, что ее покалечат, Насте было бы по-настоящему весело.

— Не загораживайте мне дорогу, я все равновыскажусь! — заявила Виктория, вздернув подбородок так высоко, словнособралась разглядывать потолок.

— Черт с вами, входите! — решилась Настя. —Но сначала объясните, по какому поводу вы собираетесь высказываться?