Мистер Каст замолк, запнувшись…

– Да?

От пристального взгляда Пуаро исходил магнетизм. Мистер Кастпосмотрел на него, оглянулся, потом еще раз оглянулся, словно зачарованныйкролик.

– Он сказал… он сказал… похоже на то, что я могу умеретьнасильственной смертью, потом засмеялся и сказал, что это было просто шуткой сего стороны… – Он неожиданно замолчал. Глаза его уже не смотрели на Пуаро, абегали по сторонам… – Моя голова… Я очень сильно страдаю от головной боли…Иногда боли бывают очень жестокими. А потом наступает пора, когда я не знаю…когда я не знаю…

Он замолк.

Пуаро наклонился вперед. Он говорил спокойно, но оченьуверенно:

– Но вы знаете, не так ли, что вы совершили убийства?

Мистер Каст поднял глаза. Взгляд его был вполне спокоен ипрям. Силы противодействия оставили его. Он выглядел странным в этомспокойствии.

– Да, – сказал он. – Я знаю.

– Но я прав, не так ли, – вы не знаете, почему прикончилиих?

Мистер Каст покачал головой.

– Нет, – сказал он. – Не знаю.

Мы сидели в напряжении и внимательно слушали заключительноеобъяснение Пуаро по этому делу.

– На всем протяжении этого дела, – говорил он, – менябеспокоил вопрос: почему? Гастингс сказал мне как-то, что дело закончено. Яответил ему, что дело заключается в человеке! Эта тайна заключалась не в тайнеубийств, а в тайне ABC. Почему он считал, что необходимо было совершать этиубийства? Почему он выбрал меня в качестве соперника?

Это не ответ, что человек был сумасшедшим. Сказать, чточеловек совершает безумство, потому что он безумен, – это просто невежественнои глупо. Сумасшедший так же логичен и рассудителен в своих действиях, как инормальный человек: привержен своей индивидуальной, пристрастной точке зрения.Например, если человек настаивает на том, чтобы выйти и сесть на корточки водной только набедренной повязке, то его поведение будет выглядеть крайнеэксцентрично. Но стоит вам только узнать, что сам человек твердо убежден, чтоон Махатма Ганди, как его поведение становится совершенно приемлемым илогичным.

Что было важно в этом деле, так это представить ум,устроенный так, чтобы для него было логично и приемлемо совершить четыре илиболее убийств и заявить о них заранее письмами, адресованными Эркюлю Пуаро!

Мой друг Гастингс подтвердит вам, что с того момента, как яполучил первое письмо, я был расстроен и обеспокоен. Мне сразу же показалось,что с этим письмом что-то не так.

– Вы были совершенно правы, – сухо произнес Франклин Кларк.

– Да. Но тогда, в самом начале, я совершил ошибку. Япозволил своим предчувствиям, моим очень сильным предчувствиям остаться науровне простого впечатления. Я относился к ним, как будто это была интуиция. Ууравновешенного, здравомыслящего ума не бывает такой вещи, как интуиция –вдохновенная догадка! Вы, конечно, можете догадываться – и догадка будет либоверная, либо ложная. Если она верна, то вы называете это интуицией. Если оналожная, то вы обычно больше не упоминаете о ней. Но то, что часто называютинтуицией, на самом деле является впечатлением, основанным на логическойдедукции или на опыте. Когда знаток чувствует, что что-то не так с картиной, илиэлементом мебели, или с подписью на чеке, он на самом деле основывает своеощущение на множестве признаков и деталей. Ему нет необходимости вникать в нихподробно, – его опыт избавляет его от этого, а результатом являетсяопределенное впечатление, что что-то не так. Но это не догадка – этовпечатление, основанное на опыте.

Ну ладно, я признаю, что не оценил должным образом письмо.Оно встревожило меня. Я был убежден, что, как и утверждалось, убийство вАндовере произойдет. Я не ошибся. Не было никаких оснований и средств узнать,кто был тем человеком, который это совершил. Единственной возможностью былопопытаться понять, что за человек это совершил.

У меня были определенные отправные точки: письмо, стильпреступления, жертва. Необходимо было выяснить мотив преступления, мотивнаписания письма.

– Огласка, – предположил Кларк.

– Разумеется, комплекс неполноценности это объясняет, –добавила Тора Грей.

– Конечно, это очевидная линия, по которой следует мысль. Нопочему мне! Почему Эркюлю Пуаро? Б́ольшую огласку можно было обеспечить,послав письма в Скотленд-Ярд. Б́ольшую, опять же, послав их в газету.Газета могла не напечатать первое письмо, но к моменту второго преступления ABCмог быть уверен в самой широкой огласке, на какую только способна пресса. Тогдапочему Эркюлю Пуаро? По каким-то личным причинам? В письме было заметно легкоепредупреждение против иностранцев, но этого объяснения было недостаточно, чтобыудовлетворить меня.

Далее пришло второе письмо, после чего последовало убийствоБетти Барнард в Бексхилле. Тогда стало ясно (хотя я об этом уже подозревал),что убийства продолжаются в алфавитном порядке. Но этот факт, который казалсяокончательным для большинства людей, для меня оставался вопросом. Почему ABCнужно совершать эти убийства?

Меган Барнард поерзала в кресле.

– Разве это не жажда крови?.. – сказала она.

Пуаро повернулся к ней:

– Вы совершенно правы, мадемуазель, – жажда убивать. Но этоне вполне соотносится с фактами. Маньяк-убийца, который хочет убивать, обычнохочет убить как можно больше жертв. Это часто повторяющееся страстное желание.Главная мысль такого убийцы – замести следы, а не рекламировать их. Когда мывнимательнее посмотрим на выбранные жертвы, поймем, что он мог покончить сними, не навлекая на себя подозрений. Франц Ашер, Дональд Фрэзер или МеганБарнард, возможно, мистер Кларк – это те люди, которых подозревала бы полиция,даже если бы не располагала прямыми уликами. О неизвестном маньяке-убийце и неподумали бы! Почему тогда убийца почувствовал, что необходимо привлечь к себевнимание? Была ли необходимость оставлять у каждого тела экземпляржелезнодорожного справочника «ABC»? Было ли это принуждением? Существовал ликакой-то комплекс, связанный с железнодорожным справочником?

Представив себя на месте убийцы, я счел это немыслимым. Невеликодушие же это? Страх перед ответственностью за преступление, приписанноеневиновному?

Хотя я не мог ответить на главный вопрос, но я чувствовал,что узнаю об убийце определенные вещи.

– Какие, например? – спросил Фрэзер.

– Начнем с того, что он обладал табличным умом. Егопреступления были составлены в алфавитном порядке, – это, безусловно, было длянего важно. С другой стороны, он был довольно неразборчив в жертвах: миссисАшер, Бетти Барнард, сэр Кармайкл Кларк – все они сильно отличаются друг отдруга. Это не был ни сексуальный комплекс, ни определенный возрастной комплекс,и этот факт показался мне очень любопытным. Если человек убивает неразборчиво,то это обычно оттого, что он устраняет всякого, кто стоит у него на пути илираздражает его. Но алфавитный порядок показывает, что это не тот случай. Убийцадругого типа обычно выбирает определенный тип жертв – почти всегдапротивоположного пола. Что-то было случайное в образе действий ABC и, как мнепоказалось, противоречило алфавитному отбору.