— Я знаю. Но все, казалось, указывало на то, что ты вопасности. Он подловил тебя в идеальном для убийства месте, в идеальное время…

— Нет, — возразил я. — Ты дала промах — асама открылась для ответного удара.

— Не понимаю, о чем ты говоришь.

— Ты разрешила проблему вынужденного выстрела в Люка,создав ситуацию, когда он застрелил тебя.

— Я не могла бы сделать этого под чарами.

— Возможно, подсознательно, — сказал я. — Итвои действия определяло нечто более сильное, чем чары.

— Ты действительно так считаешь?

— Да, и хорошо, если теперь ты признаешь это сама. Тыосвобождена от чар. Мне рассказала мать. Да и ты, кажется, говорила…

Она кивнула:

— Я не знаю, когда и как было снято заклятие. Но этопроизошло — хотя я по-прежнему стараюсь защитить тебя от опасности. Хорошо, чтовы с Люком крепко подружились, и…

— Так к чему тайна? — перебил я ее. — Почемубы не сказать ему просто, что ты — Гейл. Удиви его, черт побери!

— Ты не понимаешь, — возразила она. — Онпорвал со мной, помнишь? Теперь снова появился шанс. Он… я очень нравлюсь ему.И я боюсь сказать: «На самом деле я та девушка, которую ты однажды уже бросил».Вдруг он задумается почему — и, чего доброго, решит, что был тогда прав?

— Глупо! — сказал я. — Не знаю, какие онприводил резоны, — он никогда мне об этом не рассказывал, только сообщил,что причина есть. Но не сомневаюсь, что она надуманная. Ты ему очень нравилась.И я уверен, что истинная причина разрыва заключается в том, что сын Амбера,возвращающийся домой с весьма мерзкими целями, не нашел там места дляобыкновенной девушки из Тени. Ты слишком хорошо играла свою роль.

— И по той же причине ты порвал с Джулией? —спросила Найда.

— Нет.

— Прости.

Я заметил, что с начала нашего разговора черный следрасширился примерно на фут. Как раз теперь появился спрос на математическиезадачи.

Вот так мы и ехали: шесть шагов вдоль по городской улице,средь рева клаксонов, наш черный путь был окаймлен следами шин; четверть мили —по черному песчаному пляжу у тихого зеленого моря, а слева от нас колыхалисьпальмы; через тусклое снежное поле; под каменным мостом, руслом мертвого,почерневшего потока; затем в прерии; и обратно на лесную тропу… Тигр ни разу невздрогнул, даже когда Далт пробил сапогом лобовое стекло полицейского «Плимута»и сломал антенну.

След, похоже, расширился уже вдвое с тех пор, как я ступилна него. Все чаще попадались окоченевшие деревья, стоявшие на тропе; они выгляделифотонегативами своих ярких сородичей, цветущих всего в нескольких футах отследа. Хотя листья и ветви последних шевелились, не чувствовалось ни дуновенияветерка. Наши голоса и топот лошадиных копыт тоже теперь звучали как-топриглушенно. Мы двигались в постоянном, колышущемся полумраке, хотя буквально внескольких шагах — мы совершали короткие вылазки — мог быть полдень илиглубокая ночь. Мертвые на вид птицы сидели на почерневших деревьях, хотявременами казалось, что они движутся, да и резкое «карр!», что доносилось донас, могли издавать только они.

Однажды справа возникло бушующее пламя, в другой раз полевую руку взгромоздился ледник… Наш путь продолжал расширяться — ничегопохожего на Черную Дорогу времен войны, что описывал мне Корвин, но уже всемнам можно было скакать бок о бок.

— Люк, — позвал я после долгого молчания.

— Ага, — донеслось слева. Найда скакала справа отменя, и Далт рядом с ней. — Что?

— Я не хочу быть королем.

— Я тоже. А тебя заставляют?

— Боюсь, меня собираются схватить и короновать, кактолько я вернусь. Все, кто стоял на моем пути, неожиданно скончались. Кое-ктодействительно намерен приковать меня к проклятому трону и женить на Корал…

— Ох-ох-ох, — вздохнул Люк. — У меня по этомуповоду два вопроса. Во-первых: даст ли это результат?

— Логрус, похоже, думает, что да, хотя бы на время. Вовсяком случае, на этом построена вся его политика.

— Второе, — продолжил он. — Если насчет Кашфыу тебя те же чувства, что и у меня, ты не должен так просто посылать все кчертям, раз способен хоть чем-то помочь, пусть даже это означает какие-толичные страдания. Но уж если ты категорически отказываешься брать трон, тодолжен предложить какое-то альтернативное решение. Какое?

След резко повернул налево и пошел в гору. Я кивнул. Что-томаленькое и темное шмыгнуло через нашу тропу.

— Есть одна мыслишка, даже идеей не назовешь, —сказал я. — Хотелось бы обсудить с отцом…

— Трудная задача. Ты уверен, что он хотя бы жив?

— Я говорил с ним не так давно — очень кратко. Онгде-то в заключении. Где-то поблизости от Двора Хаоса — только оттуда я могудостать его с помощью карты.

— Расскажи мне о вашем контакте.

Так я и сделал: рассказал о черной птице и прочем.

— Похоже, мудрено его оттуда выковырять, —произнес Люк. — И ты полагаешь, что за этим стоит твоя мамочка?

— Ага.

— Я думал, у меня одного эти материнские проблемы. Но,впрочем, учитывая, что именно твоя мать обучала мою…

— И как же это мы вышли такими нормальными? —удивился я.

Несколько секунд он глядел на меня не отрываясь. Затемрасхохотался.

— Ну, я-то точно чувствую себя нормальным.

— Конечно, — быстро ответил Люк. — Только этои имеет значение. Послушай, если дойдет до явного противоборства, ты какдумаешь, сумеешь одолеть Дару?

— Трудно сказать, — пожал я плечами. —Сейчас, со спикартом, я сильнее, чем когда-либо прежде. Но, похоже, и оначертовски сильна.

— Что еще за спикарт?

Я рассказал и об этом.

— Ты поэтому так вызывающе вел себя в церкви, сражаясьс Юртом?

— Вот именно.

— Дай посмотреть.

Я попытался снять спикарт, но он не слезал с пальца. Тогда япросто вытянул руку.

Люк склонился над ней. Его пальцы застыли в паре дюймов откольца.

— Он не пускает меня, Мерль. Защищается, чертенок.