Солнечный котенок и Лэн ждали меня на маленьком выступеотвесной скалы. Без Крыльев на нее попасть было невозможно, и я подумал, чтотут, наверное, никогда не стоял ни один человек.

– Здесь и будем отдыхать? – поинтересовался я. Странно,когда летишь, то высоты почти не боишься. А вот здесь, над отвесной пропастью,под резкими порывами ветра, сразу начинала кружиться голова.

– Здесь. – Котенок сказал это неожиданно торжественным голосом.– Только не отдыхать. Праздновать.

Я посмотрел на Лэна. Он, похоже, понимал, о чем речь. Вотличие от меня. Пришлось спросить:

– А что, есть повод?

Котенок запрыгнул мне на руки. И вдруг неожиданно ткнулсямордочкой в подбородок.

– Данька, я тебя поздравляю. С днем рождения!

Лэн протянул руку и неловко похлопал меня по плечу:

– Данька, с днем рождения…

– Да вы что, – оторопел я. – С каким днем рождения? Мне еще…

Я замолчал. А сколько, собственно говоря, времени я провелздесь?

– У Солнечных котят отличное чувство времени, – тихопроизнес Котенок. – Сегодня твой день рождения, Даня. Тебе исполняетсячетырнадцать. Понимаю, нам было не до этого…

Сев на скалу, я свесил вниз ноги. На высоту стало как-тонаплевать. Подумаешь, высота… Вот не заметить, как прошел целый месяц, – этокуда круче!

Впрочем, и встретить «деньрод» в таком месте – приключениечто надо. От горизонта до горизонта – горы. Колпаки снега на вершинах; реки,вьющиеся по дну ущелий; ленты тумана, стекающие по склонам. И ветер – ровный,холодный, чистый. И все это – сквозь очки-светоумножители, превратившие ночь вгустой сумрак, в очень пасмурный день.

В городе торговцев или в городе Лэна мне было бы грустновстретить свой праздник. На яхте, под чужим солнцем, – тем более.

А сейчас все было почти нормально. Мне действительночетырнадцать. Я почти взрослый. И сижу рядом с друзьями на крошечном выступескалы с Настоящим мечом на поясе.

– Спасибо, ребята, – просто сказал я.

Лэн тем временем рылся в своей сумке, выкладывая пакеты седой. А потом чуть смущенно извлек маленькую бутылку и сказал:

– Будем пить шампанское. Котенок говорит, что это у васпринято.

Я покосился на Котенка. Кладезь знаний…

– А еще у меня есть для тебя подарок. – Голос Лэна слегкаизменился. – Он такой… странный. Но ты поймешь.

Лэн выпрямился, расстегнул Крыло, и я увидел, что внутрикомбинезона, напротив сердца, пришита к ткани маленькая белая пластинка. Лэнпринялся отпарывать ее – очень осторожно, самым кончиком кинжала.

– Что это? У меня такой штуки нет. – Почему-то я чувствовалсебя все более и более неловко.

– Это ключ Крыла. – Лэн протянул мне пластину.

Она была легкой, прохладной на ощупь, а болтавшиеся обрывкинитей росли, казалось, прямо из нее.

– Зачем? – еще ничего не понимая, спросил я.

– Если ты сломаешь ключ, мое Крыло умрет, – разъяснил Лэнспокойно. – Ключ контролирует мое Крыло.

– Зачем? – повторил я. Лэн пожал плечами. Ответил Котенок:

– Данька, так принято в их мире. И не вздумай отказываться.Это знак доверия, понимаешь?

– Ты хочешь, чтобы я взял ключ? – напрямую спросил я Лэна.

Кивнув, Лэн принялся разливать шампанское по стаканам.Откупорил он бутылку так уверенно, что я невольно вспомнил его слова – оМладших, которые в своем клубе вина не пьют…

– Лэн, я бы отдал тебе свой ключ… – начал я. Но Лэнэнергично замотал головой:

– У тебя его нет, ты же Старший. Да я бы и не взял.

Так… Я посмотрел на Котенка, некультурно обнюхивающегосвертки с едой, потом протянул руку с ключом и тронул Лэна за плечо:

– Лэн, один вопрос…

Тот старательно распределял остатки шампанского на тристакана. Интересно, он что, и на Котенка разливает?

– Ты должен был отдать мне ключ сразу? Как только стал моимМладшим?

Лэн, не поднимая глаз, кивнул.

– Тогда почему делаешь это сейчас? Что изменилось?

– Это уже второй вопрос…

– Лэн!

Он наконец-то посмотрел мне в глаза:

– Данька, со мной что-то не в порядке. После башни. Я… ну…сны странные снятся. Словно я с тобой дерусь, словно я… – Лэн на миг запнулся,– Летящий. Понимаешь? Пусть ключ будет у тебя.

– Глупости! – заорал я, стараясь казаться уверенным. – Мнемного всякой чуши снится. Словно я в космосе летаю, воюю там… Или… ну, это я непри Котенке расскажу, он маленький.

Лэн послушно улыбнулся:

– Я понимаю, Данька. Только пусть ключ будет у тебя? Это мойподарок.

Спорить дальше было глупо. Я повертел пластинку и осторожноположил ее во внутренний карман Крыла. Был там такой карман, проложенныйтонкими металлическими пластинками, так что сломаться ключ не мог. И по размеруподходил идеально… слишком хорошо подходил, чтобы это было случайностью.

– У меня тоже есть подарок, – неожиданно заявил Котенок. –Но он еще более странный. Так что вначале пейте свой лимонад.

Мы с Лэном покорно взяли стаканы. Котенок, как ниудивительно, тоже подошел к своему и подозрительно понюхал шампанское. Яневольно улыбнулся. Видела бы меня сейчас мама! Как я пью спиртное, полулежа накраю обрыва, вместе с говорящим котенком…

Шампанское было совсем не сладким, то ли дело то, что япробовал дома. Но пить его было приятно. Котенок, морщась, вылакал четвертьстакана и принялся за колбасу. Мы с Лэном тоже набросились на еду. В головезашумело.

– Данька, мой подарок – на словах, – насытившись, объявилКотенок. – Ты теперь старше, и я могу тебе кое-что сказать.

– Валяй, – согласился я, пытаясь нарезать мечом кусок сыра.Мне хотелось сделать это именно мечом, а он все время соскальзывал, снимая ссыра лишь мелкую дурацкую стружку.

– Сейчас мы полетим в какой-нибудь город Крылатых и станемих уговаривать пойти на войну с Летящими.

– А то мы не воюем, – фыркнул Лэн.

– Не воюете. Данька не даст соврать, в его мире бываютнастоящие войны.

– Точно, – согласился я. Мне было очень приятно, что Котенокссылается на мое мнение.

– Война – это когда весь народ, все люди встают на бой сврагом, – продолжал Котенок. – Когда на весы все силы бросают, когда людиготовы или победить, или умереть.