другие занятия в жизни. У меня не было туннельного зрения, которое сделало Коби таким особенным и таким раздражающим одновременно.

Коби не понимал и другого: что у меня нет его тела и его метаболизма. Если бы мы вдвоем провели месяц в качалке, занимаясь по абсолютно одинаковым программам, он бы стал мускулистым, рельефным. Я – нет, и тут не имело значения, как много я тягал веса. Я никогда не буду выглядеть таким.

Некоторые ребята из тех, кого я называю прирожденными поглотителями салатов. Коби, Ле Брон Джеймс, Дуэйн Уэйд – вот они поглотители салатов. У них великолепные, точеные тела. Я не знаю, что они едят, но они выглядят как кореша Хи-Мэна. Это генетический дар.

А потом смотришь на ребят вроде меня, Зака Рэндольфа, Кевина Лава. У нас нет таких тел, но мы все равно умудряемся творить волшебство. Дуайт Ховард и Блэйк Гриффин? Они поглотители салатов.

Я же иду в «Макдоналдс», покупаю бигмак, а потом надираю тебе зад. Я не выгляжу так, как выглядят другие, но это не значит, что я не могу делать свою работу.

Я бы сказал, что три чемпионства подряд подтверждают мою правоту.

2002 год

Лос-Анджелес, Калифорния

Шакил О’Нил тренировался, но не к четвертому титулу NBA. Четыре года он числился в Полицейской академии Лос-Анджелеса и следовал требовательному физическому и академическому режиму, который вписал в свой распорядок дня в придачу к профессиональной игре в баскетбол.

Его целью было стать членом полицейского отряда быстрого реагирования (SWAT). Специфические требования к членам этого спецотряда включали в себя умение взобраться по канату на высоту в тридцать метров. О’Нил выдержал испытания на физическую готовность, приседания и отжимания, стерпел вербальные оскорбления и дисциплинарные взыскания, но этот канат никак ему не давался.

«Я был слишком большим, – говорил он. – Я хватался за эту штуку и поднимал себя, но не мог удержаться».

Не завершив этого испытания, нельзя было и думать о членстве в SWAT.

Десятки раз он пытался вскарабкаться по этому канату в Академии. Каждый раз он терпел неудачу. Наконец надзирающий офицер сказал ему: «Шакил, не думаю, что это твое».

Несколько недель спустя Майк Пэррис поехал навестить О’Нила в его лос-анджелесском доме. Он не мог не заметить 30-метровый канат, свисающий с крыши.

«Полицейская подготовка», – сказал Шак, когда у него попросили объяснений.

На протяжении многих недель большой человек проверял свою силу воли канатом. Как-то утром Шак решил добавить канату узлов, чтобы хват был более крепким. За считаные дни Шакилу О’Нилу удалось вскарабкаться по нему наверх.

Он вприпрыжку побежал домой и позвонил Филипу Харрисону.

«Пап, – воскликнул он восторженно. – Я сделал это!»

Следующим утром Шак развязал узлы и попытался поднять себя без их помощи. Он добился существенного прогресса и преодолел почти три четверти пути наверх, но тут потерял хватку и рухнул с высоты двадцати трех метров наземь. Он приземлился с жутким гулом плашмя на спину.

На мгновение ему показалось, что он сломал себе копчик. Он дополз до дома, позвал на помощь. Его травмы оказались незначительными, но у него были такие ушибы и ссадины, что он пропустил пару тренировок и одну игру «Лейкерс».

«С узлами на канате я мог карабкаться по нему хоть целый день, хоть каждый день», – говорил О’Нил. – Но без них… это было слишком трудно».

Канат сняли. Мечту о членстве в SWAT пришлось вычеркнуть. Суперзвезда NBA продолжила свою избранную карьеру заколачивателя данков, но разочарование присутствовало.

Впервые в своей жизни Шакил О’Нил узнал, что некоторые вещи большой человек попросту не способен сделать.

Голос моего отца преследует меня. Иногда я совсем не хочу его слышать, хотя прислушиваться стоит. Сержант все время твердил мне одну вещь: «Что будет, если ты сломаешь колено? Что, если не сможешь больше играть? У тебя должен быть запасной план».

Одной из моих амбиций было по окончании карьеры стать где-нибудь шерифом. Иногда, когда человек становится большой звездой и решает перейти в другую сферу, люди думают, что ему все просто принесут на блюдечке.

Итак, чтобы стать шерифом, мне нужно было знать все то, что уже знали в полицейском подразделении. Вместо того чтобы быть Шаком, баскетбольным героем, звездой парочки ужасных фильмов и продаваемым рэп-артистом, я должен был обрести некоторый статус в правоохранительных органах.

Я записался в Полицейскую академию в Лос-Анджелесе, и мне потребовалось три года, чтобы пройти там учебу. В ЛА полицейским офицером в резерве считается человек, у которого есть другая постоянная работа. 4-й уровень дает тебе статус охранника. 3-й уровень дает тебе младшее полицейское звание, которое означает, что ты можешь ездить с полицейскими, но не можешь носить с собой ствол. 2-й уровень означает, что ты настоящий офицер полиции, но тебя всегда должен сопровождать другой коп. 1-й уровень означает, что ты полноправный офицер полиции на службе.

Я нацеливался на 1-й уровень, но мне потребовалось какое-то время. После тренировки я надевал униформу и отправлялся прямиком в Академию. Я делал это потому, что хотел уважения служивых. Люди постоянно предлагали мне свои значки. «Эй, приходи в наш участок, побудешь шефом один день». Я стремился не к этому.

Я хотел, чтобы эти офицеры уважали меня, а не просто видели во мне Шака-баскетболиста. А это означало, что мне нужно было поступать в Академию, где меня будут бить тазером и распылять в меня перцовые баллончики, как во всех остальных студентов.

Я пошел к шерифу Ли Баке из округа Лос-Анджелес и спросил у него, даст ли он «добро» на мои тренировки. Поначалу он был настроен немного скептично, потому что как-то выдавал разрешения на ношение оружия парочке знаменитостей и те вели себя с ним безответственно. Он не назвал мне их имен, но мне потребовалось почти четыре года, чтобы получить такое разрешение, и все из-за предубеждений Баки по поводу знаменитостей с оружием. Он не позволил мне поступить в его Академию, поэтому я стал искать подразделения поменьше, которые согласились бы меня взять.

Я нашел маленький департамент, портовую полицию Лос-Анджелеса. Почти после каждой игры я заскакивал в Jerry’s Deli примерно в два ночи. И каждую ночь я видел там черного парня, у которого из-под пиджака что-то торчало. Он смотрел на меня, я смотрел на него и наконец в одну из ночей я подошел к нему и вежливо спросил: «А вы гангстер или коп?» Он был копом, и его звали Дуэн Дэвис. Я спросил у него, не может ли он свести меня с Академией. Так у меня появился спонсор, и я поступил в Академию