Он повернул свой бело-синий автомобиль на дорогу №3, морщасьот солнечных бликов, играющих на стекле. Лето, как Тетя Эвви и предсказывала,было невероятно жарким. Он слышал сонные рулады сверчков в высокой траве иопять представил, как будет слушать их в своем дворе, выйдя на пенсию.

Он заехал к Милликенам, бросив в ящик рекламный бюллетень исчет за электричество. В этот, день всем приходили счета, но он думал, что вуправлении вряд ли дождутся денег от Милликенов. Эти Милликены – типичная«белая дрянь», как и Гэри Педье выше по дороге. Да и Джо Кэмбер немногим лучше.

Джон Милликен возился на заднем дворе, ремонтируя что-товроде бороны. Джордж помахал ему, и Милликен лениво махнул в ответ.

– Вот вам, мистер получатель пособия, – подумал злорадноДжордж Мира. Он поднял ногу и снова пукнул. Черт, хорошо, что он не в компании.

Он доехал до гари Педье и сунул в его ящик такие же рекламуи счет. Потом он развернул машину: Джо Кэмбер звонил на почту и просилпридержать его корреспонденцию на несколько дней. Фурнье сказал, чтопонедельничную почту уже отправили.

– Ладно, – сказал Джо. – Сегодня я еще смогу ее забрать.

Когда Джордж клал почту в ящик Гэри Педье, он заметил, чтопочта Гэри за понедельник – письмо с просьбой о пожертвовании из общества сельскихшкол и «Популярная механика» – все еще там. Посмотрев на дом, он увидел рядом сним старый «Крайслер» Гэри и «Форд» Джо Кэмбера.

– Вот они где, – пробормотал он. – Два придуркаразвлекаются.

Он поднял ногу и еще раз пукнул.

Джордж Мира решил, что они уехали куда-нибудь пьянствовать,скорее всего на грузовике Джо. Ему не пришло в голову, что в этом случае онивоспользовались бы более удобным транспортом. Не заметил он ни следов крови накрыльце, ни большой дыры во входной двери.

– Развлекаются, – повторил он. – Хорошо хоть, Джопредупредил насчет почты.

Он поехал назад к Касл-Року, то и дело поднимая ногу ипуская в дело свой гудок.

Стив Кемп заехал в магазин за чизбургерами. Потом сел в свойфургон и стал есть, поглядывая на Брайтон-авеню.

До этого он позвонил в офис любящего супруга. Он сказал, чтоего зовут Адам Своллоу. Можно ли поговорить с мистером Трентоном? Во рту у негопересохло от возбуждения. Когда Трентон возьмет трубку, он расскажет ему многоинтересного. Где у его жены родинки, и на что они похожи. Как она кусала его докрови, когда кончала. Что она говорила ему про него, любящего супруга.

Но все получилось не так. Секретарша сказала: «Простите, нони мистера Трентона, ни мистера Брикстона сейчас нет. Они вернутся только наследующей неделе, не раньше. Если я могу вам помочь…» Голос ее выражал участие.Она действительно хотела ему помочь… А потом смотать поскорее с работы, покабоссы не вернулись. Беги танцуй, детка, пока подошвы не задымятся.

Он поблагодарил ее и сказал, что перезвонит после. Теперь онел чизбургеры и думал, что делать дальше. «Будто ты не знаешь», – прошепталвнутренний голос.

Он завел мотор и поехал в Касл-Рок. Доев чизбургер, он былуже в Норз-Уиндеме. Бумажку он бросил на пол, где уютно расположилисьпластмассовые стаканчики, коробки «Биг Маков», пустые бутылки и прочий мусор.Он не любил сорить, так как считал себя экологистом.

Стив добрался до дома Трентонов к полчетвертому. Оносторожно проехал мимо дома, не замедляя скорости, и припарковал фургон насоседней улице. Назад он пошел пешком.

Подъезд был пуст, и его охватило разочарование. Он, конечно,не думал, что она ему что-то позволит, но весь путь от Вестбрука до Касл-Рокаон провел в возбуждении, которое теперь мгновенно улетучилось.

Она уехала.

Нет; машина уехала. Это ведь не одно и то же. Стивогляделся.

«Мы видим, леди и джентльмены, прелестный загородный дом влетний день, детишки в саду, жены смотрят телевизор – «Любовь к жизни» или «Впоисках завтрашнего дня». Любящие мужья трудятся на благо семьи».

Двое маленьких детей в одних трусах прыгали по тротуару,изрисованному мелом. В окошко выглянула лысеющая старуха с чайником и что-тосказала детям. В общем, ничего не происходило. Улица млела от жары.

Стив решительно направился к подъезду. Сперва он заглянул вмаленький одноместный гараж. Там было пусто. Ни «пинто» ни «ягуара».

Стив поднялся по ступенькам на крыльцо. Осторожно толкнулдверь. Не заперто. Он вошел внутрь тихо, не постучавшись.

Его сердце тяжело стучало, и этот звук казался емуоглушительным в молчании дома.

– Эй! Кто-нибудь дома? – голос его был радостным ичистосердечным, словно он пришел навестить лучших друзей после долгой разлуки.

– Э-эй! – он вошел в холл.

Конечно, никого нет. Пустой дом, где все на месте, кромехозяев, всегда пугает. Кажется, что он наблюдает за вами.

– Эй! Есть тут кто-нибудь? – В последний раз. «Надо оставитьей что-нибудь на память». Он вошел в комнату и осмотрелся. Рукава его рубашкибыли закатаны, подмышки взмокли от пота. Теперь можно было припомнить все. Какему хотелось ее убить, когда она обзывала его сукиным сыном. Как ему хотелосьее убить, когда она заставила его почувствовать себя старым и жалким. Конечно,письмо частично успокоило его, но этого было мало.

Справа от него на стеклянных полках стояли декоративныегоршки. Повернувшись, он внезапным пинком обрушил нижнюю полку. Все сооружениерухнуло, разбивая стекло, керамику, фарфоровые фигурки кошек и пастушков и всюэту буржуазную дрянь. Он радостно ухмыльнулся, потом прошелся по осколкам,тщательно растаптывая их в порошок. Он снял со стены семейное фото, слюбопытством поглядел на улыбающееся лицо Вика Трентона (он обнимал Донну заталию, а Тэд сидел у него на коленях) и швырнул фото на пол, с размаху ударивкаблуком по стеклу.

Он оглянулся, тяжело дыша, как после пробежки. Внезапно он набросилсяна ни в чем не повинные вещи, словно это они причинили ему боль, требующуюотмщения. Он повалил кресло Вика, перевернул диван, который рухнул на кофейныйстолик, переломив его пополам. Он сбросил с полок книги, проклиная дурной вкуслюдей, которые их покупали и читали. Он перевернул полку с журналами, поднял ееи швырнул в зеркало, разбив его. Куски зеркала со звоном посыпались на пол.Теперь он сопел, как бык. Щеки его сделались почти пурпурными.

Он прошел через кухню в маленькую столовую. Прежде всего онповалил обеденный стол – свадебный подарок родителей Донны. С него посыпалисьнабор для специй, ваза из-под цветов, стеклянная пивная кружка Вика.Керамические солонки и перечницы взрывались, как маленькие бомбы. От злобы онвновь испытал возбуждение. Он думал о том, что его найдут и накажут. Он былохвачен стихией разрушения.