– Это вы верно подметили, Марго.

– Как поживает ваш друг?

– Сонни-бой? Кролик?

– Да. Он остался доволен?

– Он остался доволен, Марго. Спасибо.

– Скажу вам по секрету, морковка – не самая лучшая пищадля вашего кролика. Уж поверьте.

– Я верю. Что тогда? Капуста, салат?

– Не совсем так.

– Трава? Здесь у вас много травы.

– Разве?

Я смотрю себе под ноги, секунду назад ступни утопали втраве, ярко-зеленой, пружинящей, теперь от нее и следа не осталось. Затопоявились другие следы, целые цепочки следов, возможно, они принадлежатживотным; я понятия не имею, как выглядят следы броненосца, но следы кошки ужточно ни с чем не перепутаю. На желтом песке отпечатки смотрятся довольноэффектно, вот что теперь у меня под ногами:

песок.

Я стою по щиколотку в песке, не забыть бы вытряхнуть его изботинок. Потом, когда все закончится. И найдется хоть какая-нибудь дверь.

Черный бычок на желтом песке, если сценарий дурацкого детскогостишка верен, сейчас должен появиться и сам бычок, такой же рисованный, как ивсе остальные твари. Не из него ли Марго готовит стейк на гриле? Стейк я так ине попробовал, быть может, съешь я чертово че…лентаново мясо, это многое быпрояснило? Увлекается же Великий Гатри сластями с марихуаной, он пристрастилсяк ним еще в Бельгии, рогалики, пирожные, без наркодилера-сенегальца здесь необошлось. В мясо тоже можно сунуть все, что угодно, беда только в том, что я неел мяса.

Собирается ли Марго, голая Марго, внести ясность в ситуацию?

И видел ли я когда-нибудь столь совершенное тело? У каждойиз цыпочек, с которыми я проводил ночи, обязательно находился хоть какой-тоизъян: волоски вокруг сосков, уйма красных родинок, выпирающий наружу пупок;большие пальцы ног, кривые, как турецкие ятаганы; шрам от аппендицита, слабовыраженные мочки, низкие десны, щербинка между зубами, – ничего такого ужпостыдного в этом нет, так – метки, индивидуальные особенности, личное клеймогоспода Бога, его отеческий рассеянный поцелуй. Помнится, и у Марго было нечтоподобное: темный пушок над губой, родинка на виске, ожог на запястье.

Сейчас ничего этого нет.

И если пушок можно свести в течение трех минут при помощиэпилятора или других варварских дамских ухищрений, то от ожога так просто неизбавишься. И от родинки на виске – тоже.

Но факт остается фактом, от них и следа не осталось, кожаМарго – гладкая, чуть смуглая, но ровно настолько, чтобы определить ееэтническую принадлежность было невозможно. И я вовсе неуверен, что именно оЛакадонской сельве мечтают ее черные глаза.

И… не такие уж они черные.

Темные – да, не пропускающие свет – да, но не черные.

Ровнехонький позвоночник, идеально подогнанные к кожелопатки, идеальной формы ягодицы (застрахованная на шесть миллионов жопацветной сучки Дженнифер Лопес на их фоне показалась бы лоханью с грязнымбельем), ноги… Господи, что это за ноги!..

И меня, кажется, пригласили провести несколько приятныхминут в обществе этих ног.

В любое другое время я бы на говно изошел, истек слюнями,забрызгал бы спермой собственный подбородок, но сейчас ничего такого непроисходит. Мне даже не хочется к ней прикоснуться.

Ну не то, чтобы совсем не хочется…

Медленно, очень осторожно, боясь вспугнуть, я кладу ладонина спину Марго, странное ощущение, очень странное, похожее на прикосновение ккнижной странице, к альбомной странице – полиграфия высший класс, сафьяновыйпереплет, золотое тиснение, 50 000 экземпляров, отпечатано в Финляндии, моднаякнига, модный автор… Вот на что похожа Марго: на модную книгу, во всяком случае– со спины! Ты не горишь желанием ее прочесть, но прочесть нужно обязательно,иначе тебя заклеймят, как последнего лоха. Тебе еще могут простить потныеподмышки и несвежую рубашку, но никогда не простят отсутствие этой книжонки у тебяв трусах (на рабочем столе, приборной панели тачки, в пакете с замороженнымитигровыми креветками). Не один тамагочи на этом погорел, знавал я несчастных,от которых уходили девушки, – и только потому, что они вовремя неподзаправились гребаным Чаком Палаником и все тем же японским недоноском ХарукиМураками, не читать их равносильно вони изо рта. Срань какая!

На модную литературу у меня не стоит. И никогда не встанет,прости, Марго!

Марго смеется.

Несомненно, это она, я слышу смех: совсем близко, рядом, носпина, позвоночник, лопатки все еще неподвижны, они вообще хоть как-то, хотькогда-нибудь реагируют на происходящее?.. Вот черт, реагируют, и еще как! Междумоими ладонями и спиной Марго что-то происходит, но меньше всего это связано сомной. Голой Марго нет, есть Марго одетая: белая жилетка из плотной ткани,приятная на ощупь, растительный орнамент на ней то ли вышит, то ли выбит, онукрашен стразами, стекляшками, камешками, их название мне неизвестно. Широкийкрасный пояс под жилеткой, широкие рукава рубахи, перехваченные манжетами назапястьях, короткие белые штаны. Костюм матадора, JOT оно что! От роскошныхволос Марго-почта ничего не осталось: их сменила короткая мужская стрижка, какже я это прощелкал?.. Последние приветы из Голливуда грешат именно такимиспецэффектами, но лучше ничему не удивляться, а сосредоточиться на самой Марго.Она предлагает мне любовную корриду, что ли? Гы-гы.

– Вы здесь ни при чем. Это перец.

– Перец?

Если я до сих пор не спрыгнул с мозгов, то тихий смех Маргодобьет меня, определенно. Стараясь сохранить остатки спокойствия, я заглядываюМарго через плечо: она и правда шинкует перцы – красные, желтые, она делает этоизящно и страстно, она полностью этому отдается, Педро непобедим, ну а кто бысомневался? Перцы ей интереснее, чем я. Никаких претензий, Марго, никакихпретензий и никаких сожалений.

– Перцы так своенравны, – объясняет Марго. Да уж.Своенравны.

– Но вы всегда выходите победителем. Достаточно лииронично это прозвучало?

– Как правило. Иначе посетителей нечем было бы кормить.И меня бы уволили.

Какое, блин, простодушие, ее бы уволили, надо же! Остаетсядождаться, когда с перцами будет покончено и Марго перейдет к какому-нибудьдругому, не такому воинственному, не такому забыченному овощу. Не исключено,что меня ждут кадры, не вошедшие в окончательный вариант слабоумногофантастического лубка о мутантах «Люди X». Там тоже все, кто ни попадя, в одномгновенье покрывались чешуей, аллергической сыпью, стальной арматурой ишлакоблоками; из сообщений, оставленных на сайте фанатов: «Пришил ослиный членв порядке генного эксперимента, подскажите, плиз, не отразятся ли подобныеопыты на здоровье будущих детей?»

– Интересно, как это у вас получилось, Марго?