– Это расследование убийства, Берт. Я не могу егобросить.

– Оставь полицейским их грязную работу, – сказал он.

Чья бы корова мычала, но Берт с его ухоженными ногтями всвоем безопасном кабинете...

– Им нужна моя экспертиза и мои связи. Монстры не будутговорить с полицией.

Он на своем конце провода затих. Только резко и сердитодышал.

– Ты не можешь меня так подводить. Мы взяли деньги иподписали контракты.

– Я еще месяц назад просила тебя нанять кого-нибудь намв помощь.

– Я нанял Джона Берка. Он взял на себя часть твоейработы по ликвидации вампиров и по подъему мертвых тоже.

– Правда, Джон – это большое подспорье, но нам нужноеще. И вообще я спорить могу, что он хотя бы одного из моих зомби может сегоднявзять на себя.

– Поднять пять за одну ночь?

– Я же поднимаю.

– Да, но Джон – это не ты.

Почти комплимент.

– Берт, у тебя два выхода. Либо измени расписание, либонаправь их к кому-нибудь другому.

– Я твой босс. И могу сказать: “Приходи сегодня, или ятебя уволю”.

Он говорил твердо и по-деловому.

Я уже устала и замерзла сидеть на кровати в одном белье, ивремени у меня не было.

– Увольняй.

– Ладно, ты же не всерьез.

– Слушай, Берт, я уже больше двадцати часов на ногах иесли сейчас не посплю, вообще ни на кого работать не смогу.

Он долго молчал, дыша мне в ухо медленно и размеренно. И,наконец, сказал:

– Хорошо, на сегодня ты свободна. Но завтра, чертпобери, тебе лучше прийти на работу вовремя.

– Обещать не могу, Берт.

– Черт тебя побери, Анита, ты очень хочешь бытьуволенной?

– Это был лучший наш год, Берт, и частично из-за статейобо мне в “Пост-Диспетч”.

– Они все насчет прав зомби и того правительственногорасследования, в котором ты участвовала. Нашу работу ты там не рекламировала.

– Но это все равно ведь помогло? Сколько народу звонилии спрашивали именно меня? И сколько из них говорили, что видели мое имя вгазете? Сколько слышали обо мне по радио? Может, я там говорила только о правахзомби, но для бизнеса это оказалось чертовски выгодно. Так отпусти слегка мойповодок.

– Ты ведь не думаешь, что я на самом деле это сделаю?

Он уже рычал в телефон. Я его достала.

– Нет, не думаю.

Он коротко и резко дышал.

– Или ты появишься завтра на работе, или я проверю твойблеф.

И он бахнул трубку на рычаги. Детская обидчивость.

Я повесила трубку, все еще глядя на телефон. Компания“Воскресение” из Калифорнии пару месяцев назад сделала мне заманчивоепредложение. Но мне действительно не хотелось ехать на Западное побережье, да ина Восточное тоже, если на то пошло. Я люблю Сент-Луис. Но пусть тогда Бертсломается и наймет еще работников. Мне такое расписание действительно непотянуть. Конечно, после октября станет проще, но весь этот год я металась отодной чрезвычайной ситуации к другой.

Я получила удар кинжалом, пулю, удавку и укус вампира всегоза четыре месяца. И наступает момент, когда слишком много событий происходитслишком быстро. У меня наступила боевая усталость, как у солдата в окопе.

Я позвонила моему инструктору по дзюдо и оставила сообщениена автоответчике. Дважды в неделю я ходила на тренировки в четыре часа дня, носегодня пропущу. Три часа сна – этого будет мало.

Потом я позвонила в “Запретный плод”. Это вампирскийстриптизный гадючник. “Чип энд Дейл” с клыками. Владельцем и управляющим тамбыл Жан-Клод. Из трубки раздался его голос, мягкий и шелковый, будто он менягладил, хотя я и знала, что это запись.

– Вы позвонили в “Запретный плод”. Для нас будетнаслаждением воплотить в жизнь ваши самые темные мечты. Оставьте сообщение, ивам обязательно перезвонят.

Я подождала сигнала.

– Жан-Клод, это Анита Блейк. Мне нужно увидеться с вамисегодня. Это важно. Перезвоните и сообщите мне место и время. – Я дала номерсвоего телефона и задумалась, слушая шорох ленты. Поколебавшись, добавила: –Спасибо.

И повесила трубку. Вот и все.

Либо он перезвонит, либо нет. Вероятно, да. Вопрос в том,хочу ли я этого? Нет. Не хочу, но ради полиции, ради всех тех бедняг, которымпредстоит погибнуть, я должна попробовать. Хотя лично для меня обращение кМастеру было не лучшим вариантом.

Жан-Клод уже отметил меня дважды. Еще две метки – и я стануего слугой. Я говорила, что ни одна из этих меток не была добровольной? И егослугой на вечные времена. Мне это не улыбалось. Кажется, он хотел еще и моеготела, но это уже вторично. Если бы все, чего он хотел, сводилось к физиологии,это еще можно было бы вытерпеть, но ему нужна была моя душа. А этого я емуотдавать не собиралась.

Последние два месяца мне удавалось его избегать. Теперь ядобровольно шла к нему опять. Глупо. Но я не могла забыть волосы этогонеизвестного, мягкие, смешавшиеся с травой еще не пожелтевшего газона. Отметиныклыков на бумажно-белой коже, хрупкость покрытого росой обнаженного тела. И ещена много тел придется смотреть, если не поторопиться. А поторопиться – значилопойти к Жан-Клоду.

Перед глазами танцевали видения жертв вампиров. И каждая изних была на моей совести, потому что я из-за дурацкой щекотливости не пошла кМастеру. Если я могу остановить убийства сейчас, пока есть только одна жертва,я буду рисковать душой ежедневно. Вина – отличный мотив действия.

Я плыла в черной воде, продвигаясь плавными сильнымидвижениями. Огромная луна сияла над озером, отбрасывая на воду серебрянуюдорожку. И черная бахрома деревьев вокруг. А вода теплая, теплая, как кровь. Ия поняла, почему она черная. Это и была кровь. Я плыла в озере свежей теплойкрови.

Тут же я проснулась, ловя ртом воздух. Глаза обшаривалитьму, ища... чего?

Перед самым пробуждением что-то погладило меня по ноге. Что-то,живущее во тьме и крови.

Заверещал телефон, и я подавила вскрик. Обычно я так ненервничаю. Это был всего лишь проклятый кошмар. Сон.

Нащупав трубку, я смогла выдавить из себя:

– Да?

– Анита?

Голос прозвучал неуверенно, будто его обладатель был готов повеситьтрубку.

– Кто это?

– Это Вилли, Вилли Мак-Кой.

В тот момент, когда он назвал имя, я узнала ритм голоса. Втелефоне он звучал отдаленно и с электрическим шипением, но я его узнала.