Я стоял у начала одной дорожки. Маэстро — у другой. Междунами было три метра колючего кустарника.

— Я мог предложить поединок на космических крейсерах, илиподводную охоту, или трехмерный вариант реверси, — с некоторым снисхождениемпояснил Маэстро. — Но ты поступил благородно и я выбрал поединок, дающий тебешанс. Бег. Дистанция — десять километров. Тот из нас, кто первым придет к финишу,будет победителем ментального боя.

— Какой еще ментальный бой! — разозлился я. — Это проверкамышц и тренированности! Кстати, соревнование в беге с фантомом — это игра напоражение.

— Не пугайся. — Маэстро развел руками. — Я имею сейчас те жефизические характеристики, что и в настоящем теле. А ментальные способности…Они понадобятся. Побежали?

Я кивнул. Выхода не было. Дурацкий бег в иллюзорном,несуществующем мире решал сейчас мою судьбу и судьбу Земли.

Сухо треснул выстрел. Самый обычный выстрел стартовогопистолета. И Маэстро рванулся вперед. Нелепый в строгом темном костюме илакированных ботинках, но удивительно быстрый на старте…

Я побежал следом, на ходу обрабатывая свою внешность.Вначале ноги — легкие, упругие кроссовки. Долой тяжелые ботинки боевогокостюма! Затем — темно-вишневый костюм фирмы «Пума»… Стоп, я перегреюсь… Костюмстал белым.

Мы бежали почти рядом друг с другом, и я никак не могпонять, действительно ли равны наши силы, или Маэстро издевается надо мной.

— Сергей, прекратим поединок! Он расстраивает логическуюструктуру Храмов. Они могут прийти к выводу, что их создатели не являютсяэталонами, — Маэстро выпалил фразу, не переводя дыхания, — что служить им необязательно!

Я молчал. Я берег дыхание, ведь я не был иллюзорнымфантомом, способным произносить лекции на марафонских дистанциях…

Маэстро тяжело задышал и начал отставать. Я опять поймал егона логической ошибке. Он должен был действовать в рамках реальных человеческихсил, иначе следовало наказание. Ментальный поединок. Мир вокруг нас — подобентуману. И наше сознание способно его изменять…

Дорожка под моими ногами стала более шероховатой — ровнонастолько, чтобы обеспечить наилучшее сцепление с подошвой кроссовок… Ветерстал дуть в спину, постепенно усиливаясь. Свинцовые пластины облаков прикрылименя от палящего зноя…

Догоняющий меня Маэстро расхохотался. В свинцовых облакахзазмеились белые разряды молний, на дорогу упали косые струи ливня. Забавно —его дорожка оставалась абсолютно сухой. Ладно. Уши заложило от громовогораската. В тропинку, по которой бежал Маэстро, ударила ослепительная молния.Маэстро прыгнул в кусты, уворачиваясь от падения в маленькийстеклянисто-зеленый кратер, курящийся тяжелым дымком. Раздался крик боли —кустарник был очень колючим. Через мгновение молнии принялись лупить по моейдорожке. Но — слишком поздно. Вдоль нее бесконечным строем вырослисорокаметровой высоты сосны. Молнии лупили в их верхушки, те вспыхивали, ивдоль дороги полыхали смолистым желтым огнем зеленые деревянные свечи.

Маэстро опять догнал меня. Хрипло, надрывая голос,выкрикнул:

— Может быть, прекратим погодные эксперименты? Играемпо-честному? А, Сергей? Приводим все к норме?

Я молча кивнул, предоставляя Маэстро возможность самомуприводить в порядок фантомный мир. Тучи рассеялись, солнце вновь обрушило нанас огненный пресс, деревья вдоль дороги расплылись клочьями зеленого тумана.

Остался лишь бег — бесконечные бетонные ленты. И мы сМаэстро, штурмующие несуществующее расстояние.

Один раз, вырвавшись чуть вперед, Маэстро прошептал, аточнее, просипел:

— Я тоже страдаю от жары… и устал. Все честно.

Почему-то я верил ему — далекому потомку моих современников.Он не соглашался с моими целями, он не желал разговаривать на равных… Но игралпо-честному. Файр плэй… Зачем же вы закрутили чудовищную карусель смерти, моидалекие потомки, так любящие честную игру?

Я потерял представление о времени. Остались лишь шероховатыйбетон под ногами и шумное дыхание бегущего рядом Маэстро. Остались горячийвоздух, расплавленным свинцом втекающий в легкие, и нарастающее головокружение.И что-то вроде белой стены в конце дороги — с темными силуэтами на ее фоне.

Я узнал всех. Эрнадо — основной инструмент Сеятелей длявоздействия на меня… Но, черт возьми, ведь на смертельно опасный отвлекающийманевр он пошел сам! Ланс, дважды спасенный мной при освобождении принцессы… Идаже не подозревающий, чем он мне обязан! Да, он шпионил, докладывал принцессео полете «Терры». Но ведь Тар — его родина, а принцесса — тайная, недостижимаялюбовь. Редрак, пират и пьяница, шулер и вор… Человек, вытаскивающий меня изготовой взорваться шлюпки даже после снятия психокода!

Их взгляды торопили. Но я продолжал искать среди нихмальчишеский силуэт. И найдя Данькино лицо, едва заметно улыбнулся. Я добегупервым. Я обязан — во имя тебя и всех остальных землян. Мальчишек и девчонок,стариков и молодых парочек, священников и убийц, гениев и дебилов, подлецов ибескорыстных меценатов, накачанных атлетов и хилых очкариков… Я буду первым.

…Но свинцовая тяжесть, скопившаяся в голове, ужерасплавилась и медленно стекала в ноги. Я упаду… Или дойду последние метрыпешком. Слишком мало тренировок. Слишком много травм…

Маэстро обогнал меня метров на пять… На нем давно уже небыло строгого костюма. Короткие шорты и белая футболка, на ногах старые,разношенные кеды… Интересно, откуда он выдрал такой спортивный костюм?Футболист пятидесятых годов… Но под простенькой белой майкой, на худой«интеллигентской» спине перекатывались тугие комки мышц, а голые ноги бугрилисьнакачанной мускулатурой. Если это его реальный облик, то мои потомки невыродятся в хилые и сверхинтеллектуальные создания…

Он продолжал обгонять меня. Разрыв все увеличивался, исвинцовая тяжесть из ног расплавленными каплями стекала на дорогу. Когда упадетпоследняя капля, я лягу рядом. Потому что последнее, что еще держит меня наногах — это усталость…

Фигуры у белой стены расступились, и я увидел Клэна —Алер-Ила с планеты Клэн. Его боевой комбинезон покрывали черные пятна гари, внескольких местах зияли сквозные пробоины. Лицо походило на месиво из крови илохмотьев мышц. Один глаз вытек, другой прикрывало серое месиво «липучки».Вначале, выходит, его пытались взять в плен? Приклеить к стенам коридорамгновенно твердеющим пластиком… Глупая затея, клэнийцы не сдаются в плен.

«Приветствую, капитан», — произнесли неподвижные губыАлер-Ила. «Приветствую, тактик, — мысленно произнес я. — Разреши называть тебяКлэном — я привык к этому имени.» Подобие лица изобразило улыбку: «Хорошо,капитан». «Ты хорошо дрался, Клэн». «Нет, капитан. Плохо. Я не смог прорватьсяк арсеналу и активировать кварковую бомбу. Вам придется сражаться за Землю безменя.» «Ты добыл прощение своей семье, Клэн?» Изуродованная фигура началатаять. «Не знаю, капитан. Решит совет семей. Я надеюсь… Я погиб в бою…Уничтожьте Рейдер, капитан. Вы умеете любить свою планету — спасите ее.» «Нодля этого надо добежать… первым…» «Бегите. Это мир иллюзий, капитан. Этоэлектронные импульсы в логических цепях компьютера. И если Храм позволяетвидеть вас — значит он уже признал хозяина. Бегите, капитан. Не думайте обусталости, бегите…»