— Джон Йорк. Муж Энн. Мы в Палм-Бич.

— Ох. Да, конечно. — Но она до сих пор была какоглушенная: переживания этой ночи совершенно ее опустошили. Она отвела взглядот флакона… потом можно будет его взять. Непонятно, почему они звонят ей, ноДжон Йорк быстро все разъяснил:

— Это из-за Артура. Энн решила, что надо позвонить. Унего сердечный приступ.

— О боже. — Сердце ее подпрыгнуло, и онаразрыдалась прямо в трубку. — Но он… в порядке? Как он…

— Сейчас нормально. Но был очень плох. Это произошлонесколько часов назад, он немного оправился, но еще очень слаб, опасность неминовала, поэтому Энн решила, что надо позвонить.

— О боже, боже… — Артур чуть не умер, а она сидела тут,собираясь лишить себя жизни. А если бы она это сделала?.. Ее передернуло отэтой мысли. — Где он сейчас?

— В больнице милосердия Мерси. Энн думала, что вы,вероятно, захотите приехать.

— Конечно. — Она вскочила, все еще держателефонную трубку, схватила карандаш и блокнот, уронив флакон со снотворным.Таблетки рассыпались по полу, она глядела на них, уже полностью придя в себя.Невозможно вообразить, что она могла натворить, а он сейчас так нуждается вней. Слава богу, что она вовремя остановилась. — Объясни, Джон, как тудадоехать, я вылетаю ближайшим рейсом.

Она записала название и адрес больницы, номер его палаты,спросила, нужно ли ему что-нибудь, и через мгновение положила трубку и закрылаглаза, думая об Артуре, и слезы текли по ее щекам при мысли о том, что могло быпроизойти.

На следующий день Гаррисон Уинслоу прислал за Таной в Берклимашину, и они отправились пообедать в «Трейдер Вике». В гостинице емурекомендовали это место как вполне подходящее, и правда, атмосфера там былапраздничная, а еда хорошая. Опять они непринужденно разговаривали: о Гарри, ине только о нем, — и Гаррисон почувствовал, что ему очень нравится быть сней, такой живой, смышленой. Она рассказала ему о Фримене Блейке и о своейумершей подруге Шарон, о Мириам, которая убедила ее поступить на юридический.

— Это оказалось гораздо трудней, чем я думала, но,надеюсь, выживу, — улыбнулась Тана.

— Вы всерьез думаете, что Гарри под силу то же самое?

— Он может добиться всего, чего захочет. Проблема втом, что он предпочитает валять дурака. — Она вспыхнула, и Гаррисонрассмеялся.

— Согласен, он и правда любит валять дурака. Думает,это передалось по наследству. Но я, впрочем, был гораздо серьезнее в его годы,а мой отец — весьма ученый человек — даже написал две книги по философии.

Так они поболтали немного, и для Таны это было самоеприятное отвлечение за долгое-долгое время. — Я люблю тебя, Гарри, оченьлюблю. Любил всегда и никогда не перестану.

Он подошел к сыну, наклонился и нежно поцеловал его вмакушку, а затем стремительно вышел из комнаты. Гарри лежал, отвернувшись изакрыв глаза, а когда открыл, то увидел Тану, стоящую рядом, всю в слезах оттолько что услышанного.

— Убирайся отсюда!

Она кивнула и тихо вышла, осторожно закрыв за собой дверь. Спостели доносились рыдания. Но ему нужно было побыть одному и поплакать. Танапонимала это.

Гаррисон ждал ее в коридоре, сейчас он выглядел болеесобранным, было видно, что ему стало гораздо легче.

— Гарри успокоился? — спросил он с улыбкой.

— Скоро успокоится. Ему надо было выслушать то, что высказали.

— Мне необходимо было высказаться. Я тоже чувствую себялучше.

С этими словами он взял ее за руку, и так они пошли вниз полестнице — рука в руке. Казалось, они всегда были друзьями. Он посмотрел нанее, широко улыбаясь:

— Куда вы сейчас, барышня?

— Домой, полагаю. Работа моя так и осталасьнесделанной.

— Что за ерунда, — передразнил он, и онирассмеялись. — А что, если вы прогуляете и отправитесь в кино со стариком?Меня только что выставил из комнаты собственный сын, я в этом городе не знаю нидуши, а сейчас Рождество все-таки. Ну, как вам этот план, Тэн?

Тана улыбнулась: он подхватил это имя у сына. Она хотеласказать, что ей надо домой, но почему-то не смогла; она желала быть с ним.

— Мне на самом деле надо домой. — Но этопрозвучало неубедительно.

В праздничном настроении Гаррисон сел рядом с ней в машину.

— Хорошо. А теперь, когда вы это препятствие устранили,куда мы поедем?

Она хихикнула, как маленькая девочка, а он попросил шоферапоездить по городу. В конце концов они купили газету, выбрали фильм, которыйобоим понравился, наелись до отвала воздушной кукурузы, а потом отправились в«Этуаль», немного поужинать и выпить в баре. Тана все больше портилась простоот того, что была с ним. Она пыталась вспомнить слова Гарри о грубости этогочеловека, но сама не верила в эти слова. И никогда раньше она не была таксчастлива, как в те минуты, когда, подъезжая к ее дому в Беркли, он обнял ее ипоцеловал, и это было так естественно, словно и он, и она ждали этого всюжизнь. Потом он посмотрел на нее, прикоснулся кончиками пальцев к ее губам, размышляя,не будет ли он жалеть о сделанном, но чувствовал себя моложе и счастливее, чемв прошедшие годы.

— Тана, любовь моя, никогда я не встречал такой, какты. — Он крепко прижал ее к себе, так, что она почувствовала тепло изащищенность, о которых даже не мечтала, и снова поцеловал. Он хотел, чтобы онавсегда принадлежала ему, но в то же время удивлялся, не сошел ли он чуточку сума. Она — подруга Гарри, эта девушка… но оба утверждают, что они толькодрузья, и все-таки он ощущал в их отношениях что-то другое, во всяком случае,со стороны Гарри. Он внимательно посмотрел ей в глаза:

— Ответь мне честно, Тэн. Ты влюблена в моего сына?

Она медленно покачала головой. Казалось, что водитель исчез.Он и в самом деле тактично вышел прогуляться. Машина стояла рядом с домом Таны.

— Нет. Я ни в кого никогда не была влюблена… до сихпор… — Для нее это были смелые слова, она сразу же решила рассказать ему всюправду. Ведь он был честным с нею с самого начала. — Четыре с половинойгода назад меня изнасиловали. Это будто все во мне заморозило. Словно моиэмоциональные часы остановились. Первые два года в колледже я ни с кем невстречалась, потом наконец Гарри чуть ли не силой вытащил меня несколько раз насвидания вместе с другой парочкой. Но это все были пустяки, а здесь я тоже ни скем не встречаюсь. Я только работаю. — Тана нежно улыбнулась ему. Она поуши влюбилась в отца своего лучшего друга.

— Гарри знает?

— Что меня изнасиловали? Он кивнул.

— Да, в конце концов я ему рассказала. Ему казалось, чтоя странная, и мне пришлось объяснить почему. По правде говоря, на однойвечеринке мы встретили того парня, и Гарри догадался.