— Лакми, — серьезно прервал меня шериф и обнял, — мне не нужны эти деньги. И тебя я смогу обеспечить так, что нуждаться не будем.

Стало тепло от его слов. Я и не собиралась пользоваться причитающимися мне богатствами. Никогда не считала себя настоящей княжной, да и заработанные отцом продажей детей деньги счастья мне бы точно не принесли. Хорошо, что наши взгляды на это совпадают. Об этом я и сказала Заку. Он расцвел и расправил плечи. Выходит, его все же тяготило это.

— Но и отказываться в пользу Совета от наследства не хочу, — я разгладила на груди Зака ткань футболки.

— Что ты решила, медовая моя?

— Еще не уверена, — я закусила губу. — Но средств бы хватило, чтобы отстроить пару-тройку городов.

— Даже так? — Закари задумался.

— А ведь и мой родной город и тот, откуда я сбежала — заселен Другими. Там много выродков, согласна, но есть и те, кто хотел бы как и когда-то начать новую жизнь.

— Конечно, — теплая ладонь пригладила мои волосы.

— Много женщин и детей, которым некуда идти и не к кому обратиться за помощью.

— Ты уже знаешь, что нужно сделать?

— Я подумывала… — никогда еще мне не доводилось ни за кого отвечать, но решение напрашивалось само собой, — организовать фонд помощи. С выделением субсидий, степендий в колледжах для малообеспеченных. Нужны школы для взрослых, которых держали в изоляции.

— Милая…

— Это важно, Зак, — вырвалось у меня с жаром. — Есть те, кому не на кого положиться. Обреченных так много и…

— Ты правильно мыслишь, — не дал мне продолжить Закари. — У нас найдется кому помочь с организацией и документами.

— Правда?

— Конечно, лапонька, — с гордостью подтвердил мужчина. — Или ты считаешь, что у нас тут только мышцы в цене.

— Нет. Не считаю. Вот у тебя еще и сердце доброе.

— Только никому не говори. У меня и так уже подмочена репутация.

— Чем же?

— Поговаривают, что одна милая кошечка подмяла меня под каблучок.

— Я не ношу каблуков.

— Вряд ли такая обувь существует, — хохотнул Закари и чмокнул меня в нос. — Вот только мы будем слушать друг друга и слышать. И я хочу, чтобы ты говорила обо всем, что тебя беспокоит. Не скрывала ничего.

— Хорошо, — легко согласилась с этим условием. Совершенно не сложным для исполнения, на мой взгляд. — Это же будет взаимно?

— Обязательно, — подтвердил медведь и одарил меня потрясающим оскалом, который другие неприменно приняли бы за угрожающий. Но только не я. Напротив, я лишь зарделась от удовольствия и внутреннего трепета. Мой зверь млел от близости Меняющегося.

Счастье материнства свалилось на нас негаданно. Ведь и мечтать об этом было кощунством. А сейчас я ждала от любимого мужчины дочь. Крохотную часть нас двоих. Или четверых, если считать наши сущности.

Казалось неважным, с каким зверем станет соседствовать душа нашей крохи и сколько силы в ней притаится. Я точно знала, что мы станем любить ее несмотря ни на что. Закари окажется замечательным папой. Надеюсь, что и я не подведу. Хотя мне и не досталось заботы от моих родителей, но любить, как оказалось, умею.

Машина шерифа приоромзила у дома и на дорожке показался Закари. Отбросив полотенце, я на ходу сняла фартук и пригладила волосы. Крупная фигура заполнила дверной проем, с улицы пахнуло скошенной травой и спиленной древесиной. Неподалеку строили несколько новых домов для возможных новых жителей. Я пыталась предложить финансовую помощь, но местный глава посчитал, что город в силах позволить себе такие траты. Полагаю, что Кинар не хотел терять возможность контролировать кто будет селиться рядом. К слову, я его понимала. Нашим детям нужна здоровая атмосфера, а нам самим хорошие соседи.

— Проголодался? — спросила я медведя и вздрогнула от его горящего взгляда. — Обед готов.

— Начнем с десерта, — заявил мужчина, захлопывая дверь. — Иди ко мне котенок.

Конечно я не подчинилась. Закари и не ждал от меня покорности. Он был готов к тому, что я рвану прочь. Но не сумел предугадать, что воспользуюсь другой дверью и выскочу на задний двор.

Одежду снимала на ходу. Благо, что в доме я предпочитала ходить в туниках на голое тело. Чужие к нас не заходили, а мой мужчина оценил все прелести отсутствия лишней ткани.

Львица вырвалась наружу, окатив окружающее пространство силой. Она сыпалась с короткой шерсти искрами. Лапы сминали траву и цветы, распространяя роскошный тонкий аромат, скрывающий мой собственный. Будто это помешало бы медведю найти меня. Зря многие считают, что крупный зверь Закари создает много шума. Он двигался неслышно и невероятно быстро. Да я и не пыталась скрыться. Мне нравилось бежать, заводила погоня и жаркий мужчина следующий по пятам. Мой. Собственный.

ЗАКАРИ

Я не ждал нападения. Однако, гибкая дикая кошка выскочила из-за ствола дерева и оказалась на моей спине, чтобы оттолкнуться, прыгая дальше. Это можно было принять за агрессию, если бы не отсутствие выпущенных когтей и след языка, оставшийся на моем ухе. Лакми играла. Как истинная львица она умела казаться величественной, даже в такие моменты. Только я знал, какая она трогательная и ранимая. Иногда она все еще вздрагивает от неожиданных резких звуков, порой шипит, сама того не замечая, когда ненароком чего-то пугается. Часто же просто улыбается, проговаривая что-то губами для своей ипостаси. Будто еще не может поверить, что та проснулась окончательно.

Сегодня я застал ее сидящей в плетеном кресле на веранде, закутанной в плед рано утром, когда звезды еще не погасли. Лакми дремала, прижимая руку к животу и вскинула голову, стоило мне подойти. Она не сразу меня узнала спросонья, но впервые на ее лице не было страха. Недоумение сменилось ласковой улыбкой.

— Мне стало жарко, — пояснила она. Вот только я понял, что ей немного тесно ото всех изменений, что с ней произошли.

Я сел у ее ног, упираясь затылком в острые колени и вздохнул:

— Если тебе неуютно…

— Непривычно, — поправила она, обводя пальцами татуировки на моем черепе. — Иногда мне кажется, что я сплю.

— Нет, лапушка, ты проснулась.

Знаю, я проявлял трусость, так как не решался поставить ей метку. Все еще. Каждый раз останавливал себя, вспоминая, что я всего лишь полукровка, проклятый собственной матерью, а моя пара княжна. Что бы не говорило мне подсознание, но страх, что метка сойдет с ее кожи, не давал мне покоя. Я понимал, что Лакми выбрала меня. Что она останется со мной, потому как полюбила, вопреки здравому смыслу. Но каждый раз я упускал тот самый момент.

Но сегодня я все же решился. Хватит уже сомнений. Еще решат, что я сомневаюсь в выборе и снова утащат мою лакомку. От этой мысли зверь заметался внутри тела и пару раз здорово ткнул мне под дых. У него как раз никаких сомнений не было. Медведь был уверен, что я просто размяк. Возможно, он и прав. Но стоило представить разочарование Лакми от того, что я не смогу быть достойным ее, как решимость меня покидала.