– В общем, я могу поднять эту жертву из мертвых, но онможет не дать тебе той информации, которой ты ждешь. Воспоминания, которые мыполучим, будут путанные и болезненные, но могут сузить круг поиска до тогоМастера, который вел группу.

– Поясни, – сказал Дольф.

– В настоящий момент в Сент-Луисе, как предполагается,есть два Мастера. Малкольм, Билли Грэм среди нежити, и Мастер города. Всегдаесть возможность, что появился новый Мастер, но Мастер города должен бытьспособен это контролировать.

– Мы возьмем на себя главу Церкви Вечной Жизни, –сказал Дольф.

– Я навещу Мастера, – сказала я.

– Возьми одного из нас для поддержки.

Я покачала головой:

– Не могу. Если он узнает, что я сообщила копам, ктоон, убьет нас обоих.

– А насколько это для тебя опасно? – спросил Дольф.

Что я должна была сказать? Очень? Или сообщить им, чтоМастер ко мне неровно дышит, так что все будет в порядке?

– Все будет нормально.

Он смотрел на меня очень серьезными глазами.

– А, кроме того, какой у нас выбор? – Я показала натруп. – У нас будет каждую ночь по такому, пока мы не найдем вампиров, которыеэто делают. Кто-то из нас должен говорить с Мастером. С полицией он говорить небудет, а со мной будет.

Дольф глубоко вдохнул и медленно выдохнул. Кивнул. Он знал,что я права.

– Когда ты сможешь это сделать?

– Завтра ночью, если смогу уговорить Берта передатькому-нибудь мою работу по зомби.

– Ты так уверена, что Мастер будет с тобой говорить?

– Ага.

С Жан-Клодом трудность была не в том, чтобы его найти, а втом, чтобы ему не попадаться. Но Дольф этого не знал, а если бы знал, тонастоял бы на том, чтобы пойти со мной. И нас убили бы обоих.

– Тогда давай, – сказал он. – И дай мне знать, чтонайдешь.

– Обязательно, – ответила я. И встала, глядя на негоповерх обескровленного трупа.

– Поглядывай, что у тебя за спиной, – сказал он.

– Непременно.

– Если Мастер тебя съест, оставишь мне в наследствоэтот комбинезончик? – спросил Зебровски.

– Купи себе свой, дешевка и скупердяй!

– Я бы хотел тот, что облегал когда-то твое желанноетело.

– Отлипни, Зебровски. Я в паровозики не играю.

– При чем тут вообще железная дорога, черт побери? –спросил Дольф.

Мы с Зебровски переглянулись, захихикали и не моглиостановиться. Меня мог извинить недосып. Я была на ногах четырнадцать часовподряд, поднимала мертвых и разговаривала с правыми фанатиками. И вполнезаработала право на истерический смех. Какое оправдание мог найти себеЗебровски – понятия не имею.

Бывает в октябре несколько дней, которые можно назватьидеальными. Такое раскидывается чистое и голубое небо над головой, что всеостальное кажется красивее обычного. Стоят вдоль шоссе деревья – багряные,золотые, ржавые и бордовые. И каждый цвет ярок, как неон, и пульсирует всолнечном свете. Воздух прохладен, но не холоден, и в полдень можно обойтисьтолько легким жакетом. Погода для долгих прогулок в лесу с кем-нибудь, с кемхочется держаться за руки. Поскольку такового у меня не было, я надеялась насвободный уик-энд, чтобы погулять одной. Шансы на этот уик-энд менялись отхилых до несуществующих.

Октябрь – сезон подъема мертвых. Все считают, что Хэллоуин –прекрасное время для подъема зомби. Это не так. Единственное требование –темнота. Но почему-то все хотят назначить время работы на полночь Хэллоуина.Они думают, что провести ночь кануна Всех Святых на кладбище, убивая цыплят иглядя на вылезающих из могил мертвецов, – классное развлечение. Хоть билетыпродавай.

Я поднимала до пяти зомби за ночь. Не надо было мне говоритьБерту, что от четырех зомби я еще не выдыхаюсь. Излишняя правдивость – моясобственная ошибка. Конечно, если правду сказать, и пять зомби меня тоже невыматывают, но черт меня побери, если я скажу об этом Берту.

Кстати, о моем боссе. Надо ему позвонить, когда приедудомой. В каком он будет восторге, когда я попрошу выходную ночь! При этой мыслия улыбнулась. Каждый день, когда удавалось дернуть цепь из рук Берта, былхорошим днем.

У своего дома я остановилась около часу дня. И хотелось мнетолько быстро принять душ и часов семь поспать. Насчет восьми уже и думать неприходилось – слишком поздно. И надо увидеться сегодня с Жан-Клодом. То-торадости. Но он и был Старейшим вампиром города. И если рядом появился другойМастер вампиров, он об этом знает. Кажется, они друг друга чуют. Конечно, еслиубийство совершил Жан-Клод, то вряд ли он сознается. Но я не думала, что этоон. Слишком он хороший бизнесмен, чтобы так грязно работать. И единственный изизвестных мне Мастеров вампиров, который не свихнут так или этак – ни псих, нисоциопат.

Конечно-конечно, Малкольм тоже не свихнут, но его методов яне одобряла. Он возглавлял самую быстрорастущую церковь Америки. Церковь ВечнойЖизни прелагала именно то, что говорилось в названии. Ни порывов веры, нинеизвестности – чистая гарантия. Можешь стать вампиром и жить вечно, если тебяне убьет кто-нибудь вроде меня, или не попадешь в пожар, или автобус тебя несобьет. Насчет автобуса я не была так уверена, но мне это всегда былоинтересно. Наверняка есть что-нибудь такое массивное, что может даже вампираповредить невосстановимо. И я надеялась когда-нибудь эту теорию проверить.

По лестнице я шла медленно. Тело отяжелело, глаза жгло отжелания спать. До Хэллоуина оставалось три дня, и нельзя было сказать, чтомесяц кончается слишком быстро. Перед Днем Благодарения в нашем бизнесеначинается спад и тянется до Нового года, а потом снова идет рост. Я молилась оснежных буранах. При сильном снеге дел меньше. Люди думают, что мы не умеемподнимать мертвых сквозь глубокий снег. Умеем, только никому не говорите. Мнехоть чуть-чуть отдохнуть надо.

Коридор был наполнен тихими звуками от моих живущих дневнойжизнью соседей. Я искала в кармане ключи, когда отворилась дверь напротив. Изнее вышла миссис Прингл. Она была высокой, худой, еще более похудевшей сгодами, с пучком волос на затылке. Волос абсолютно седых. Миссис Прингл никрасками, ни косметикой не пользовалась. Ей было шестьдесят пять, и она плеватьхотела, кто об этом знает.

Крем, ее шпиц, стал рваться с поводка. Он – мячик золотистойшерсти с маленькими лисьими ушками. По весу он уступает почти всем кошкам, ноон из этих маленьких собачек с повадками больших. В прошлой жизни он былдатским догом, наверное.

– Привет, Анита, – улыбнулась миссис Прингл. – Вы что,только что с работы?

Я ответила улыбкой: