– Отвяжись, – рявкнула я, – там пельмени в морозилке, всехдел – воды вскипятить!

– Нехорошо ты с отцом обращаешься, неуважительно, – заявилЛенинид и исчез.

Я уставилась на экран. А ведь он прав! Бросать старшим«отвяжись» тоже нехорошо, значит, и этот глагол сюда!

Закончив «составление словаря», я отловила Ваньку и всунулаему листочек:

– На.

– Если вот этого болтать не буду, дорогу купишь? – уточнилмальчик.

– Точно.

– Навсегда?

– Извини, не поняла, ты хочешь спросить, не отниму лиигрушку, когда ты уедешь домой? Конечно, нет, ну сам посуди, зачем она мне!

– Говорить нельзя всегда или только при тебе?

– Всегда!

Ваняша принялся, шевеля губами, разбирать текст.

– Вот это чего? – ткнул он пальцем в строчку.

– «Жрать».

– А как тогда разговаривать? – искренно удивился ребенок. –Бабка всегда орет: «Ваньша, жрать иди!»

– Не надо повторять за бабушкой и мамой. А в данномконкретном случае следует сказать: «Идите есть, пожалуйста, обед на столе».

Ванька покусал нижнюю губу, в его маленьких круглых глазкахплескалась растерянность. Я сняла с вешалки его потрепанную курточку.

– Вот сейчас пойдем на английский.

– А-а-а, – завыл ребятенок, – не хочу, чтоб его черти взяли!

– На проспекте есть магазин игрушек, давай приценимся кдороге.

Ванька мигом захлопнул рот, потом пошарил рукой под столом,разыскивая ботинки. Заскорузлые сапожки оказались грязными, мальчик, пыхтя,натянул обувь, и мы благополучно вышли на улицу.

Возле метро есть большой павильон с вывеской «Все для вашихдетей». Мы вошли внутрь, и Ваняшка прилип к прилавку. Я тоже стала разглядыватьигрушки и пришла в ужас от цен. Детишек, которым нужно приобретать всякиеэлектромобильчики, паровозики и шагающие роботы, у нас дома нет. Вернее, поканет, Никитка еще совсем крохотный, ему не нужны даже погремушки, поэтому мы сТомочкой не задерживаемся в отделах, где выставлены всякие игрушки длядошкольников. Теперь же я увидела, сколько стоит крохотный паровозик, иужаснулась. Но делать нечего, давши слово, держи.

– У вас есть витамины для крысы? – раздался слева капризныйголосок.

Я скосила глаза. За соседним прилавком торговали товарамидля животных, на полках стояли консервы, сухой корм, шампуни, лекарства.

– Витамины для крысы имеются? – повторила элегантная дама вновой коричневой шубке.

Возле нее стояла толстенькая девочка лет восьми, одетая вновенькую дубленочку и капор с помпонами.

– У нас Филя заболел, – бесхитростно сообщил ребенок, –лысый стал! Ему надо витамины давать!

– Так есть для грызунов таблетки? – настаивала мать.

Продавщица весьма апатично ответила:

– Нету.

– Может, минеральная подкормка имеется?

– Не-а.

– А что-нибудь для крысиного здоровья? – не успокаиваласьженщина. – Ну капли, мази, присыпка…

– Ничего, – буркнула торговка. Но дама оказалась упорной.

– Совсем? Может, все-таки постараетесь помочь? На гладкомличике девушки отразилось глубокое раздумье, потом она ткнула пальцем в окно.

– За углом магазин «Сад и огород», там для крыс отравупродают.

Я не удержалась и хихикнула.

– Не хочу отраву, – испугалась девочка. Дама разозлилась:

– Безобразие!

Потом она окинула взглядом Ваню, сосредоточенноразглядывающего витрину, и заявила:

– Впрочем, чего же ждать от магазина, куда запросто впускаютпопрошаек.

Я возмутилась до глубины души:

– Вы меня имеете в виду?

– Конечно, нет, – отрезала дама, – вот этого приблудыша. – Иона ткнула пальцем в Ваняшку.

– Как вы смеете обзывать моего ребенка! Дама отступила нашаг.

– Вашего?! Это чумазое, жутко одетое существо ваше? Тогдаизвините, пойдем, Машенька. Она взяла девочку за руку.

– А витамины для Фили? – заныла дочка.

– Мы купим в другом магазине, в хорошем, а не в этом, –сообщила мать.

На пороге дама обернулась и, сердито сверкнув глазами,заявила:

– Знаете, это не мое, конечно, дело, но вы прилично одеты,обувь добротная, а мальчик выглядит ужасно, неужели нет средств, чтобы купитьему новые сапожки?

Грохнув дверью, женщина удалилась, таща за собой упирающуюсядевочку. Я опустила глаза и увидела, что на левом ботинке у Вани большая дыра.

– Во какая! – отметила продавщица. – Всех на местопоставила. Витамины ей для крысы подавай, совсем офигела, народ их травит,вывести не может, а эта укреплять здоровье решила! Не обращай внимание, зачемпацану хорошая обувка? Вмиг разобьет, пусть донашивает что есть. Баловатьнехорошо.

Я молча смотрела на плохо одетого Ваньку. Зачем заводитьдетей, если их не баловать, для какой цели?

– Вон какую хочу! – взвизгнул мальчик, указывая,естественно, на самую большую коробку.

– Обязательно, – успокоила его я и обратилась к торговке, –дайте нам вон ту куртку, синюю, с капюшоном и сапожки. Меряй, Ваня.

– Не хочу, не буду…

Я вытряхнула его из грязной, потерявшей всякий вид верхнейодежды и, преодолевая сопротивление, принялась впихивать липкие ручонки врукава обновки. Ваня капризничал и ныл.

– Мальчик-то у вас вертлявый, – посочувствовала девушка заприлавком, потом помолчала и добавила: – Небось отец – алкоголик. От пьяницзавсегда ненормальные получаются!

Я окинула взглядом Ваню.

– Мы берем эти вещи, прямо в них и пойдем! Продавщицапринялась пробивать чеки.

На улице мой спутник мигом упал и перемазался, но все равно,когда он вбежал в холл, где раздевались дети, одна бабушка воскликнула:

– Ой, какой ты сегодня красивый! С кем же пришел, вроде не смамой?