Я даже головой замотал, отгоняя навязчивые мысли. Посмотрелна «дельту». Сказать сейчас «гость», сесть в кабину… ощутить подаренную силу…

К чёрту!

Эх, жаль, нет операторов, чтобы заснять мой гневный выход изангара. Убежал от искуса, называется… так курильщик выбрасывает пачку сигарет,вспоминая, до какого часа работает ближайший табачный ларёк…

Жмурясь от солнечного света, я постоял, отыскивая в рядахзданий «свою» казарму. И вздрогнул, почувствовав у ограды Врата.

А почему бы, собственно…

Этот мирок мне ничем не сможет помочь. Отсюда надо уходить.Искать центр Тени.

Если не сработали Врата в джунглях — то не попробовать лиэти?

Я побежал.

Специально ли построили базу на Вратах, или они былипоставлены здесь позже — не знаю. Их ведь невозможно описать словами. Разве чтосравнить со взглядом в спину, который, наверное, каждому приходилосьчувствовать. Будто брошено с размаху — на сетчатый забор, на бетонные плиты, наугол здания — невидимое пятно. Чужеродная, затаившаяся, дремлющая сила.

Ну, откройтесь передо мной. Пусть Галис вручает «дельту»другому пилоту, пусть Снег сам читает привезённые книги и лопает ресторанныеяства, пусть зеленокожая истеричка выгибается посреди «мёртвой» комнаты…

Я ступил во Врата.

Кажется, по-другому, гулко, зазвучали шаги. Будто воздухстал гуще.

И всё.

Я добежал до ограды. Вцепился в решётку, и не подумавшуюоткрыться передо мной. Сейчас я стоял в самом центре Врат — но ничего непроисходило.

— Не знаю, что тебе посоветовать…

Галис стоял на самом краю Врат. Он чувствовал их так жехорошо, как и я. И явно избегал заходить внутрь.

— Отдохни. Поживи с нами. Наверное, я не прав… ты станешьпрекрасным пилотом…

Он скорее себя самого уговаривал, чем меня. Моя отчаяннаяпопытка произвела на него сильное впечатление.

— Я хочу уйти! — крикнул я.

Галис покачал головой:

— Нет. Не хочешь. Хотел бы… так, значит, ушёл.

Снег заглянул в комнату под вечер. Я валялся на койке — еслидля этого роскошного лежбища подходило суровое армейское слово — и глядел впотолок.

Вот уже с час, как за окном слышались голоса. Персонал базывозвращался. То ли по случаю перемирия все были в увольнении, то ли службаздесь всегда проходила в подобной вольной форме. Один раз в мою дверь постучали— наверное, информация о новом пилоте уже просочилась. Я не ответил. Яразмышлял, пытаясь понять, как же вырваться из нежданной ловушки.

Врата оказались с норовом. Врата сами решали, пропускатьчеловека из мира в мир или нет. Возможно, я просто не владел имеющимися у всехнавыками управления. А возможно, между переходами должно пройти какое-то время— некое право на перемещения социально гарантируется, но не бесконтрольное же…

Слабак я. Только и сумел, что от несчастных Геометровудрать. А когда потребовалось действительно в чём-то разобраться…

— Пётр? Спишь?

Было уже темно. В коридоре горел слабый свет, силуэт Снегавыделялся тёмным пятном. Судя по голосу, он слегка поднабрался.

— Нет. Думаю.

— Полезно! — согласился Снег, входя. — Почему темно? Неразобрался с управлением?

Странное дело, но ночное небо здесь не пылало мириадамизвёзд. Пожалуй, оно было не богаче земного. Или Тень занимала не только Ядро —от этой мысли делалось не по себе, или что-то заслоняло звёздный свет, то липыльная атмосфера, то ли не менее пыльный космос…

— Да нет, просто не хочется света.

— Бывает. — Снег сочувственно вздохнул. Поставил что-то настол. Хихикнул: — Я тебе притащил пожрать. Уж извини, не ресторанное, из нашейстоловой… такие приключения были, растерял пакеты. Жаль, конечно. Фаршированнаярыбка…

Я молчал.

— А вот коньяк сберёг! — похвастался Снег.

— Дай, — неожиданно для себя попросил я. Нащупал бутылку,глотнул. Ну и гадость. Хотя что я понимаю в крепких напитках — может, Даниловсейчас бы причмокивал, таращил глаза и восторгался…

— Коньяк дерьмовый, — самокритично признал Снег. — Местногохорошего не осталось. Растения всё время мутируют, чахнут. А привозной ужбольно дорог.

Привозной?

— А откуда привозят? И как?

— Да отовсюду. Кораблями Торговой Лиги.

Настроение у меня мгновенно сменилось, с тоскливого — навосторженное. Ну конечно! Почему, очарованный Вратами, я счёл их единственнымтранспортным средством Тени? Врата — для людей. Да и то не всегда. А грузыдоставляют по-иному.

— Моя планета не контактирует с Торговой Лигой, — сообщил ячистую правду. — Что она собой представляет?

— От Лиги закрылись? — Снег слегка удивился. — Ну у тебя иродина… Лига — вольные торговцы. Ни к одной планете, по слухам, не привязаны…

— Они принимают к себе чужаков?

Снег замолчал.

— Принимают?

— Ты чего? Уже разочаровался в этом мире?

— Я и не очаровывался никогда.

— Хм. Ну, Пётр… а впрочем…

Выпивка явно нагнала на него меланхолию.

— Может, ты и прав. Тоскливо всё это. Я здесь семь лет уже…

То ли ему было не двадцать с небольшим, как я подумал, то лион начал воевать, ещё будучи подростком.

— Галис, он, конечно, правильно говорит. Силовое решение —не метод. Только медленное выдавливание. Но они же тысячу лет зелёных давят! Иещё тысячу будут!

Он глотнул из бутылки и, не спрашивая, протянул её мне.

Я послушно приложился. На второй раз коньяк горло не обжёг.Ох видел бы меня сейчас дед!

— Методично… планомерно… их самих с планеты выкурятпланомерно! Разведут болота, превратятся в жаб, станут икру метать…

Хрипло рассмеявшись, Снег с трагической откровенностью вголосе воскликнул:

— Знаешь, чего я хотел? Вот когда сюда попал? Получитьмашину. Стать классным пилотом. И так зелёных прижарить, чтобы вмиг все воВрата покидались! Чтобы потом идти по улице — нет, грудь не выпячивать и дажеглаза опускать, а все мне улыбались. И каждый, каждый на планете знал —счастьем своим он мне обязан! Нет, не думай, я бы на дивидендах не почивал исливки бы не снимал со своей славы. Нет! Но пусть каждый бы знал — мне онобязан! Мне!